Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том II - Дэн Абнетт

— Рядовой Перссон? Кто мы теперь, рядовой Перссон? — спрашивает Графт. Они тащатся вверх по сухому каменистому откосу, сбрасывая сорвавшиеся камни на облако внизу. Аугметический голос Графта напоминает гулкий, плохо настроенный вокс.

— Мы выжившие, рядовой Перссон?

Олл качает головой.

— Нет, Графт, — отзывается он. — Мы паломники.

[отметка: —?]

Трубачей слышно лучше. Они приближаются.

[отметка: —?]

Встает солнце, местная звезда. Оно пылает синевой в небе цвета оникса. Это не солнце Калта — не Ушкул Ту, жертвенная звезда, в которую колдуны XVII превратили калтское светило.

Это другое солнце в другой системе, в другой части мира. Они вшестером шли два неотмеченных дня и оказались на другом краю галактики.

Путешествие только начинается.

Олл достает тетрадь, маятник и компас. Два последних предмета он хранит в старой жестянке из-под листьев лхо. Компас выглядит серебряным и похожим на человеческий череп. Строго говоря, ни то, ни другое не правда. Олл откидывает серебристое темя и смотрит на циферблат. У него есть часовая лупа, чтобы видеть крошечные надписи.

Маятник кажется сделанным из гагата, но это не так. Он теплый на ощупь.

И то и другое дал Оллу старый друг, чтобы помочь отыскивать путь.

Тетрадь наполовину исписана плотными записями. Это его почерк, но он изменялся с годами, поскольку этих лет прошло очень много. Сзади есть таблица. Олл разворачивает ее. Это сделанная двадцать две тысячи лет назад копия таблицы, которой на тот момент уже было двадцать две тысячи лет. Эти временные промежутки кажутся огромными и невероятно точными, но Олл может быть точен. Он присутствовал при создании копии. Он сам сделал ее на Терре.

На таблице изображена роза ветров, ориентированная по сторонам света. Олл поднимает маятник над компасом, заносит в тетрадь метрическую взаимозависимость обоих инструментов и сверяется с таблицей.

— Африкус, — сообщает он.

— Что? — переспрашивает Зибес.

— Нам нужно сменить направление, — говорит Олл.

[отметка: —?]

Горные ветры, словно змеи, обвиваются вокруг хребтов и откосов. Ветер сопровождается постоянным дождем, который по вкусу напоминает кровь.

— У дождя вкус крови, — произносит Бейл, приложив палец к губам.

— Тогда не пробуй его на вкус, — отвечает Олл.

— Дело говорит, — замечает Кранк. Он смеется, демонстрируя, что все еще пребывает в бодром настроении. Это в его духе называть трубачей «трубачами». Он просто пытается поддерживать настроение.

Не помогает.

Бейл крепко сжимает свое оружие. Это придает ему уверенности. Придает больше уверенности, чем шутки его друга Кранка. Оружие надежно, это последняя надежная вещь в мире, что бы это ни был за мир.

Оружие — лазерная винтовка Имперской Армии с деревянными прикладом и отделкой, а также синими металлическими накладками. Она чистая и совершенно новая. У Бейла есть вещевой мешок с магазинами к ней. Это не то дешевое, подержанное оружие, которое ему выдали вначале.

У Кранка такое же безупречное оружие. Как и у Зибеса, но тот вооружен укороченным карабином с компоновкой «буллпап»[18]. У Кэтт компактный автопистолет. Все их оружие из одного и того же места.

Это произошло сразу же после того, как они шагнули внутрь и покинули Калт. Покинули тот окутанный ночью калтский пляж, где воздух звенел от далекого уханья и воя существ, которых они во имя сохранения рассудка называли демонами. Это было первое место, куда Олл привел их, сделав в мироздании еще один разрез. Низина, болото. Ранее там произошла битва, жуткая скоротечная схватка в заросших тростником рвах и затопленных каналах. Повсюду лежали тела двух — или трехдневной давности, которые чернели и раздувались на жаре. Ни Бейл, ни Кранк не опознали по растягивающейся и рвущейся форме подразделение Имперской Армии, которое несло бы службу на Калте.

— Это не Калт, — сказал им Олл. — Другое место, другое время. Не спрашивайте. Я этого не знаю.

Он наклонился и подцепил с распухшего горла несколько жетонов.

— Одиннадцатый Мохиндасский, — произнес Олл и вздохнул. — Одиннадцатый Мохиндасский. Господи. Уничтожены все до единого нефратилами на Дьюрнусе в шестой год Великого крестового похода.

— Это было больше двух веков назад, — сказал Бейл.

