Престол Элдрейна: На неведомых дорожках (ЛП) - Эллиотт Кейт

— Хотя мы пытаемся воспитывать вас в простоте и скромности, вы всегда находитесь на виду, и любой ваш поступок — даже рядовая шалость — будет отражать нашу способность управлять Королевством.

Роуэн уже открыла было рот, чтобы возразить, но Уилл, опередив её, правой ногой наступил ей на левую, вынудив её прикусить язык.

Королева посмотрела дочери в глаза, разглядев в них невысказанную жалобу. — Да, вы об этом не просили, и это несправедливо по отношению к вам, но, поскольку вы являетесь нашими детьми, вам придётся с этим жить. Отроки в Арденвейле — во всех пяти дворах — получают право посетить земли других дворов во время своего первого странствия, когда им исполнится восемнадцать. Не раньше. Как мы с вашим отцом неоднократно пытались донести до вас, мы не можем баловать вас и давать вам возможности, которых лишены другие. Вы ведь знаете, почему это так?

Роуэн позволила ответить Уиллу. Ему всегда удавалось делать это без тени сарказма или дерзости, неважно, как часто мать читала им эту лекцию.

— Давным-давно Королевством правили эльфы. Они были самовлюблёнными, надменными, праздными и жестокими. Хуже того, они сквозь пальцы смотрели на засилье вредной и дурной магии. Эльфы считали, что любой, кто не способен постоять за себя, должен склониться перед сильнейшими в обмен на защиту и покровительство.

Королева кивнула. — Всё, чего мы когда-либо хотели для Королевства, это мир, гармония и справедливость. И, хотя эльфы утверждают, что мы нанесли им невосполнимый ущерб, они по-прежнему позволяют дурной магии хозяйничать в Дебрях, не заботясь о том, кому она может навредить, — в её голосе прорезалась внезапная хрипота, и она прервала речь, чтобы сделать глоток чая.

Роуэн понурила голову, её ярость отхлынула. Мать редко напоминала им, пускай и косвенно, о трагических обстоятельствах их с Уиллом рождения. Видимо, она была расстроена сильнее, чем Роуэн могла себе представить.

— Какой урок мы усвоили из прошлого, Роуэн?

— Тому, кто родился в высокой башне замка, легко утверждать, что он лучше крестьянина, рождённого в скромной хижине, — повторяя эти вызубренные слова, которых от неё ждали, Роуэн, однако, почувствовала необычное воодушевление. — Но вы с отцом оба родились в обычных семьях. И всё же Зверь Рыкающий избрал для Великого подвига именно вас, а не кого-то из дворянских детей. Отец стал Верховным королём, когда его посвятили в рыцари всех пяти дворов. И ты тоже могла бы…

Королева подняла руку, прервав пылкую речь Роуэн. — Как вашей матери, мне отрадно слышать, что мои дети гордятся мной. Но как ваша королева, я обязана предостеречь вас. Кумовство и высокомерие противны всему, что мы стараемся отстаивать. Именно поэтому мы с вашим отцом должны предъявлять к своим детям столь высокие требования. Именно поэтому…

Она умолкла, её голос слегка сорвался, и она сделала ещё один глоток чая. Уилл пихнул носком ногу Роуэн и выразительно посмотрел на неё, скривив губы в немом порицании.

В ответ она скорчила гримасу, достойную Хейзел. Королева была самой стойкой из известных Роуэн людей, она самоотверженно правила подле мужчины, с которым некогда состязалась в доблести, и которого вполне могла превзойти. Но её странствия были прерваны чудовищным происшествием, которое вынудило её отложить, а потом и вовсе забросить притязания на Высший трон. Но если она и сожалела или негодовала о том, как всё обернулось, — о том, что её супруг стал Верховным королём, а она — всего лишь простой королевой, — она никогда и ничем этого не выдавала.

Королева поднесла платок к губам и откашлялась, затем опустила руку. — Именно поэтому, — продолжила она ледяным тоном, — я считаю вас обоих слишком безответственными, чтобы куда-то отправляться.

— Но ты обещала! — воскликнула Роуэн.

— Ваш отец обещал. А я с самого начала была против.

