Кружево - Ирэн Блейк

на мягких стульях с изящными спинками, стоявшими подле стены. Только мистрис сидела на троне, как королева и свысока оглядывала всех нас.

Шампанское искрилось в золотистых бокалах и свет огромной лампы на потолке выточенной из белоснежных кристаллов, падал на платья, играя расшитыми на подоле и лифе блёстками. Мы всё кружились и кружились, то и дело принимали комплименты. Я уже давно потерла из виду Джессику и Милдред. Я запыхалась и с трудом отвечала на вопрос. Хотелось пить. И когда танец окончился, мне в руки всучили бокал с фруктовым напитком. Едва теплым, но удивительно вкусным.

–Спасибо, – сказала я и вдруг замерла, поймав прямой взгляд мужчины. Его яркие губы на фоне белизны лица казались, притягивали взгляд. Я молчала, пытаясь найти подходящие слова, возможно извиниться.

–Потанцуем?– мужчина не спрашивал, а потащил меня в самую гущу танцующих. Я растерялась всего на мгновение, а он умудрялся вести меня в танце и задавать самые неподобающие вопросы.

– Ты слишком юна для дебютантки не так ли?– вглядывался в моё лицо. Шаг в танце. Пытаюсь не сбиться с ритма. Сожалею, что уроки танцев проводились слишком давно. В толпе кружащихся пар, не отвечают. А он не спрашивает, подмечает, констатирует.

– Ты явно талантливая ученица, иначе Мистрис Винтер никогда бы не привела тебя сюда. Он выгнул широкую идеально очерченную бровь. Удивительно его брови и ресницы в отличие от белоснежных волос были черны как уголь.

–У тебя красивые глаза и ты приятно пахнешь юная мисс! – наклонился надо мной, и я видела, как его ноздри раздулись. Его движения были легки и плавны, а в руках ощущалась недюжинная сила. В огромных зеркальных стенах я не раз ловила своё отражение и его. Мы странно смотрелись. Как два противоположных друг-другу контраста. Я в серебристом платье и невысокая с ярко выраженной тонкой талией и широкими бёдрами. Черноволосая со смуглой кожей, ярко-блестевшими янтарными глазами. Он тонкий, высокий, очень изящный, хоть и сильный и весь из себя надменный. Этот наглый самоуверенный взгляд. По настоящему опасный, как бывает острая кромка льда.

–Серебристый цвет платья тебе не идёт. Если мне понравиться твои работы, то я наряжу тебя в красный бархат. – Сказал он и танец кончился. Он галантно поклонился мне и исчез в толпе, точно усмехаясь моей злости, снежинки в его запонках на миг ослепительно вспыхнули. Я наконец-то присела на пустующий стул. Взяла с ледяной горы бокал с шампанским и мгновенно его осушила. Меня колотило. Пусть наши имена оставались друг-другу не названы, он точно видел меня в окошке. Я была в этом уверена, как и в том, что мы ещё пресечемся не раз.

– Ты такая счастливая, удосужилась внимания самого графа. – сказала Милдред, когда мистрис повела своих гостей на выставку поделок. Мы следовали за ними и честно сказать не спешили. Джессика делилась впечатлениями.

– Мне сделали столько выгодной предложений, работать белошвейкой. Я даже не ожидала, что ученицы мистрис имеют такой спрос.

– А мне пришлось танцевать сразу три танца с одним наглецом.

–Ты шутишь?– воскликнули они, удивлённо вытаращив глаза на меня.

–Что?– озадаченно сказала я. Девушки толкнули меня, затем, взяв за руки, потащили к двери, заговорщицки шепча мне на ухо:

Эмбер, какая же ты всё таки глупая. Тебе так повезло! Умудриться потанцевать с самим Графом Фростом, да ещё три танца к ряду.

Я молчала, воды в рот набравши. Внутри зрело нехорошее предчувствие.

Тебе все девчонки обзавидуются как узнают.

–Ну что ты хмуришься. Ну, ка быстренько улыбнись,– сказал Джессика. Милдред тут же скорчила рожицу. Я невольно рассмеялась. Сразу полегчало. Всё-таки девушки такие замечательные. Они то мне ни капельки не завидовали. Жаль, что у нас было так мало свободного времени, чтобы хорошенько узнать друг-друга. А по ночам уставшие мы все как убитые спали. Что-то внутри укололо. И на глазах выступили слёзы. Не зря Гертруда говорила, чтобы учиться у Мистрис нужно платить свою цену. И ценой той был вовсе не дарованный сверху талант. Я сглотнула ком в горле и теперь уже сама стремительно потащила девушек догонять гостей.

Им всё понравилось. Всё что мы сделали: скатерти, салфетки и кружева. Но больше всего гостям Мистрис Винтер понравились клубки нитей из шерсти хрустальных ягнят. Мистрис как раз получала уйму приятных слов и похвал, как её служанки подошли к нам и прошептали, что нам пора спать. Так закончился бал.

Следующий день мы провели с остальными ученицами, а потом нас перевели в другое крыло, где было гораздо холоднее. Работы стало ещё больше. Сама мистрис обучала нас сплетать нити в сложный узор, а потом размачивать пряжу в специальной жидкости и оставлять на ночь в снегу. Так вот получалось кружево. Мы вязали узоры для кружевного полотна. Казалось, работе не будет конца. Мы исхудали и совсем за короткую ночь не отдыхали. Милдред и Джессика часто перешептывались со мною, когда работали на прялке. Они были удручены такой вот выпавшей нам долей, после бала. Было ли ради чего стараться. Но вот однажды когда мы совсем обессилели – и превратили в кружево всю пряжу, пришла Мистрис и сказала что наступает весна. Вы усердно трудились- и каждая из вас получит заслуженную награду. Тогда-то она и сказала:

–Пришло время вам отправиться к графу.

Мы собрали нехитрую поклажу, которую тут же слуги занесли в карету. Белые как молоко кони ждали нас, пофыркивая от нетерпения размять ноги.

Жаль что нам не дали попрощаться с другими девушками. Даже с Гертрудой я не попрощалась. И вообще я так давно её не видела. И почему я только сейчас вспомнила о ней. Во рту осталась сладость мороженного с фруктами. Наш привычный завтрак. Я вспомнила о Гертруде и кухне. Вспомнила запах свежеиспечённых булочек. Даже желудок заурчал. Я же мороженым и фруктами и редким куском белого почти воздушного хлеба никогда не наедалась. Я попыталась спросить что-то у Джессики и Милдред, но слуги протянули нам в дорогу термос с мятным, едва тёплым чаем, который мы постоянно пили по указаниям Мистрис.

Дорога была долгой. Мы почти не разговаривали. Я и девушки постоянно дремали. Лес сменялся белоснежными полями. Мы ехали вдаль по горной обледенелой дороге. Но лошади не боялись. Они неслись почти галопом и изредка ржали, точно птицы, выпущенные на свободу. Поэтому я и решила что белогривые созданы для этих мест.

Если замок Мистрис был огромным и величественным, то замок Графа превосходил его во всём в сотни раз. Ледяные стены. Толстые и неприступные. Острые шпили