Драконий оборотень - Евгения Витушко

Не теряя больше времени на раздумья, я торопливо стащила через голову рубаху, сбросила сапоги и решительно направилась к воде, полностью сосредоточившись на том, что должно было вот-вот произойти.

Трансформация заняла довольно много времени. Как ни смешно признаться, значительную его часть я потратила на попытку отрастить крылья. Давешний сон никак не давал мне покоя. К моему большому сожалению, то ли я делала что-то неправильно, то ли крылья вообще не были предусмотрены конструкцией триединых, однако у меня так ничего и не вышло. Единственное, чего мне удалось добиться — это того, что, когда все закончилось, я почувствовала себя обессиленной, словно выжатый лимон. Исполненная горького разочарования по этому поводу, я решила выбросить из головы глупую идею и немного взбодриться, расслабив ноющие мышцы в прохладной озерной воде. Световой импульс по-прежнему парил над головой, рассыпая по водной ряби брызги белого сияния.

Вдоволь наплескавшись, я выбралась из воды, отжала мокрые волосы и натянула на влажное тело рубашку. Завязав шнуровку на вороте, потянулась за лежащими неподалеку штанами, рассеянно скользнув взглядом дальше по влажной траве.

Чуть поодаль на берегу, шагах в двадцати от меня, деревья вплотную подступали к воде. Там свет импульса, слабея, уступал место густому мраку, из которого на меня безмолвно щерился незнакомый ночной лес. Сначала я заметила только две тускло светящиеся точки между стволами деревьев — внизу, у самой земли. И почти сразу поняла, что их не две, а собственно — пара. Пара глаз, разглядывающих меня с пристальным и каким-то нехорошим вниманием. Поняв, что я его заметила, неведомый хищник медленно поднялся, встал в полный рост и бесстрашно вышел из леса на свет. Будто из ночной темноты выплеснулся на траву большущий чернильный сгусток.

Я медленно опустила руку и выпрямилась, не сводя глаз с показавшегося чудища. Волосы у меня на затылке явственно зашевелились.

Гворкас. Одно из самых омерзительных порождений преисподней, блуждающих по земле. В народе их еще называют «сердцеедами», и не за успех у прекрасного пола, а за вполне определенные гастрономические пристрастия. Я прекрасно помнила свою прошлую встречу с гворкасом — когтистые лапы на своих ребрах и тяжелое, смрадное дыхание у лица. В груди заворочалось мерзкое, леденящее душу чувство дежавю. Появись он на час раньше, и я вполне смогла бы дать ему отпор, однако сейчас, после всех моих превращений туда и обратно, я, пожалуй, не смогла бы свернуть шею даже кошке.

Гворкас между тем решил, что церемония ознакомления с меню несколько затянулась. И двинулся вперед. Глядя, как он скользит ко мне, гибкий и подвижный словно ртуть, я попятилась, попутно трансформируя кисти рук во что-нибудь, мало-мальски подходящее для боя.

На большее превращение меня уже не хватало.

Гворкас медленно закружил вокруг, постепенно сжимая круги — я настороженно поворачивалась следом, стараясь не спускать с него глаз — и вдруг резко взвился в воздух и врезался в меня со всей силы, словно таран. Удар! От мощного толчка я не удержалась на ногах, и мы оба, пролетев по воздуху, тяжело рухнули на траву. Выбросив руки вперед, я вонзила трехгранные когти в горло оскалившейся твари, пытаясь добраться до жизненно важных артерий. Не ожидавший подобного отпора, гворкас яростно взвыл, однако натиска не ослабил.

Я поднатужилась и, не разжимая сомкнутых на горле когтей, изо всех сил пнула его обеими ногами в брюхо, надеясь таким образом столкнуть его наземь. Проклятье! Кто бы мог подумать, что зверюга размером с полугодовалого теленка обладает весом матерого быка-производителя! Плечи постепенно начинали неметь, от нехватки воздуха в глазах потемнело. Руки уже почти перестали меня слушаться, когти скользили с жесткой звериной шерсти.

Зубы твари уже лязгали возле самой моей шеи.

— Помогите!.. — из последних сил отчаянно прохрипела я. И тут же осеклась, заслоняя горло от нацелившихся туда клыков.

Боковым зрением я заметила еще одну тень, молнией вымахнувшую на берег из темных зарослей позади меня. Тень метнулась к нам, последовал резкий рывок — и в следующую секунду ко мне вернулась способность дышать. Хватая воздух ртом, я отползла к деревьям и оглянулась.

Сбитый с ног гворкас уже успел подняться, и теперь с неприкрытой враждебностью щерился на крупного серебристо-серого волка, вставшего между ним и его предполагаемым ужином. Волк свирепо прижал уши и глухо, угрожающе зарычал. От низкого, вибрирующего, какого-то почти потустороннего звука по водной глади пошла рябь, однако гворкаса это, похоже, ничуть не впечатлило. Он не собирался так легко отказываться от возможности закусить мной, и уж тем более, не думал уступать свою добычу кому-то другому. Пригнув голову к земле и издав ответный рокочущий рык, он бросился на врага, пытаясь в прыжке добраться до его горла. Волк легко уклонился от острых зубов, ловко отскочив в сторону. Гворкас, пролетев по инерции шага три, тяжело рухнул на землю неподалеку от меня. Волк тут же вцепился в ногу противника и, что есть силы, рванул его в противоположную сторону. Гворкас взвыл, вырвался и, стремительно развернувшись, снова бросился на обидчика. Звери сцепились в один воющий, визжащий и рычащий клубок, неистово катающийся по берегу в свете ярко сияющего импульса. Их движения были настолько стремительны, что практически сливались в одно размытое черно-серое пятно. Трава на берегу быстро покрылась влажными бурыми пятнами. Несколько раз клубок распадался на два отдельных силуэта — угольно-черный гворкаса, и серебристо-серый волка — и тут же снова сливался в одно целое. В конце концов, после очередного рывка оба зверя, сцепившись, покатились в озеро — и вокруг них тут же поднялся целый фонтан брызг. Некоторое время за сверкающей и вибрирующей водяной завесой ничего не было видно, и только плеск, неистовый вой и рычание разносились в воздухе над черной водой.

Потом вой неожиданно стих, брызги опали, и я увидела темный силуэт зверя, стоящего по грудь в воде над своим поверженным противником. Немного постояв, он развернулся и медленно выбрался на берег. Присмотревшись, я неуверенно поднялась и шагнула ему на встречу.

Волк заметно пошатывался, мокрые бока тяжело вздымались. Стекающая с шерсти вода оставляла на траве черно-бурые лужицы. Постояв какое-то время без движения, он, покачиваясь, медленно шагнул вперед.

— Сев? — немного неуверенно позвала я его.

Услышав мой голос, волк медленно поднял голову, и наши взгляды встретились. Я в нерешительности остановилась.

Не сводя с меня глаз, волк снова сделал шаг в мою сторону. Потом еще один… Потом злобно ощерился и низко, угрожающе зарычал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});