— Трупы свежие! — воскликнул Кранк. Он глянул на раздутый мешок мяса у себя под ногами и пожал плечами. — Ну, относительно свежие. Им день. Может два.

— Так и есть, — сказал Олл, вставая.

— Но… — начал было Кранк.

— Как я и говорил, — произнес Олл, — другое место, другое время.

Они посмотрели на него.

— Не я все это устроил, — пожал он плечами. — Я просто живу в этом, как и вы. Сверюсь с компасом. Возможно, нужно будет снова изменить направление.

— Почему ты доверяешь этому своему компасу? — поинтересовался Зибес.

— А с чего бы мне ему не доверять? — ответил Олл. — Это компас самого Господа.

Кэтт глядела на тела, устилавшие землю, ручьи и канавы.

— Мы должны остановиться, — сказала она. — Должны их всех похоронить. Они заслуживают уважения.

Она говорила всего второй или третий раз на их памяти, и все уже начинали понимать, что Кэтт высказывается редко, но искренне.

— Должны, — кивнул Олл. — Бог свидетель, ты права, но это другое время и другая война. Поверь мне, девочка. Близится ужасная тьма, и после нее будет много, очень много мертвецов. Оставшихся в живых не хватит, чтобы их похоронить, даже если копать день и ночь. Все, что мы можем делать — продолжать идти и сражаться за живых. У нас нет времени на заботу о мертвых. Прости, но это факт.

Кэтт было заплакала, но кивнула. Они начали видеть искренность в ее редких высказываниях, а она начала ценить его честность.

Олл снова наклонился, снял магазин с перевязи трупа и проверил, подходит ли тот к его старому табельному оружию.

— Вооружайтесь, — сказал он, наполняя сумку боеприпасами.

Все замешкались.

— Давайте, — произнес Олл. — Там, куда направляются эти несчастные, им не понадобится оружие. Нам оно нужнее. Кроме того, это новые модели. Партия для Крестового похода, совершенно новая. Им всего два-три года, это не то отремонтированное дерьмо, которое выдавали в Нумине. Нам повезло. Там, где мы сейчас находимся, нам достается самое лучшее и новое вооружение из возможного. Так что разбирайте.

Они согласились. Бейлу пришлось взять пистолет для Кэтт и убедить ее, что прикасаться к нему будет правильно. Что прикасаться к нему «окей». Слово «окей» было странным, но его использовал Олл Перссон, и они уяснили, что оно означает «все в порядке».

Олл стоял в стороне и чувствовал запах ветра. Он размышлял о том, что только что сказал. Нам повезло. Там, где мы сейчас находимся, нам достается самое лучшее и новое вооружение из возможного.

— Чертовски повезло, — тихо обратился он к ветру. — Кто же позаботился, чтобы мы сюда свернули?

[отметка: —?]

Из невидимых долин внизу раздается грохочущий звук, издаваемый трубачами. Всем известно, что лучше уходить.

— Ты не можешь сделать еще одну дырку? — спрашивает Зибес, стирая с лица дождевую воду.

— Дырку? — переспрашивает Олл, нахмурившись.

— Разрез… Этим твоим ножом? Скверная переделка, верно? Не делай вид, будто это не так.

Олл Перссон пожимает плечами.

— Не такая скверная, как на Калте.

Он собирается сказать что-то еще, но прикусывает язык. Снова слышно трубачей — они звучат зловеще, словно вмешательство самого мироздания.

— Я не могу просто резать там, где мне нравится, — произносит Олл, делая жест рукой, словно держит атам. — Это работает не так. Я должен находиться в правильном месте и делать правильный разрез. Места соприкасаются самым странным образом. Я рассекаю покров одного, и мы входим в другое.

Все смотрят на него.

— Это сложно. Даже не вполне научно. Давным-давно кое-кто научил меня основам.

— Кто? — интересуется Зибес.

— Как давно? — задает Кэтт более верный вопрос.

— Неважно, — отзывается Олл, не давая ответа никому из них. — Суть в том, что это не вполне наука. Кроме того, тот, кто учил меня основам… он говорил, что делать подобное ужасно, и никто на это не пойдет, если только есть выбор.

— Потому что от этого зависят жизни? — спрашивает Бейл.

Олл качает головой.

— Нет, — произносит он, — причина важнее.

Он снова начинает шагать, с хрустом взбираясь по откосу в угасающем свете. Он понимает, что сказал слишком много и обескуражил их. Солдату-ветерану внутри него — в сущности, внутри него несколько солдат-ветеранов — известно и другое. В подобных «переделках» хороший командир не станет пренебрегать боевым духом. Он не в силах забрать уже сказанное назад, но может подбодрить спутников, добавив больше. Подбодрить или отвлечь.