Войти в Тень - Ольга Волоцкая

Я закурил и продолжил вспоминать.

* * *

В пятнадцать лет отец, решив, что я достаточно готов к жизни вне дома, подписал контракт на мое обучение с одним из ведущих университетов Баварии.

Осень, аккуратные кучки листьев под деревьями, запах сухой травы и пустынные утренние аллеи. Мне незачем было прощаться с родным гнездом навеки, но все же я это сделал. Как потом выяснилось, мой Дар иногда дает и смежные возможности – например, предчувствие событий. Так и случилось. Больше родные пенаты меня не видели. С бабкой и новой отцовской женой, уже беременной моим будущим младшим братом, я попрощался еще за ужином, приготовленным специально в мою честь. Отец тоже там был, но старался не вмешиваться в наставления женской половины семьи, и только иногда с улыбкой посматривал в мою сторону.

Происшествие с подземельем натолкнуло его на мысли о том, что неплохо бы подстраховаться еще одним наследником на всякий случай, а может быть, и не одним. Бабка, как я и ожидал, активно поддержала эту идею. Тем более что у нее уже была на примете некая особа, как нельзя более подходящая для этого.

А я?

Я тоже решил, что отцу так будет лучше. Я еще не знал, куда и как занесет меня нелегкая с моим Даром и характером, но был почти уверен, что LIII граф фон Тойфельберг из меня вряд ли получится. Максимум, на что я мог бы рассчитывать, – это на «вашу светлость», и то если не потеряю право на фамилию. Впрочем, в возможности последнего я сомневался. Отец был очень щепетилен в вопросах крови и титулов, и это даже бабка не могла бы изменить.

Звонкое, уже почти осеннее утро закончилось для меня, когда отец, потрепав меня по плечу, подтолкнул к распахнутой дверце машины, ожидавшей, чтобы увезти меня в аэропорт. Вещи были давно уложены и отправлены багажным рейсом, и сейчас я держал в руках только тонкий сейф-кейс с документами и кредитками. Небольшое количество денег было распихано у меня по карманам, и на всякий случай кейс был пристегнут тонкой цепочкой к моему запястью. С ним мне предстояло не расставаться до самой университетской приемной, где я должен был представиться и быть принятым на попечение учебного заведения, на подготовительный курс.

Я последний раз заглянул отцу в глаза и молча отпустил тонкую палевую нить в его сознании, напоследок напитав ее нежно-лазурным цветом. Мне не хотелось бы, чтобы отец болезненно скучал по мне. У него найдутся дела и поважнее.

Младшего моего брата, родившегося в начале апреля, назвали Вильгельм Герберт. Отец выполнял условия контракта с моей мачехой.

Его третья жена была на большую часть крови англичанкой. И вот уж теперь никто бы не стал, как в детстве, дразнить меня рыжим. В отличие от моего, ближе к медовому, оттенка волос, брат у меня получился почти апельсиновый.

Благополучно отучившись на подготовительных курсах два сезона, я без труда был зачислен на основной поток университета, в начало курсов.

Преподаватели не удивились моему странному набору предметов. Я выдумал себе отговорку, что мечтаю попробовать профессию военного или полицейского эксперта. На самом же деле я искал только одно – объяснения своих странных способностей. Несомненно, они были очень удобны, но я пока еще не встречал никого с хотя бы похожими отклонениями.

Не встречал до тех пор, пока мне не повезло.

Нашу группу направили на практические лекции в одну из психиатрических клиник, находящихся в ближайшей городской черте.

Конечно, это не было бесплатным приютом. Вряд ли бы наши родственники были бы довольны тем, что нам могут показать в государственном гадюшнике. А тут – новейшие технологии, известное имя основателя, хорошая охрана и уход. В общем, все, что могло прилагаться к словам «оплата по договоренности».

Там и случилась моя первая встреча с другим обладателем такого же Дара, как у меня.

Мы шли организованной группой по коридору к залу для встреч, и я, как всегда, открыв свое сознание, развлекался с эмоциями и ощущениями однокурсников, не особо заботясь о каком-либо прикрытии своих способностей. Скрывать их от людей не составляло никакого труда. Не более, чем сделать вид для преподавателя, что ты внимательно слушаешь его предмет, витая между тем в своих мыслях. Меня восемнадцатилетнего вообще не настораживала та мысль, что Дар может быть использован кем-то, кроме меня. Дома в замке и ближайшем городке, как я понял уже позже, не было ничего интересного для профессиональных паранормов, а в городе мой слабый еще Дар терялся за общим фоном человеческих мыслей и эмоций.

