Кто следит за Амандой? - Дженел Тейлор

– Давай прогуляемся до Ист-Сайда через Центральный парк, – предложила Аманда, когда они вышли из дома. Томми дремал в своей коляске. – Сегодня такой хороший день, прогулка в парке пошла бы мне на пользу.

– У меня нет желания, – ответил Этан, застегивая молнию на своей черной кожаной куртке.

Аманда посмотрела на него:

– Почему?

– Просто нет желания, – упрямо повторил он. – Разве каждый ответ требует пояснений? Неужели нельзя просто принять его?

Аманда отшатнулась, словно он ее ударил.

– Это то, что я должна делать? Просто смириться с тем, что происходит? Смириться с тем, что кто-то пытается убить меня? Я должна смириться с тем, что мой отец был эгоистичным придурком, который неожиданно исправился и оставил мне многомиллионный особняк при условии, что я не буду открывать определенное окно или входить в определенную комнату? Я должна принять то, что Пол бросил меня, когда я сказала ему, что беременна, а теперь хочет, чтобы мы стали одной большой, счастливой семьей? Я должна смириться с тем, что мы занимались любовью, а теперь ты делаешь вид, что этого не было? Я должна смириться с тем, что люди просто используют меня, когда им это выгодно?

Этан внимательно смотрел на Аманду.

– Ладно, давай начнем с самого начала. Каким образом использовал тебя твой отец?

– Он искупает свой грех, платит за то, что был плохим отцом, – ответила Аманда, – вот почему он оставил мне этот особняк. Это чувство вины, а не любовь.

– А как я тебя использую в своих целях?

– Это нуждается в объяснениях? – ответила вопросом Аманда.

– Да, нуждается, – настаивал Этан.

– Тебе хотелось заняться со мной сексом в гостиничном номере. Ты занимался, но это влекло за собой определенные отношения, которых ты не желал, и ты отмахнулся от них. Вот и все объяснения.

Этан тяжело выдохнул.

– Я не собирался тебя обижать, Аманда.

– Но у тебя это прекрасно получилось.

Этан молчал, пораженный внезапным ощущением дежа-вю. Все это уже было раньше, во время разговора с Кэтрин, его покойной женой, и слова, которые он произнес тогда, были такими же: «Я совсем не хотел обидеть тебя, Кэтрин».

И ее ответ: «Но у тебя это прекрасно получилось».

Этан на мгновение закрыл глаза, подставив лицо необычно теплому декабрьскому ветру, потом, глубоко вздохнув, открыл глаза и осмотрелся. Совсем рядом виднелись высокие деревья Центрального парка, нет, он ни за что не пройдет по его аллеям вновь.

– Давай возьмем такси или поедем на автобусе, – сказал Этан.

Она покачала головой:

– Я пойду через парк.

– Нет, не пойдешь, – возразил Этан.

– Ты не можешь указывать мне, что делать, Этан.

– Мы не знаем, кто пытался тебя убить, Аманда. И совершенно не исключено, что этот негодяй следит сейчас за тобой в ожидании подходящего момента.

Она бросила на него гневный взгляд:

– Знаешь что, я больше не собираюсь жить в постоянном страхе. – Она энергично покатила коляску вперед и уже на ходу решительно бросила: – И спорить с тобой я тоже больше не собираюсь.

– Я не пойду через парк, – еле выдавил из себя Этан, и все внутри у него сжалось. Внезапно подкатила тошнота, на лбу выступила испарина.

– Тебя никто не заставляет, – не оборачиваясь, буркнула Аманда. – Мы с Томми прекрасно прогуляемся одни.

Он догнал ее и схватил за руку:

– Ты не пойдешь через парк.

– Отпусти меня! Как ты смеешь указывать мне, что я могу делать и чего не могу?! – Она вырвалась и с сердитым видом направилась к Ист-Сайду.

«Остановись! – хотелось закричать ему во весь голос. – Пожалуйста, остановись!»

– Мою жену убили в Центральном парке три года назад! – крикнул он и закрыл глаза, чтобы сдержать набегающие на глаза жгучие слезы.

Аманда резко обернулась, кровь отхлынула от ее лица.

– Кэтрин носила нашего ребенка, – шепотом добавил он. Этан опустился на нижнюю ступеньку крыльца и закрыл лицо ладонями.

– Этан, я...

– Не говори ничего, ладно? – попросил он. – Пожалуйста, ни слова.

Аманда протянула руку, и он, секунду помедлив, коснулся ее ладони.

– Давай вернемся в дом.

Этан кивнул, поднялся и последовал за Амандой.

Когда они вернулись, Аманда поднялась наверх и отнесла спящего Томми в кроватку, потом спустилась и села на диван рядом с Этаном.

– Прошу тебя, расскажи мне, – сказала она мягко. – Я буду только слушать и молчать.

Он откинул голову на спинку дивана и заговорил, глядя в потолок:

– Еще в детстве я решил, что должен быть первым во всем. Первым в школе и в спорте – капитаном футбольной команды. Я хотел, чтобы в меня влюблялись все девочки, чтобы каждый мальчишка стремился быть моим другом. Так оно и было. В школе, потом в колледже, а потом и на работе. Я должен был быть лучшим. Хозяином положения.

Он искоса взглянул на Аманду. Она, не шевелясь, слушала его. Легкая паника охватила Этана, ему захотелось встать и уйти, забрать со стоянки свою машину и без оглядки помчаться обратно в Мэн. Ему было тяжело рассказывать эту историю, вновь вспоминать ее и вновь переживать, терзая почти зарубцевавшуюся рану. А если он все расскажет Аманде, утихшая боль снова нахлынет на него, он вновь окажется в центре тех страшных событий и снова погрузится в них.

Если бы она сказала хоть слово, если бы только пошевелилась, он бы просто встал и ушел. Убрался бы отсюда к чертовой матери! Но Аманда сидела совершенно неподвижно.

Он посмотрел на портрет Уильяма Седжуика в окружении дочерей, заводить которых тот не хотел, и которые были ему абсолютно безразличны.

– Наверное, я хотел, чтобы мой отец, если бы он вдруг вернулся, увидел, какого замечательного сына он потерял, и чтобы он понял, что теперь уже ничего нельзя изменить и я ненавижу его подлую натуру и собачье нутро. А к тому времени, когда я получил степень магистра делового администрирования в Уортоне, я стал настоящим негодяем, причем достиг в этом качестве значительного совершенства. Я был абсолютно безжалостен ко всему и ко всем, но я настолько искусно мог убеждать людей в том, что я лучший, что они этому верили, и я всегда имел соответствующее окружение. Я довольно быстро достиг вершин в бизнесе. Я был королем рейдеров. Моя компания носила название «Блэк», просто «Блэк», но в нашем мире она была известна как «Блэк энд Блю»[6], поскольку я наносил довольно увесистые удары. Рейдерский бизнес должен быть жестким, но я был жестоким.

Он встал и закрыл глаза. «Скажи что-нибудь, чтобы я мог выйти из этого дома, закрыть за собой дверь и больше никогда не возвращаться», – молил он Аманду. Но она молчала. Он повернулся и посмотрел на нее: