Штрафной бросок (СИ) - "DiSha"

Хмурится, не нравиться головой работать. Указал на своём экземпляре место подписи и ткнул в лицо документом, с подписью Сталина. Подписал. Такая же процедура повторилась ещё с тремя товарищами. Спокойно убрал свой экземпляр в планшетку и пошёл ловить рыбу. Ту что начистил ранее, кто-то уже сожрал без меня.

Компания удалилась через полчаса. Ходили, обсуждали. Начальник первого отдела, поспорил начальником порта и погрузился в катер. Ушли все, кроме “самого умного юмориста”. Он видимо не зная как начать со мной диалог, поговорил предварительно со всеми взрослыми. Не найдя поддержки и ответов, бочком начал двигаться в мою сторону.

– Клюёт? – он выдавал фразы порционно, одну в минуту. – Хороший спиннинг. Зачем отпустил? Отличные блёсны. Чья катушка? Добрый судак. Где взял? Хорошо ловишь. Помочь?

– Себе помоги. – мне уже надоело его жужжание. Когда только познакомились, он показался аккуратным, дельным мужичком. По факту пронырливый крахобор. – Ты разве не понимал, чем может закончится для тебя, торможение проекта? Ты видел сколько “безопасников” производство курирует? Ты понимаешь, что это саботаж? О чём ты вообще думал?

Я говорил не глядя на него, продолжая крутить катушку. Наш разговор слушал Иван блеснивший рядом и двое охранников, которые всем видом показывали, что рядом со мной загар ложится наиболее выгодно.

Справа возле кувшинок раздался мощный всплеск. Все обернулись в ту сторону. Иван с готовой снастью, успел раньше меня закинуть приманку, в место откуда расходилась рябь. Он сделал уже половину проводки когда я повторил его заброс. О преимуществе моего воблера перед тяжелой колебалкой я знал, но не надеялся на успех. Слишком крупной мне показалась добыча.

Рывок был такой, что я чуть не выпустил спиннинг, спасла готовность к поклёвке. Если бы я продолжал дальше ловить окушков и клюнул этот монстр, удилище точно уплыло и не исключено с травмой рук. Боролись долго, вокруг нас собралась приличная толпа из студентов и оставшихся солдат. Мне казалось, я взял гигантскую щуку, на 15 кило, не меньше, таким мощным было сопротивление. Когда на поверхности блеснуло серебром, я решил что это судак и обрадовался ещё больше. Экземпляры больше 10 килограмм я ни разу не видел, не то что ловить самостоятельно.

Михалыч и Иван зашли по колено в воду и планировали наступление с двух сторон. Один держал подсачек, второй расправил в руках рыболовную сеть. Когда рыбина забилась на кромке песчаного берега, с треском лопнул наконечник удилища. Леска резко ослабла, и добыча рванула в свою стихию. Я натянул снасть напрягая шнур и произошел обрыв. Мои помощники тоже сплоховали, помешав друг-другу. Михалыч прыгнул в воду широко расправив руки с зажатой сетью, но я уже не надеялся.

Добычу мы упустили, по словам Ивана это был жерех длинной 80 см и весом более 7 кг. Михалыч был безнадежным пессимистом и утверждал, что рыбина была 5 кг и около 50 см. Это они меня так ободрить пытаются? Я точно знал, что почти вытянул 15 килограммового монстра. Может даже 16 килограммового.

Расстроенный потерей приманки из будущего, поломкой спиннинга и сорвавшимся трофеем я поплелся к нашему биваку. Наткнулся взглядом на директора порта и в злобе бросил.

– Ты не ответил. Кто тебя подговорил на саботаж и какое наказание ты себе выбрал? У тебя полчаса. Время пошло!

Я сидел на траве и переставлял катушку на другое удилище, сняв советскую инерционку. Сбоку приземлился Кузьмич и протянул мне потерянный воблер.

– Всплыл, в паре метров у берега. Наверное рыба выплюнула, крючки вроде целые. – начал он.

– Спасибо большое. – не обратив внимания на новое умение наших рыб, плеваться, я радостно подхватил наживку и начал разглядывать место крепления к шнуру. Отсутствовал замочек. Это хорошо, не придётся портить огнём конструкцию.

