Философия Гарри Поттера: Если бы Аристотель учился в Хогвартсе - Дэвид Бэггет

представляет собой идеал морали, но он учится постоянно и вырабатывает цельный характер, резко отличаясь от низких людей. Прежде всего, Гарри заботится о других людях. Он часто спасает друзей, а иногда и врагов, как он спас Дадли в начале Ордена Феникса. Гарри готов рисковать собственной жизнью, чтобы спасти от мучений невинное существо. И этой моральной мотивации мы не найдем у злодеев. Гарри есть то, что он постоянно делает. Аристотель напомнил бы нам, что случайные проступки человека не определяют его.

Уже это снимает обвинение в том, что Гарри не лучше Волан-де-Морта, хотя Гарри иногда и лжет, и нарушает правила, и делает то, что ему хочется. Абанес настаивает: не важно, что Гарри и Волан-де-Морт хотят разного, их объединяет главное — эгоистическая мотивация. Но разумеется, содержание желаний Волан-де-Морта и Гарри очень важно! Их цели абсолютно различны. Представим на минуту Гарри и Волан-де-Морта. Гарри сражается со злыми силами и жаждет увидеть победу справедливости. Волан-де-Морт желает раздавить всех и вся на своем пути к власти. Они оба преследуют свои цели, но в моральном отношении они не эквивалентны. Суть желаний личности определяет саму личность.

То, что Абанес называет перевернутой моралью, на самом деле — проявление сложности моральных категорий. И добрые и злые персонажи — всего лить люди, они могут совершать ошибки и не придерживаться порой правил. Не будет моральным объективизмом признать, как это сделал Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ», сказав, что зло и добро врезаны в каждое сердце. Каждый из нас может быть соблазнен злом, может принести другого на алтарь своему эгоизму.

Сложность моральных категорий не означает, что «все блохи не плохи» и что между добром и злом нет разницы. Если у Гарри есть недостатки, это не значит, что он не может быть героем. Правило (как, например, запрет лжи) должно исполняться, но иногда бывают исключения. Моральная дилемма может потребовать от нас выбрать меньшее из двух зол.

Больше того, Гарри щадит жизнь Петтигрю, что ведет к усилению Волан-де-Морта и убийству Седрика Диггори. И Сириус ненароком ломает ногу Рону, пытаясь помочь Гарри узнать правду о Петтигрю. Абанес думает, что тот факт, что добрые поступки влекут за собой дурные последствия и, наоборот, злые деяния приносят позитивный результат, еще больше ослабляет моральный посыл книги. Однако если из дурных дел проистекают хорошие последствия — это не означает, что дурные дела достойны поощрения. И если дурное проистекает из доброго, то это не значит, что часто добро поощрения недостойно. То, что видимость иногда обманывает нас, не означает, что мы не поймем разницу между добром и злом.

Критиков раздражает, что правила нарушаются в книгах о Поттере положительными персонажами, которые к тому же остаются безнаказанными. Но не все нарушения правил заслуживают наказания. Иногда нарушения правил оправдываются — потому-то Дамблдор не исполнил своего обещания изгнать Гарри, если он будет продолжать нарушать правила (ТК). Иногда вмешивается высший закон. Вот почему Абанес стремится подчеркнуть, что некоторые из проступков в книгах о Поттере — это больше чем пренебрежение школьными правилами или директивами министерства (что можно еще допустить как законное исключение). Некоторые из проступков, как, например, ложь, разрушают саму этику.

Конечно, правдивость — важная добродетель, и дети действительно не должны учиться тому, что избегать наказания или ответственности с помощью лжи — это приемлемая практика. Иммануил Кант доказывал в своей теории этики, что ложь в любом случае неправомерна. Он утверждал, что ложь основана на принципе, который не может быть обобщен. Правило «морально допустимо лгать, если это твоих лучших интересах» не работает. Такой всеобщий закон обесценил бы правдивость и надежность обещаний, без которых общество разрушилось бы.

Для Канта невозможны никакие разумные отступления от этики, ложь неправомерна всегда, не важно, каковы намерения лгущего, благородны они или нет. Последствия наших действий не имеют значений, только сами они важны.

Хотя Кант, как кажется, абсолютно прав, все же настоящая моральная теория должна допустить, что последствия действий должны рассматриваться перед их совершением. Тут есть опасность свести все к серии вытекающих из самих себя следствий, как это имело место у великого философа Джона Стюарта Милля и других утилитарианцев. Хотя мы не можем в точности предсказать последствия наших действий, бывают случаи, когда мы обязаны хоть частично предвидеть их. Например, тем, кто прятал евреев во времена Холокоста или беглых рабов в дни Подземной железной дороги, приходилось лгать, когда их спрашивали о местонахождении преследуемых. Если выбирать между подлинной ценностью жизни и частными моральными благами, то в этом случае ложь оправданна и морально ответственна! Это напоминает нам, что этика является чем-то бо́льшим, чем просто сводом строгих правил, она говорит о качествах самого человека и о моральных ценностях, которые он чтит — таких, как достоинство, свобода и жизнь. Некоторые моральные законы не обсуждаются и не подлежат никакому сомнению, как, например, невозможность мучить детей (даже таких, как Драко), но запрет на ложь, действующий почти всегда, имеет некоторые исключения.

Мы можем понять то, что Гарри не всегда удается прямолинейно соблюдать все правила.

И иногда это приносит ему неприятности. Забавно, что в Ордене Феникса Гарри должен говорить правду — ценою ареста вместе с Амбриджем, несправедливого и жестокого наказания, на которое он, однако, никогда не жалуется.

Гарри прозрел, узнав (в Ордене Феникса), что его отец, учась в Хогвартсе, был далек от морального совершенства. Отец смог вырасти и стать лучше, и это напоминает нам, что Гарри тоже находится в процессе превращения в достойного человека. Гарри придет, как пришел его отец, к моральной зрелости.

Не является ли Хогвартс виккианской академией?

Критики обвиняют Ролинг в том, что они основаны на оккультизме. Они пишут, что выдуманные приемы волшебства, только внешне похожие на настоящую магию, могут привести к стиранию границ фантазии и реальной жизни. Они настаивают, что это может заставить свернуть с пути истинного молодых людей, не способных еще установить границы выдуманного и реального. Если Ролинг рассказывает в своих книгах о приемах гадания — и то же делают настоящие оккультисты, — значит, по их мнению, оккультизм лежит в основе ее творчества.

Это суждение основано на ошибке. Возможно, не Ролинг, а критик смешивает реальность с фантазией. Потому что одно дело — читать или писать книги о волшебстве и совсем другое — заниматься этим самому. Общение с мертвыми запрещено в Библии, но значит ли это, что тот, кто послушен этому запрету должен осудить «Рождественскую песнь» Чарлза Диккенса, в которой речь идет именно об