Испытание огнем - Михаил Калашник

Все мы тогда были относительно молоды, успели привыкнуть к трудностям и испытаниям войны. Но далеко не каждый мог вот так по нескольку суток работать без сна. После я часто бывал с А. А. Гречко в сражающихся войсках. Как бы трудно ни складывалась обстановка, он оставался спокойным, собранным, быстрым и точным в принятии решений. Только лицо становилось более строгим, а взгляд сосредоточенным и властным. Он никогда никому не устраивал разносов, отдавал распоряжения ровным негромким голосом. И эта его постоянная выдержка, спокойная распорядительность оказывали благотворное влияние на подчиненных, укрепляли в них веру в свои силы.

Есть люди, которые по самому складу характера как бы рождены быть военными. Их трудно, почти невозможно представить на другой работе. Таким именно человеком, в полном смысле военным по призванию, запомнился мне с первой встречи Андрей Антонович Гречко.

Я уже многое знал о боевом пути командарма. Знал, что в Красную Армию он вступил добровольно шестнадцатилетним подростком. Участвовал в гражданской войне, вырос до командира, в двадцать пять лет вступил в партию. Блестяще окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе, через пять лет, в 1941 году, столь же блестяще окончил Академию Генерального штаба. В начале войны командовал дивизией, затем корпусом, а в апреле сорок второго принял под свое начало армию.

Я пишу об этом не потому, чтобы сказать еще одно доброе слово о выдающемся советском полководце, - его боевые заслуги перед Родиной и без того хорошо известны. Пишу для того, чтобы напомнить молодым, как закономерен был в годы войны взлет многих и многих наших талантливых военачальников, верных сынов Коммунистической партии и народа.

Член Военного совета Евдоким Егорович Мальцев поначалу показался мне суровым и замкнутым. Я даже подумал: "Наверное, любит побушевать, когда что не по нем. Такому лучше не попадаться под горячую руку". Но это первое впечатление оказалось ошибочным. Позже я убедился, что, несмотря на внешнюю суровость, Евдоким Егорович - прекрасный товарищ, добрый и общительный, хотя до щепетильности требовательный к себе и подчиненным. А тогда, поздним вечером 10 сентября 1942 года, после того как наши войска оставили большую часть Новороссийска, естественно, было не до проявления добрых чувств. Утомленное лицо члена Военного совета выражало досаду и горечь.

В комнату вошел стройный тщательно выбритый генерал-майор в мундире без единой складки. Отдал честь, снял фуражку, повесил ее на гвоздь, провел два-три раза расческой по волнистым рыжеватым волосам. Это был начальник штаба армии А. Г. Ермолаев.

- Знакомьтесь, Александр Григорьевич, - сказал ему Гречко, кивнув в мою сторону. - Наш новый начальник политотдела Михаил Харитонович Калашник.

- Значит, нашего полку прибыло, - протянул мне руку начальник штаба и улыбнулся. - Все идет по плану... Откуда к нам?

- Из восемнадцатой армии. Последнее время был комиссаром дивизии.

- Неплохо. Выходит, и дивизионной ухи хлебнули...

Вслед за Ермолаевым один за другим появились начальники родов войск, отделов и служб штаба. Последним пришел второй член Военного совета старший батальонный комиссар Николай Зосимович Тележкин. Негромко поздоровался, сел неподалеку от стола командующего, устало расправил плечи. Вероятно, он только что вернулся из далекой поездки - не успел стряхнуть с одежды дорожную пыль.

Когда все расселись по местам, на минуту воцарилась тишина. Отчетливее стали слышны артиллерийские выстрелы, взрывы мин и снарядов.

Заседание Военного совета началось точно в назначенное время и продолжалось часа полтора. Командующий предоставил слово начальнику штаба, который кратко доложил обстановку.

Войска армии и части моряков Черноморского флота остановили противника на рубеже юго-восточная часть Новороссийска, цементные заводы, Адамовича Балка. Далее линия обороны проходит по горному хребту южнее станиц Абинская и Ахтырская. Гитлеровцы по-прежнему имеют значительное превосходство в силах и средствах, хотя в результате последних боев понесли тяжелые потери. В районе Новороссийска против наших войск действуют соединения 5-го немецкого армейского корпуса в составе 9-й пехотной дивизии генерал-майора Шлейница, 73-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта фон Бюнау и румынский кавалерийский корпус из трех дивизий. Они стремятся полностью овладеть Новороссийском и далее наступать вдоль Черноморского побережья. Войска противника имеют надежное прикрытие с воздуха и все еще значительное количество танков...

Задача войск армии - закрепиться на занимаемых рубежах, постоянно сковывать действия врага контратаками. Необходимо полнее использовать возможности горно-лесистой местности для проникновения боевых групп в тылы и на фланги вражеских войск, чтобы наносить по ним внезапные удары. Особенно важно пресечь непрекращающиеся попытки гитлеровцев прорвать нашу оборону северо-восточнее Новороссийска и развить наступление вдоль побережья для соединения со своим 57-м танковым и 44-м армейским корпусами, которые рвутся к Туапсе с севера...

Командующий дал возможность высказать свои соображения начальникам разведывательного и оперативного отделов штаба, члену Военного совета по тылу. О политическом обеспечении боевых действий войск рассказал полковой комиссар Мальцев.

Подведя итог обмену мнениями, генерал Гречко объявил решение. Суть его сводилась к тому, чтобы на всех рубежах стоять насмерть, держаться до последней возможности, принять все меры к укреплению обороны.

- А теперь, товарищи, за работу, - добавил он. - Дорога каждая минута.

После заседания Военного совета я собрал офицеров политотдела, вернувшихся к тому времени из войск. Сообща обсудили, как усилить политическую работу в частях. Договорились, что на рассвете все снова отправятся в соединения.

Ночь, помнится, прошла относительно спокойно - велась обычная, "сторожевая" перестрелка. А под утро снова загремела канонада. Фашисты двинулись - на позиции 77-й стрелковой дивизии полковника Е. Е. Кабанова и 16-й отдельной стрелковой бригады полковника П. И. Левина. Начальник политотдела дивизии батальонный комиссар Усейн Ага-Бала оглы Джавадов вскоре сообщил по телефону, что гитлеровцы атакуют крупными силами пехоты при поддержке танков, что части и подразделения дивизии дерутся храбро, но держаться очень трудно. В течение дня он еще несколько раз связывался с ПОармом по телефону, докладывал, что бой не стихает. Гора Колдун не раз переходила из рук в руки. Все же к вечеру немцы овладели ею.

Утром я заехал в армейский госпиталь, чтобы повидаться со своим предшественником - полковым комиссаром М. М. Гаком. Но разговора не получилось: раненый плохо себя чувствовал. Вскоре его эвакуировали в тыловой госпиталь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});