– Ты зря ополчился на директора. Он много и хорошо работал, просто привык к иным условиям и конкретным задачам. Больше 40 лет в речном порту, начинал такелажником и всегда видел другие требования, чистота, порядок и работоспособная техника. Ты поспрашивай старый персонал про него, никто слова плохого не скажет. Первый на работу приходит и последний уходит. Ты в кабинете его был? Сразу видно не сидит на месте. Я ещё, войну не вспоминаю, а он боевой орден в 42-м получил, когда ими не разбрасывались. Думай, а я пойду успокою человека. – договорив Кузьмич направился к тоскливой фигуре мужика.

– Спасибо, Василий Кузьмич. И за воблер тоже…

"Оплеуха" была посильнее чем от Огурцова, на злополучном концерте. Толя бля, ты восемьдесят лет прожил, а делаешь детские ошибки. Оскорбил невиновного человека, а причина? Не рыба тебя разозлила и не воблер, будь он неладен. Сам виноват, задачу поставил отвратительно. Зазнался, людей вокруг не замечаешь. Обленился, что ты тут делаешь, на этой чёртовой рыбалке? Так сильно устал, сидеть целый день в интернете и мяч гонять в зале? Ты струсил Толя и даже сейчас боишься себе в этом признаться.

Да, я могу закрутить эту долбаную землю “в обратную сторону”, но я боюсь и мне лень. Доволен? Нет.

* * *

Солдатик, проходивший мимо, видел как мальчишка молится закрыв глаза. Ещё бы, такую рыбину чуть не поймал, два пуда наверное? Вон какие бугаи в сетях не удержали. Только чудная молитва и поза тоже. Парень поставил локти на колени, приподнял вверх руки с скрещенными указательным и средним пальцами и шептал что-то странное: “лишь бы не шиза, лишь бы не шиза”. Водяного отгоняет? То верно, ну его к лешему.

* * *

В это время, на другом конце земного шара была глубокая ночь. Большинство жителей студенческого городка мирно спали, но самый сладкий сон был у сына дипломата. В прошлом году он получил степень магистра искуств в Канадском университете, а сейчас учиться на факультет философии Гарварда и уже начал свою диссертацию на тему «формирование тоталитарной системы в СССР». Сны он вероятно не вспомнит, промучившись утром похмельем, но засыпал очень счастливым рядом с обворожительной брюнеткой.

В дверь поскребли, а потом послышались удаляющиеся шаги по коридору. Брюнетка открыла, совершенно трезвые глаза и медленно стала выползать из постели. Не одеваясь, она накинула простыню и собрала вещи. Потом вытащила из бумажника спящего мужчины все крупные купюры и покинула комнату. Одевалась она, на заднем крыльце общежития с такой скоростью, будто за ней сейчас придут убийцы. Возможно эти страхи реальны, но через 2 часа её видели вполне живой, когда садилась в поезд на Бостонском вокзале.

Через несколько минут, после ухода девушки в комнату вошли трое мужчин. Первый сразу подбежал к студенту и принялся проверять пульс и чувствительность. Второй начал раздеваться, аккуратно складывая вещи на стул возле двери. Третий достал из сумки фотокамеру и защелкал экспозиметром, проверяя светочувствительность. Дом они покидали абсолютно спокойно, спустя полчаса.

– Хорхе, не прощаемся. Следующей ночью ещё две цели. – сказал усатый фотограф по испански. Набриолиненный мулат молча кивнул головой и широкой походкой направился к машине.

– Какие две цели Костя? Мы наживку отправили в Нью-Йорк. А этого педика, нужно зачистить. – прошипел мужчина снимая перчатки.

– Он и будет наживкой, а также трупом на месте преступления. Пришла команда ужесточить, а операцией “голубки” мы только ускорим движения “радуга” и “камингаут” и твои внуки будут считать нормой, что призидентом выбрали гея – спокойно объяснил фотограф.

– Понятно. – ответил мужчина, отправляя перчатки в урну. Он ничего не понял, но в подобных ситуация переспрашивать не привык. Поправив почти настоящий жетон ФБР, висевший на внутреннем кармане, он достал наполовину выкуренную сигару и вставил в рот.

Так они дошли до реки, где сели в небольшую лодку и уплыли на ней в туман. Мужчины только на следующий день узнали, о напрасно проделанной работе. И в течении полугода писали объяснительные рапорты.

Студент, спящий в общежитии, никогда не узнает, что у него ночью были гости. Проснувшись, он обнаружит пропавший гонорар, за свою будущую дисертацию и решит найти брюнетку там где её встретил. Почему он никого не предупредил и не сообщил в полицию, загадка, которая стоила многих нервов, двум лучшим сотрудникам коминтерна на восточном побережье. В обед полиция будет рассматривать тело, найденное у запасного выхода закусочной “У Френки”.