Но тут, сквозь поток мыслеформ в моем сознании, вдруг потихоньку начал пробиваться голос, который я поначалу даже не сообразил, к кому отнести. Он не походил на мысли моих ровесников и врачей и уж точно не являлся моим. В панике за считанные секунды я уверился, что в моем сознании есть кто-то чужой. Это ощущение было сродни тому, как если бы вы попытались съесть что-то несъедобное.

Некто придавил мои развлечения одним своим появлением и вежливо подождал, пока я разберусь, что к чему. И только потом, дождавшись, когда я закончу мысленные панические метания, а группа дойдет до зала, где нас усадят в удобные кресла для слушания лекции, задал вопрос:

– Ты чей!

Я, уже расслабленно расположившийся в кресле и принявший должный заинтересованный вид, чтобы меня не засекли за отвлеченными занятиями, так же осторожно ответил, замирая от собственного открытия и восторга.

– Свой собственный. А вы кто?

На этот мой ответ последовал облегченно-разочарованный вздох, и чужак в моей голове почти исчез. Но я постарался изо всех сил, как умел, вцепиться в ускользающее сознание с новым вопросом:

– Пожалуйста, не уходите! Я не понимаю, что происходит, но я не причиню вам вреда. Помогите мне. Я в первый раз…

И голос вернулся.

Я никогда не видел его лица, но этот человек – паранорм – сделал для меня больше, чем все мои самостоятельные изыскания вместе взятые.

Первым уроком, который он мне преподал, был – «Не доверяй».

Мы успели проговорить всего несколько минут, как я почувствовал, что с моим собеседником что-то не так. Его присутствие начало становиться размытым и как будто ускользающим. Образы, которыми мы обменивались, – нечеткими и пугающе бессмысленными. Я напрягся, не желая рвать контакт, но меня мягко остановили.

– Это чертовы транки, будь они прокляты. Приходи еще… позже… утром или вечером… подойди к задней калитке, чтобы тебя никто не видел… там есть скамейка… жди…

И все исчезло.

И снова на меня навалились, только с еще большей силой, ощущения и мысли моих однокурсников, и врачей, и всей клиники разом. Общий контакт почему-то стал сильней, и я подумал, что самое время падать в обморок. Жаль, что делать этого было категорически нельзя, и мне пришлось быстро справиться с нахлынувшим чувством дурноты.

Так я получил второе знание – что для молодого паранорма связка с более сильным автоматически дает эффект усиления Дара. Как усиление вируса в контакте с более развитым таким же вирусом.

И очередное подтверждение, что на «химию» мне садиться ну никак нельзя.

…Я докурил сигарету и тщательно раздавил ее в миниатюрной пепельнице. Мне снова стало зябко, и мурашки пробежали по коже предплечья. Я знал, что это нервы. Про паранормов с моей специализацией не зря говорят, что наши нервы расположены на коже и даже чуть выше нее. Все эмоции телепатов усилены и обострены во много раз, по сравнению с обычными, человеческими. Поэтому чаще можно встретить спятившего менталыцика, нежели силовика.

Я почувствовал, что мне необходимо выпить, и слез с подоконника.

Тот паранорм не обманул меня. Конечно же, он знал, что студент даже очень престижного заведения не сможет каждый день мотаться в клинику, особенно неизвестно к кому. И поэтому выбрал единственно возможный способ свиданий.

Теперь каждый день я улепетывал из университетского городка рано утром, на пару часов раньше начала занятий. Да и вечера часто проводил отнюдь не у себя в номере. Из-за этого мне приходилось иногда пропускать занятия или опаздывать на них, но те знания, что я получал вне моего университета, были гораздо ценнее, чем все заумные лекции по биохимии и анатомии вместе взятые.

Все решили, что у меня завелся на стороне роман, и постарались вести себя корректно. Хотя пару раз одногруппники – один раз сами, а другой с наущения преподавателя – пытались меня выследить, но это было, конечно, бесполезно. С теми новыми знаниями, что я получил и продолжал получать, меня было уже сложно поймать даже паранорму.

Первые два месяца меня учили только защите и маскировке. Как от паранормов, так и от простых людей.

…Найдя стандартный бар в соседней комнате – гостиной моего миниатюрного номера, – я с облегчением смешал себе коктейль покрепче. Текила, белый ром, водка и апельсиновый сок, плюс три кубика льда. И сразу отпил большой глоток.