— Да, ты ясно дала понять это ещё в прошлом году, после нашей первой просьбы. Ты поставила условия. И мы делали всё, что ты требовала от нас, работали в поле и на конюшне, учились обращаться с оружием, весь год посещали академию без единого проступка или промаха. И это несправедливо, что единственный раз, когда мы совершили ошибку, нас наказывают, не давая даже малюсенькой надежды на прощение.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Роуэн! Может ли другой ребёнок попросить королеву сделать для него исключение из правил, как только что сделала ты? Нет. Вы с Уиллом могли бы уже уйти, если бы брали пример с остальных и терпеливо дожидались на переднем дворе. Но вместо этого вы предпочли заняться какими-то пустяками. Потому что думали, что общие правила вас не касаются.

Довольно неожиданно Уилл решил вступиться за себя. Его подбородок вызывающе дрожал, чего обычно за ним не водилось. — Он вечно опаздывает. Разве он не злоупотребляет положением, когда заставляет других дожидаться его? Просто потому, что он — Верховный король, и знает, что расхлёбывать за ним придётся другим людям?

— Довольно! — прикрикнула Линден.

Вспышка гнева в голосе женщины, знаменитой своим железным самообладанием, заставила Роуэн вздрогнуть.

— Решение окончательное. Вы отправитесь в своё первое странствие, когда вам исполнится восемнадцать. Как и все остальные. А пока что…

Дверной молоток стукнул пять раз, после чего дверь приоткрылась, и в комнату просунулось виноватое лицо кастелянши. — Ваше Величество, нижайше прошу извинить меня, но дело не терпит отлагательств. Загублено ещё одно поле. На сей раз — в деревне Веслинг.

— Это уже третий набег красных шапок за последний месяц. Словно их подстёгивает какая-то злонамеренная сила, — Линден крепко зажмурила глаза, словно хотела вздремнуть и не могла. — Благодарю, Брионни. Я уже иду.

Она встала, и Роуэн проследовала за ней в общую спальню родителей: ничего особенного, всего лишь кровать, платяной шкаф и сундук с исподним.

— Спасибо, — поблагодарила Линден, когда Роуэн помогла ей снять церемониальные одежды и повесила их в шкаф. Под ними королева носила свой любимый костюм, состоящий из простых рейтуз и льняной сорочки. Она накинула тунику, заправила свои густые чёрные кудри под платок и заткнула за пояс сменную пару перчаток для верховой езды. Её доспехи будут дожидаться её у конюшни.

У самой двери в гостиную она задержалась, смерив своих старших детей долгим взглядом. — Предыдущие правители замка Арденвейл потворствовали своим родственникам и приятелям. Они поставили свою магию на службу мелочным, эгоистичным, распутным целям. Они предали добродетели, которые должны были отстаивать. Вот почему Дебри смогли заново пустить так много побегов в наших землях, где они были выкорчеваны много лет назад. Мы до сих пор ведём битву, пытаясь вернуть то, что было утрачено. Мы должны быть беспощадно строги к себе, иначе Дебри пожрут нас из-за наших же ошибок и слабостей.

Она удалилась в сопровождении кастелянши.

Уилл потёр глаза. — Всё вышло лучше, чем можно было ожидать.

— Я отправляюсь за ними, — заявила Роуэн.

Уилл удивлённо вытаращился на неё: — Что ты хочешь сказать?

— Что слышал. Матушки не будет всю ночь. Она не поймёт, что произошло, пока не будет слишком поздно.

— И ты правда думаешь, что арьергард не заметит, как мы догоняем их, и не доложит Отцу? Если он прознает, то немедленно отошлёт нас назад. Ему-то наверняка всё равно, но он ни за что не пойдёт против неё.

— Арьергард не заметит нас, потому что у меня есть отличная идея. Шествию придётся обогнуть Стеклянную кресловину[2], но мы можем срезать путь, если пойдём пешком.

— Ох, Ро, отдохни от этой мысли.

Но она уже разошлась не на шутку. — Мы обгоним шествие. Когда они встанут на ночлег у Бекборо, мы тихонько прокрадёмся к ним, чтобы помочь с лошадьми. Отец ни за что не узнает, что нас не было там с самого начала.

— Это звучит как безумная и опасная идея.

— Да, из-за неё у нас могут быть большие неприятности. Мне нужно лишь позвать няньку, чтобы она приглядела за Эреком, а потом я ухожу. Ты со мной?