Тень - Андрей Андреевич Вознин

самой двери в комнату короля прекрасно просматривался. И только вездесущая пыль не давала спокойно дышать, норовя вызвать внезапный чих. Гвардеец прикрыл рот рукой и как мог сдерживал дыхание.

Вскоре из-за угла появился неизвестный. Пламя свечи в его руке подрагивало, неверно освещая надменно брезгливое лицо. И сам он выделялся ростом и статью. Правда по странной прихоти мерцающего освещения, пока неизвестный медленно приближался к убежищу Гора, сравнительно молодое лицо стремительно старело, походка из уверенной, полной сил, превращалась в шаркающую, прямую же спину перекорёжило так, что, поравнявшись с Гором, неизвестный уже превратился в скрюченного больного старичка — у двери к королю стаял согбенный годами, никчёмный служка. Он осторожно костяшкой мизинца постучал по дереву косяка. Дождался окрика и, предварительно опасливо оглянувшись, трепеща скользнул в узкую щель.

Когда пребывание в царстве пыли стало нестерпимым, и Гор собрался покинуть тайное убежище, дверь снова приоткрылась, и в образовавшуюся щель протиснулся давешний служка, держа в руках королевскую картину. Тихо притворил двери и медленно пошаркал прочь. Подчиняясь вновь ожившему гребню, гвардеец скрытно последовал вслед.

На паркете, прислонившись к стене, сидела иссохшая мумия человека. Судя по уже истлевшему богатому одеянию, кто-то из высшего сословия.

Гор непроизвольно повёл плечами. Хождение по коридорам затянулось на долгие часы, но Туно словно сквозь землю провалился. Ни малейших следов. Только периодически попадались вот эти — сидящие или лежащие мумии. Лабиринт коридоров ничем не напоминал Гору маршрут, по которому он совсем недавно крался за вельможей. Чем-то всё это напоминало колдовство с гребнем от тётушки Эммы. При том здесь чувствовалось присутствие чьей-то злой воли. Да и гребень помалкивал, словно воды в рот набрал. Если позволительно так заявлять в отношении неодушевлённых предметов.

Пока шли по коридору трансформация странного слуги обращалась вспять — походка вновь стала уверенной, спина гордо распрямилась, и сам он снова помолодел. Когда завернули за угол, впереди Гора легко вышагивал важный вельможа. Попетляв среди многочисленных дверей, оказались в небольшой зале. Гвардеец, подчиняясь колдовству гребня, притормозил в тёмном проёме на входе. Полумрак, царивший повсюду в доме, пока удачно позволял вести оперативное наблюдения, никак не выдавая своё здесь присутствие.

Посреди залы на столе стояла пара канделябров в пять свечей, бутылка вина с бокалом и мольберт с картиной. Вельможа небрежно бросил на пол творение короля. Насвистывая, подошёл к столу, плеснул себе вина, сделал глоток. Замер перед картиной на мольберте…

Наступил момент проявить себя, и Гор вышел из тени. Некоторое время вельможа не замечал иного присутствия, и гвардеец слегка кашлянул. Незнакомец медленно оглянулся, и недоумение скользнуло по холёному лицу.

— Королевский гвардеец, Гор, — представился незваный гость.

— И что ты тут делаешь, королевский гвардеец, Гор? — надменно спросил неизвестный.

— Ищу Художника.

Тень легла на лицо вельможи. Он оглянулся на картину, перевел взгляд на Гора.

— Договоримся?

— Нет. Я думаю, надо показать это королю.

— Ты не понимаешь. Король лишь декоративная ширма, за которой…

— Ширма знает о своей лишь декоративной роли? — перебил Гор.

Вельможа запнулся. Взгляд, пометавшись, пал на бутылку, затем перекочевал на голову гвардейца. Гор сдвинул нож на заметное место, чтобы предотвратить ненужные глупости.

— Не будем спешить с решениями, — снова заговорил пойманный прямо на месте преступления, — Давай, я тебе быстро обрисую ситуацию, может это самый важный момент в твоей жизни…

Так получилось, что с рождения король не отличался особыми умом и сообразительностью. И когда после внезапной смерти отца совсем юным сел на престол, совершенно не представлял, что ему там делать. Город, правда, находился в прекрасной форме — народ не сказать, что жил очень счастливо, но, во всяком случае, и не мучился, с трудом выживая.

На одном из обсуждений текущих проблем с торговлей важные министры с трудом вымучивали свои предложения. Незнакомец, наречённый с рождения — Туно, тогда занимал должность секретаря при одном из Министерств и неожиданно для присутствующих выдал пару дельных советов. А на совещании по налогам и сборам предложил льготами поощрять только ремесленников, привлекая недорогими их товарами торговцев из соседних королевств. Отметивший дельные способности чужого секретаря, король перевёл Туно в свою свиту, где постепенно начал все более ценить умного советника, чьи подсказки благодатно сказывались на жизни Города. Торговля развивалась, ремесленники обеспечивали постоянно повышающийся спрос, доходы в казну росли. По предложению нового советника стены Города окрасили в белый цвет, и странным образом жители стали ощущать себя более счастливыми и жизнерадостными. Хотя, возможно, это сказывалась ставшая в последние годы спокойной и сытой жизнь. Народ возносил молитвы за здравие мудрого короля, а тот проникался собственным величием и мудростью.

Мало-помалу умный советник обретал всё большую власть при дворе. Но его карьера многим пришлась не по нраву. Ходили слухи, что он незаконнорожденный сын графа Уно, что продал душу дьяволу… Да чего только не придумают злопыхатели и просто завистники. Но постепенно завистники и злопыхатели странным образом все исчезли. Видимо, слухи о связи с дьяволом, не совсем являлись слухами…

А Уно всё чаще и чаще, прикрываясь именем короля и не спросясь королевского соизволения, самолично решал государственные дела. Правда, это шло только на пользу. Но… Прокладка между истинным правителем и троном раздражала всё сильнее. И тогда советник решил её устранить…

А чтобы народ не выступил в защиту ширмы, которую по незнанию считал истинным правителем, была разыграна партия с картинами и погружением города в пучину бед…

Плутая по извилистым коридорам, Гор несколько раз выглядывал в окошко, чтобы убедиться в существовании внешнего мира. И там всё шло как обычно. Но все попытки выдавить стекло и вылезти банально наружу окончилась ничем — стекла никак не желали разбиваться. По ощущениям это были даже не стекла, а словно прозрачные листы металла. Приходилось идти дальше, периодически толкаясь в надёжно запертые двери.

— И я предлагаю тебе должность начальника охраны при моём дворе…

Гор брезгливо кивнул на картину:

— Забирай…

А для наглядности намерений снова поправил нож.

— Я погашу свечи? Как бы не случилось пожара… — спросил смирившийся с поражением советник короля.

— Валяй, — согласился Гор.

Туно медленно обошёл комнату и погасил свечи. Перед последним канделябром он, искоса глянув на гвардейца, быстро перевернул верх тормашками небольшую картину на стене, чем вызвал лишь сардоническую усмешку у своего охранника. С последней задутой свечой комната заполнилась чернильной темнотой и, как показалось Гору, потянуло холодом, словно кто-то распахнул входную дверь.

Задержанный на месте преступления вышел из комнаты первым, за ним, напоследок окинув взглядом застывшую