Покоренный ее красотой - Джеймс Элоиза

– Я всегда буду защищать твою мать, хотя она уже в могиле.

Линнет уныло сгорбилась в своем углу. Что верно, то верно, ее матери уже нет в живых. И, честно говоря, она больше тоскует по ней, чем Зенобия, учитывая, что сестры ссорились при каждой встрече. В основном, признаться, из-за мужчин. Хотя, к чести ее тетки, Зенобия не была такой вертихвосткой, как ее покойная мать.

– Вся беда в красоте, – посетовал ее отец. – Она ударила Линнет в голову точно так же, как это было с Розалин.

Моя жена считала, что красота дает ей право на все, чего бы она ни пожелала…

– Розалин никогда не совершала ничего неподобающего! – перебила его Зенобия.

– Она постоянно искушала судьбу, рискуя своим добрым именем, – продолжил отец, повысив голос. – А теперь дочь пошла по ее стопам, и что мы имеем? Ее репутация погибла!

Зенобия открыла рот, а затем закрыла, ничего не сказав. Наступило молчание.

– Что толку спорить о Розалин? – сказала она наконец, поправив прическу. – Мы должны сосредоточиться на Линнет. Встань, дорогая!

Линнет встала.

– Пять месяцев, не меньше, – констатировала Зенобия. – Не представляю, как тебе удалось утаить это от меня. Я была шокирована не меньше других прошлым вечером. Графиня Дерби говорила со мной резким тоном, полагая, что я покрывала твои шашни. Мне пришлось признаться, что я ничего не знала, хотя сомневаюсь, что она поверила мне.

– Я не жду ребенка, – отчеканивая каждое слово, произнесла Линнет.

– Она твердит об этом со вчерашнего дня, – вздохнул ее отец. – И я бы не сказал, что утром она выглядела как беременная. – Он уставился на ее талию. – А сейчас выглядит.

Линнет прижала юбки, начинавшиеся под грудью, к животу.

– Видите? Я не беременна. Это сборки.

– Дорогая, ты еще успеешь рассказать нам все подробности, – сказала Зенобия, вытащив из сумки зеркальце и разглядывая свое лицо. – А сейчас ты должна понять, что это никуда не денется. И такими темпами ты скоро станешь огромной, как дом. Лично я уехала в деревню, как только моя талия чуточку располнела.

– Что же нам делать? – простонал отец Линнет, рухнув в кресло.

– Тут уж ничего не поделаешь, – произнесла Зенобия, припудривая нос. – Никому не нужен кукушонок в своем гнезде. Тебе придется отослать ее за границу и позаботиться о том, чтобы она окрутила там какого-нибудь простака, когда все неприятности закончатся, конечно. И лучше удвоить ее приданое. К счастью, она наследница. Наверняка кто-нибудь найдется.

Она опустила пуховку и погрозила Линнет пальцем.

– Твоя мать была бы очень разочарована, дорогая. Неужели она тебя ничему не научила?

– Тебя послушать, так Розалин следовало научить дочь распутному образу жизни, который она вела сама, – заметил лорд Сандон.

– Я не спала с принцем, – произнесла Линнет, стараясь говорить громко и ясно, насколько это было возможно. – Хотя могла. И возможно, он счел бы себя обязанным жениться на мне. Но я не спала.

Отец застонал, уронив голову на спинку кресла.

– Будем считать, что я этого не слышала, – сузила глаза Зенобия. – Королевская кровь по крайней мере служит некоторым оправданием. Если отец ребенка ниже рангом, чем герцог, я не желаю даже слышать об этом.

– Я не… – снова попыталась Линнет.

Тетка остановила ее резким жестом.

– Я только что сообразила, Корнелиус, что это может быть спасением для нас. – Она повернулась к Линнет. – Скажи, кто отец ребенка, и твой отец потребует, чтобы он женился на тебе. Никто ниже рангом, чем принц, не посмеет отказать ему.

Не дожидаясь ответа, она повернулась к своему деверю.

– Возможно, тебе придется драться на дуэли, Корнелиус. Надеюсь, у тебя есть пистолеты? Помнится, ты угрожал однажды лорду Биллетсфорду, что вызовешь его на дуэль.

– Застав его в постели с Розалин, – спокойно ответил виконт. – На новой кровати. Мы ее только что купили.

– У моей сестры была страстная натура, – произнесла Зенобия.

