Под защитой твоей тьмы (СИ) - Островская Ольга

Дыхание спирает. Слёзы бессилия вскипают на глазах. Да, наша с мамой тайна — моё вечное проклятие.

— Ты никому не нужна, Адерин, − склоняется Ларус, опираясь руками на бортики каменной купели. Усмехается цинично: − Только мне. Только я знаю, что за магия спит в твоей крови и как её пробудить. Завтра мы возвращаемся домой. Больше никто тебя у меня не отнимет. Для всех ты уже потеряла свою ценность, а я тем, что получу от тебя, ни с кем делиться не стану.

Парализованная услышанным, я теперь не могу вымолвить ни слова. Он прав. Прав. Я действительно никому не нужна. Вдова… пустышка для всех… А расскажу кому-нибудь, что это не так, и за мной начнётся настоящая охота.

Ларус знает, что я не посмею раскрыть свою тайну. И пользуется этим.

Но смириться… нет, это немыслимо. Я умру, если он ещё хоть раз посмеет ко мне прикоснуться.

И тут, словно спасение, в соседнем помещении слышатся поспешные шаги.

3.2

− Госпожа, у вас всё в порядке? Ваша охрана сказала… — возникает на пороге Олви. Завидев нависшего надо мной мужчину, испуганно умолкает и замирает на месте.

Пожирающий меня взглядом Ларус криво усмехается, выпрямляясь.

− Что ж, сестричка. Рад был, наконец, тебя увидеть. Готовься. Утром отправляемся.

Демонстративно облизнув губы, он отворачивается и неспешным шагом удаляется из купальни. Посторонившись, Олви опускает глаза в пол и с застывшим лицом приседает в книксене.

Я же чувствую, как силы покидают меня. Чуть не теряя сознание от удушающей паники, жадно вдыхаю влажный воздух. Перед глазами пляшут тёмные пятна.

− Госпожа, − сочувственно зовёт меня служанка, когда стихают шаги.

− Подай мне сухое полотенце, Олви, − прошу срывающимся голосом. Оставаться в купели после такого уже просто не могу. Ларус одним своим присутствием здесь всё осквернил.

Не дожидаясь служанки, я поднимаюсь и сама неуклюже выбираюсь из каменной чаши.

− Держите, госпожа, − возникшая рядом Олви заботливо набрасывает мне на плечи льняное полотно, помогая укутаться.

− Король ещё не прибыл? — спрашиваю, сглатывая.

− Ещё нет. Но говорят, уже скоро приедет. И дэйр Мартан с ним. Его тоже сейчас нет во дворце.

Вот как? Его просто нет. Может, он и не знает, что я вернулась.

Зачем ему интересоваться светлой пустышкой, которая ему отказала? Правильно, незачем.

А мне незачем думать об этом демоне. Забыл? Вот и хорошо, вот и замечательно.

Пугливо оглядываясь, я возвращаюсь в основные покои. Даже, когда король Танраггос сошёл с ума, я ощущала себя здесь в большей безопасности. Но Ларусу хватило нескольких минут, чтобы вдребезги разрушить это.

− Как он сюда попал? Почему его пустили? — спрашиваю уже в спальне, поспешно облачаясь в выбранное Олви платье. На этот раз не хламида, но всё равно чёрное.

Пусть об Оссиане моё сердце больше не скорбит, снимать траур я пока не собираюсь.

− Лорд Бертиан уже несколько дней во дворце, − шепотом объясняет мне моя молочная сестра. — И он всех убедил, что вы очень близки, что он очень беспокоится о вас и ждёт не дождётся встречи. Я встретила знакомую горничную и немного расспросила. Его здесь считают вашим родным братом. Видимо, потому стражники и пропустили его в это крыло. А то, что в покои вошёл, это, наверное, я виновата. Дверь в спешке плохо закрыла, когда уходила. Простите, госпожа.

− Прощаю, − срывается с моих губ. — Я и сама виновата, − утешаю расстроенную Олви. − Не нужно было тебя отправлять, когда находилась в таком беззащитном состоянии и сама не могла закрыться изнутри.

Мне хочется плакать от безнадёжности. Я знаю, каким убедительным может быть Ларус. Слишком, иногда просто до невозможного убедительным. Знаю, как ловко он умеет выворачивать факты. И если у него было несколько дней, чтобы повлиять на решение короля, он наверняка своего уже практически добился.

Но Тори говорила, что меня выслушают и моё мнение будут учитывать.

Глаза жжёт от непролитых слёз. Прикрыв веки, я глубоко вздыхаю.

