Серебряная пряжка - Дэнис Смит

— О, это лишнее! — крикнул Макглевин, вновь проявляя признаки нетерпения. — Если б кто-то и взобрался сюда, люкарны задраены намертво, отверстия маленькие, в них не пролезть, а внутри еще и решетки имеются.

— Но тем не менее, — миролюбиво возразил Холмс, — вот с этой люкарной кто-то недавно повозился: свинцовый крепеж по краю отгибали, замазку отковыривали. Рантовые гвозди же… А-а, вот!

Заглянув в водосточный желоб, он извлек оттуда кусочек металла и, держа его в руке, внимательно осматривал.

— Если вы окажете мне любезность и подниметесь ко мне, — обратился он к Макферсону, — я буду вам весьма признателен…

Небо уже давно хмурилось, и, когда внезапно грянул ливень, Макглевин, я и Грайс-Патерсон поспешили в укрытие, оставив Холмса и Макферсона беседовать на крыше. Ливень вскоре прекратился, и через двадцать минут, выйдя к ним после чашки горячего чая, мы увидели, что тучи расходятся, светит солнце, а Холмса и Макферсона нигде нет. Мы недоумевали, не понимая, куда они могли деться, как вдруг услышали голоса, окликавшие нас откуда-то снизу. Обернувшись на звук, мы увидели весельную лодку, шедшую по направлению к бухточке под замком, а в ней Холмса и Макферсона. Полисмен налегал на весла, в то время как Холмс, сидя на корме, невозмутимо курил свою трубку.

— Мы сделали небольшой круг на лодке, — пояснил он, когда они выбрались на берег.

— Ну и результат? — спросил Макглевин.

— Расследование окончено.

* * *

Вернувшись в Килбуй, мы застали там постояльцев отеля в большом волнении. В холле при входе беспорядочной кучей валялся багаж, так что нам пришлось протискиваться сквозь него.

Едва войдя, мы столкнулись с кинувшимся нам навстречу доктором Олифантом. Лицо его было пунцовым от волнения.

— Что все это значит? — вскричал он пронзительно, наскакивая на полицейского. — Мне жизненно необходимо вернуться домой этим вечером! Завтра вечером мне предстоит читать важную лекцию в Эдинбурге, и мне нужен день на подготовку! Почтовая карета не прибыла, и, когда я поинтересовался почему, мне сказали, что она задержана по приказу полиции! — Он вопил и задыхался. — Это возмутительно! Какое право вы имеете задерживать общественный транспорт! Если я не уеду сейчас же, я не поспею к поезду!

Вперед выступил Мердок Маклеод. Он тоже был взволнован и нервно потирал и заламывал руки.

— Что происходит, в конце концов? — спросил он упавшим голосом. — Можете вы это объяснить, констебль?

— Это вопиюще! — заявил Хэмиш Мортон. — Нам сказали, что карета не пойдет, но нам с женой необходимо вечером же быть в Глазго, да и миссис Берд-Дьюти тоже не терпится уехать. Неужели нам придется договариваться частным порядком?

Макферсон вытащил из кармана огромного размера часы и сверился с ними.

— Все вы сможете уехать по своим надобностям, — сухо сказал он, — при условии, что сперва на минуточку пройдете в обеденную залу.

Прислуга отеля, накрывавшая столы к обеду, очень удивилась, когда постояльцы цепочкой потянулись в залу и расселись в ней кто куда. Престарелая миссис Берд-Дьюти приковыляла последней, опираясь на руку Энгуса Джонстона. Брат его придвинул ей стул и взял ее палку, когда она тяжело плюхнулась на место. Все взгляды были устремлены на Шерлока Холмса: тот стоял, заложив руки за спину, и терпеливо выжидал, пока все усядутся.

— Дело в том, — неспешно начал он, — что было совершено серьезное и тщательно спланированное преступление. Из музея на острове Юффа была похищена знаменитая пряжка Макглевина. Ее следует возвратить законному владельцу.

Он покосился на Макглевина. Тот стоял в дверях скрестив руки. Лицо его было сумрачно.

— Это очень печально, конечно, — сказал доктор Олифант. — Но при чем тут мы?

— Пряжка находится в отеле, — отвечал Холмс. — Поэтому констебль Макферсон и его команда намереваются начать обыск и продолжать его, пока вещь не отыщется.

Зал наполнился протестующими стонами.

— Ей-богу, приятель, это может занять не один день, — сказал Энгус Джонстон.

— Тогда начнем не мешкая, — сказал Холмс. — И начнем отсюда. — И длинным гибким пальцем он указал на небольшую парусиновую сумку, висевшую на плече миссис Мортон.

— Но тут только мои художественные принадлежности, — сказала она, вставая, с выражением удивленным и в то же время негодующим.

— Откройте сумку, мадам, или вы предоставляете это сделать мне? — сказал Макферсон.

Дама нехотя поставила сумку на пол и принялась расстегивать на ней ремни.

— Это пустая трата времени, — сказала она, вытряхивая на ковер содержимое сумки.