– Мне показалось, ты только что говорила, что она была чиста, как снег, – ворчливо отозвался виконт.

– Ни один из них не коснулся ее души! Она умерла, не уронив своего достоинства.

Поскольку никто не стал оспаривать это утверждение, Зенобия продолжила:

– В любом случае тебе лучше достать свои пистолеты, Корнелиус, и убедиться, что они не заржавели. Возможно, тебе придется пригрозить, что ты пристрелишь этого типа. Хотя, думаю, если ты удвоишь приданое, все устроится достаточно быстро.

– Пристреливать некого, – сказала Линнет.

Зенобия фыркнула.

– Только не надо рассказывать мне про непорочное зачатие, дорогая. Не представляю, как эта байка могла сработать тогда, в Иерусалиме. Каждый раз, когда священник произносит рождественскую проповедь, я не могу не думать, что бедняжке пришлось потрудиться, чтобы заставить людей поверить.

– Не понимаю, зачем ты впутываешь в этот разговор Священное Писание, – отозвался виконт. – Мы говорим о принцах, а не богах.

Линнет застонала.

– В этом платье я выгляжу толстой.

Зенобия опустилась в кресло.

– Хочешь сказать, что не ждешь ребенка?

– Именно. Я не спала с принцем, я вообще ни с кем не спала.

Последовала скорбная пауза, пока правда доходила до сознания ее тетки.

– Милостивый Боже, твоя репутация погублена, а ты даже не вкусила запретный плод, – сказала она наконец. – Более того, даже демонстрация твоей талии во всей красе не спасет положения. Все просто решат, что ты избавилась от проблемы.

– После того как принц отказался жениться на ней, – добавил виконт с мрачным видом, – я бы и сам так подумал, учитывая обстоятельства.

– Это несправедливо, – возмутилась Линнет. – Исходя из маминой… репутации, все, естественно, ожидали, что я буду вести себя легкомысленно…

– Это еще мягко сказано, – вставил лорд Сандон. – Все лишь подозревали, что ты вела себя неприлично, а теперь все в этом уверены. Пусть даже это не соответствует действительности.

– Все дело в красоте, – заявила Зенобия, приосанившись. – Все женщины в нашей семье страдают от этого проклятия. Взять хотя бы дорогую Розалин. Умереть такой молодой!..

– Я бы не сказал, что ты страдаешь от этого, – грубо заметил виконт.

– Страдаю, – возразила Зенобия. – Знаешь, я могла бы стать украшением сцены. Как и Розалин. Полагаю, именно поэтому она была такой…

– Какой? – поинтересовался виконт.

– Неотразимой.

Отец Линнет фыркнул.

– Скорее безотказной.

– Она считала, что может выйти за лучшего мужчину в стране, – продолжила Зенобия, проигнорировав его реплику. – Эта мечта, как видишь, поймала и нашу дорогую Линнет в свои сети, и теперь ее репутация погублена.

– Розалин не могла выйти замуж за лучшего мужчину в стране, – возразил виконт. – Это запрещено законом о монархических браках. – Он ткнул пальцем в Линнет. – О чем только ты думала, затевая шашни с Августом? Ради Бога, все знают, что пару лет назад он женился на немке. Кажется, в Риме. Пришлось самому королю вмешаться, чтобы аннулировать этот брак.

– Я ничего не знала об этом до вчерашнего вечера, – призналась Линнет. – Когда принц рассказал мне об этом.

– Никто не рассказывает девушкам подобные вещи, – отмахнулась Зенобия. – Если ты так беспокоился о ней, Корнелиус, то почему не посещал вечеринки, чтобы присмотреть за ней лично?

– Потому что я был занят! И я нашел компаньонку для Линнет, поскольку ты слишком ленива, чтобы заняться этим самой. Миссис Хатчинс – вполне респектабельная особа и, казалось, понимает, в чем состоят ее обязанности. Кстати, где эта женщина? Она заверила меня, что будет оберегать наше имя.

– Она отказалась спуститься вниз.

– Боится отвечать за свои промахи, – проворчал виконт. – А где твоя гувернантка? Я тысячу раз говорил ей, что ты должна быть вдвое добродетельнее, чем любая другая девица на выданье, чтобы исправить урон, нанесенный твоей матерью.

– Миссис Флэксайд обиделась прошлым вечером, когда ты назвал ее рукой Сатаны и обвинил в том, что я превратилась в потаскушку.