Ох, Великая Праматерь, защити свою непутёвую дочь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Часы ожидания доводят меня почти до исступления. Нет ничего хуже неопределённости. Но отпускать от себя Олви, снова отправляя её на разведку, я больше не решаюсь. Хоть и понимаю, что она ничем мне не поможет, если вернётся Ларус. Разве что помощь позовёт. Вот только не факт, что кто-то будет мне помогать. Если этот монстр не соврал и вопрос почти решён…

Нет, нельзя так думать. Нельзя заранее обрекать себя на поражение.

Cидя у окна, я тщетно пытаюсь услышать лошадиный топот или лязг ворот, или хоть какие-то другие звуки, которые мне бы подсказали вернулся ли король. Но крыло в котором мы с Оссианом жили, стоит слишком обособлено, а мои окна и вовсе выходят на другую сторону. Бросая взгляд через витражные стёкла, я вижу вечерний сад, освещённый только полной луной. Солнце сейчас садится рано. Зимой мало кто прогуливается тенистыми тропинками, потому и фонарей много не нужно.

Вздохнув, откладываю недовязанную кружевную шаль на спицах. Мягкая, воздушная шерсть пушистым облачком ложится на стол. Мастерству вязания меня обучили жрицы в храме, и я полюбила это занятие даже больше вышивки.

− Может, я схожу ещё раз, госпожа? — поднимает глаза от своего шитья Олви.

Говорят, что терпение — добродетель. Но, к сожалению, не моя. Закусив губу, я пару минут думаю, что делать. Оставаться одной по-прежнему страшно. Но оставаться в неведении уже просто невыносимо.

− Да, сходи, пожалуйста.

Просияв, моя молочная сестра аккуратно складывает в корзину тонкую нижнюю сорочку, которую шила для меня, и поспешно поднимается из-за стола.

Но не успевает даже шага сделать. В дверь моих покоев кто-то тихо стучит.

− Посмотри, кто, − шепчу одними губами.

Это ведь не может быть Ларус, он бы не стал стучать. Он бы сразу ломиться начал.

Едва справляясь с тревогой, я иду вслед за Олви и, встав в сторонке, наблюдаю как она отмыкает дверь.

− Я от её величества, − слышу тихий женский голос. — Она велела передать, что король уже вернулся и сейчас находится в своём кабинете. Если принцесса желает поговорить с ним о своём деле без лишних свидетелей, ей стоит поспешить, потому что во время ужина ей это вряд ли удастся. Приглашение на ужин для принцессы королева тоже передала.

− Благодарю, я передам своей госпоже, − чинно произносит Олви. И когда из коридора слышатся удаляющиеся шаги, закрывает дверь. Разворачивается ко мне. — Я пойду с вами, госпожа. Даже не думайте, что отпущу вас к этим демонам одну.

− Спасибо, родная, — вымученно улыбаюсь. — Давай действительно поспешим.

Подойдя к зеркалу, я с особой тщательностью проверяю достаточно ли строго и неброско одета. Разглаживаю складки чёрного платья, поправляю на голове кружевной платок, тоже чёрный, старательно прячу под ним свои светлые волосы, чтоб ни одна прядка не выглядывала. В другой раз я, быть может, пощипала бы щёки и покусала бы губы, чтобы не выглядеть бледной молью. Но сейчас мой замученный вид принесёт мне гораздо больше пользы − меньше внимания по дороге привлеку и, может, короля так разжалоблю. Он не показался мне жестоким, хоть и демон.

− Идём, − киваю я ожидающей меня Олви и решительно направляюсь к двери.

Пора узнать, что меня ждёт дальше.

Где находится кабинет его величества, я узнаю у стражников на посту. А дальше начинается самое сложное — мне нужно пройти практически через весь дворец, чтобы попасть из нашего крыла в то, что отведено для работы короля и его советников. Через дворец, в котором теперь на каждом шагу можно встретить демонов. Но что ещё хуже, где-то в этом дворце сейчас находится и Ларус. И с ним я тоже могу в любую минуту столкнуться.

Но мне хоть в чём-то да везёт. По пути я мало кого встречаю. Только слуг да стражников. И к тому моменту, как подхожу к своей цели, начинаю несмело надеяться, что это добрый знак.

Однако оказавшись у приоткрытой двери в приёмные покои, где должен сидеть королевский писчий, я слышу громкие мужские голоса и сбавляю шаг. У короля Адлара сейчас точно кто-то есть. Ещё и кабинет не закрыт, раз я отсюда разговор слышу.