Я вытянул шею, чтобы лучше разглядеть то, что там было. Среди многочисленных тюбиков с красками, стянутых вместе ленточкой, кистей и карандашей, наряду с палитрой и рисовальным блокнотом я заметил очень грязную, испачканную красками всех цветов радуги тряпку.

— Будьте добры, расправьте эту тряпку, — сказал Холмс.

— Но она грязная, — отвечала миссис Мортон. — Это всего лишь тряпка, которой я вытираю кисти. Я замараю перчатки, если…

Она еще возражала, когда Холмс, быстро наклонившись, расправил засохшие тряпичные складки. В окружении радужной пестроты лежала большая, затейливо изукрашенная серебряная пряжка. От изумления все так и замерли. И в это мгновение полной тишины мистер Хэмиш Мортон, сорвавшись с места, кинулся к двери. Его рука уже коснулась дверной ручки, когда Макглевин, тоже не теряя времени даром, обхватил его своими медвежьими лапищами.

— Ты кретин! — яростно крикнула мужу миссис Мортон. — Говорил: «Бежим из Глазго, скроемся на некоторое время, заляжем на дно», а потом не выдержал, да? Вот теперь и любуйся тем, что ты наделал!

Бешеный гнев этой женщины пугал и ошеломлял. От него волосы мои становились дыбом. Ее муж, стиснутый крепкими объятиями хозяина Юффы, молчал. И в следующую секунду я буквально похолодел, потому что молниеносным движением рука женщины прыгнула в сумку и вынырнула оттуда, сжимая маленький, но грозного вида револьвер.

— Всем — шаг назад! — четко и хладнокровно скомандовала женщина, обводя нас нацеленным дулом. — Оружие заряжено, и я не побоюсь к нему прибегнуть.

Я увидел, как Холмс переглянулся с Фергюсом Джонстоном, а затем произнес: «Миссис Мортон…» Та на долю секунды повернула к нему голову, и оружие мгновенно оказалось выбитым из ее рук, Фергюс Джонстон, стоявший сбоку от нее, воспользовался палкой старой леди, обрушив удар на кисть руки миссис Мортон. Раздался треск, миссис Мортон взвыла от дикой боли и схватилась за кисть, а Холмс, шагнув вперед, поднял револьвер. В ту же минуту констеблем была вызвана дополнительная помощь, и пленников увели. Макглевин приблизился к своему сокровищу, все еще валявшемуся на грязной, испачканной красками тряпке. Он благоговейно взял в руки пряжку, и тут, к пущему удивлению всех присутствующих, они увидели лежавшую под пряжкой изящную, усеянную кремовыми жемчужинами серебряную вещицу.

— Брошь миссис Формартин! — ахнул Маклеод. Он был вне себя от радости.

* * *

Спустя два часа все уже пообедали и сидели в гостиной, Мортоны, надежно взятые под стражу, дожидались конвоя для отправки в Инвернесс. Доктор Олифант и миссис Берд-Дьюти уехали еще раньше, и отель «Лох-Эхил» вернулся к обычному своему размеренному существованию.

— Не знаю, как мне вас благодарить, — обратился к Холмсу Александр Грайс-Патерсон. — Страшно подумать, что бы с нами было, не вмешайся вы в эту историю.

— Сожалею, что вел себя столь несдержанно, — смущенно проговорил Макглевин, протягивая руку тому, кого клеймил недавно. — Мне просто в голову не приходило, кто, кроме вас, мог бы взять пряжку!

— Все в порядке, — отвечал Грайс-Патерсон, пожимая руку Макглевину. — Давайте все забудем и всех простим. Единственное, что меня теперь волнует, — это желание узнать, каким образом вы, мистер Холмс, смогли так быстро вскрыть суть этого дела?

— Это было не трудно. Я все вам подробно объясню, когда констебль… Ах, вот и Макферсон! Мы как раз о вас говорили.

— Простите за опоздание, джентльмены! — деловито проговорил полисмен. — Но я был очень занят, телеграфируя в Глазго о нашей операции. И я уже получил ответ. Как оказалось, мы поймали рыбку крупнее, чем думали, мистер Холмс. В Глазго уверены, что человек, назвавшийся Хэмишем Мортоном, на самом деле некий Чарльз Гендерсон, находящийся в розыске в связи со случаем ограбления на Блитсвуд-сквер, произошедшим в этом же году ранее.

— …когда ворам удалось скрыться с похищенными художественными ценностями стоимостью во многие тысячи фунтов, — подхватил Холмс, — после того как они серьезно ранили владельца. Помню этот случай очень хорошо.

— Женушка же, менявшая имена столько раз, что трудно было уследить за ее похождениями, разыскивается теперь как Мэри Монтейт, виновная в многочисленных мошенничествах и художественных подделках. Судя по всему, она обладает истинным художественным даром, но дар этот она обратила в помощь делам криминальным. В ней подозревают автора самых мастерских художественных подделок, созданных за последний десяток лет.