Не говори любви «прощай» - Потапова Татьяна

— Эта свободна?

— Сейчас узнаю, — зашустрила операторша, схватившись одновременно за записную книжку и телефон.

Сначала все шло неплохо. В аэропорт сопровождение явилось в виде девицы в сильно открытом коротком белом платье, на высоких каблуках. Оригинал был не хуже фотографии и, правда, сильно походил на красотку Мишель Пфайфер в ее молодые годы. Это вызвало в Сергее приятное возбуждение, и он сразу повеселел, подумав о том, что правильно поступил, отправившись в Египет в столь обворожительной компании.

Девицу звали Галя. В самолете она рассказала, что ей двадцать семь лет и она работала барменшей на Таганке. Но совсем недавно ее сократили, и Галя никак не может прийти в себя — это была полная для нее неожиданность, ведь свой бар она воспринимала как родной дом и даже представить себя не может в другом месте. Такой стресс надо было пережить, и Галя подумала: раз выдалось свободное время, то почему бы не махнуть куда-нибудь в теплые края? Таким способом — отдыхом за чужой счет — она пользуется впервые. И ей немного неловко. Но она — слегка авантюристка, любит экстрим, так что часто попадает в необычные ситуации.

— Я буду представляться твоей женой, — лукаво добавила Галя, — чтобы не возникало лишних вопросов.

Она была навеселе — для храбрости, как пояснила Галя, — а потому много говорила. Что-то про папу — известного ученого, который умер, а надо было поднимать на ноги сестру и брата, так что про высшее образование пришлось забыть. Про маму, которой надо помогать… Глаза ее туманились слезами, голос срывался. Галя рассчитывала на сочувствие.

— Я так разволновалась от воспоминаний, — сказала она, — что страшно захотелось выпить.

Сергей достал виски, которое купил в «дьюти фри», и попросил стаканчики у стюардессы. Инициативу по их наполнению Галя взяла в свои руки, и бутылка быстро и верно опустошилась.

В какой-то момент ее рука бесцеремонно полезла Сергею в брюки. Хмель и ему ударил в голову, но он все-таки огляделся по сторонам — большинство пассажиров спали, никто на них не обращал внимания.

— Давай выйдем, — предложил Сергей.

— Куда? В небо? — захихикала Галя, не убирая руку.

— В туалет, — Сергей поднялся, заставляя встать и ее.

Пока они дошли до конца салона, Галю пришлось пару раз ловить на ходу, чтобы она не упала. Сергей никак не ожидал, что его сопровождение так развезет. Он уже пожалел, что заставил ее шевелиться. Но падающая Галя о цели прогулки не забыла. Как только Сергей закрыл дверь, она молча сползла на грязный пол и занялась минетом.

Обратный путь они преодолели с теми же трудностями.

— Спи, — сказал Сергей и даже опустил для нее кресло.

Но Галю приключение в туалете сильно возбудило: она требовала еще виски, взвизгивала, рвалась в драку и только перед самой посадкой наконец угомонилась и задремала.

В аэропорту Шарм-эль-Шейха, набитом людьми, Сергей оставил Галю в сторонке — ждать, пока сам отстоит очередь к окошку, где продавались марки для паспорта — местная виза. Каким-то чудом они прошли контроль, получили небольшой багаж и выбрались на улицу. Полусонная и размякшая Галя повисла на Сергее, ему пришлось тащить и ее и сумки к автобусу, а потом чуть ли не пинками будить, чтобы выйти, когда их довезли до отеля. В глазах окружающих читались осуждение и сочувствие. Сергей сгорал от стыда. Он не бросил Галю на произвол судьбы только потому, что все видели — они прилетели вместе.

Больше никаких чувств, кроме отвращения, Сергей к ней не испытывал. Более того, он даже заочно разочаровался в Мишель Пфайфер, подозревая, что и у нее наверняка есть тайные пороки.

— Делай что хочешь, — сказал он Гале на следующий день, дал ей денег и договорился с портье о ее переезде в одноместный номер.

Рано утром Сергей уходил на море, плавал, сидел под тентом, умирая от тоски. Люди на пляже знакомились, собирались в компании, но его раздражало любое общение. Он записался на дайвинг, но после долгого плавания под водой у него заложило уши, они ныли по ночам, не давали спать, и Сергей ругал себя последними словами: взрослый человек, а с насморком полез любоваться кораллами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Галя пыталась возобновить контакты: подходила на пляже, таща с собой пиво, стучала по вечерам в его номер, жаловалась на дороговизну в барах и ресторанах их пятизвездочного отеля. И тогда Сергей уехал на экскурсию в Каир — смотреть пирамиды, чтобы сбежать от этой пьяной идиотки, которая опустошала его кошелек. Но ничего, кроме ощущения дикой жары и усталости, он из этой экскурсии не вынес. Его преследовали воспоминания от груд мусора, какие он видел в египетской столице, и был поражен, потому что ничего подобного нигде не встречал. Эти мусорные свалки стали немым свидетельством того, что и его жизнь превращается в помойку.

Впрочем, ему вообще ничего не нравилось. Он даже не ожидал, что отдых может превратиться в некое испытание. Улетая с обольстительным сопровождением, Сергей рассчитывал на нечто романтическое, а в итоге хотелось только плеваться.

Настроение не улучшали ни теплое, чистое море, ни весьма приличный отель. По вечерам отдыхающие ездили в городок-спутник, который находился поблизости и в котором располагались увеселительные заведения, рестораны, магазины, сувенирные лавочки. Сергей подолгу сидел там в одной из многочисленных кофеен, выпивал по несколько чашек крепкого, черного, как египетская ночь, кофе, выкуривал чуть ли не по пачке сигарет. Однажды забрел в казино, куда местное население не пускали, только туристов по предъявлении паспорта, выиграл в рулетку двадцать долларов и больше судьбу не испытывал. Потом у него не возникало желания посетить данное заведение снова. Во-первых, за игровым столом здесь не подавали бесплатных напитков, во-вторых, взяв у казино такси, ему пришлось заплатить в десять раз дороже, чем обычно. Поначалу Сергей и не собирался этого делать, но водитель долго бежал за ним, совал под нос прейскуранты, грозил полицейским и так надоел, что пришлось отдать ему требуемую сумму.

Выступать в роли «лоха» Сергею не понравилось.

«Сопровождение» постепенно переключило свое внимание на других обитателей отеля. По вечерам Галя не вылезала из бара, заказывая коктейль «Кровавая Мэри» и вступая в беседы с обслуживающим персоналом, которые прерывала, как только на горизонте появлялся одинокий постоялец средних лет. Свои чары она проверяла и на пляже. Галя высматривала объект, проплывала мимо соблазнительной походкой манекенщицы, поигрывая мобильником, возвращалась, уловив взгляд, обращенный на нее, «ненароком» встречалась глазами, мило улыбалась, заводила пустячный разговор о температуре воды… С ней охотно общались. Но, в силу замутненного алкоголем сознания, Галя сразу не понимала, что почти все эти мужчины были с привезенными из России женами или, возможно, подругами, которые в данный момент случайно отсутствовали, но в самый разгар непринужденной беседы вдруг вырастали как из-под земли, все портили, и ее усилия оказывались напрасными.

И все-таки Гале улыбнулась удача. Вернувшись из Каира, Сергей увидел, как в пляжном кафе она обедала вместе с пожилым, рыхлым типом. Перед обоими стояли поллитровые кружки пива и большие блюда с жареной курицей. Галя не сводила глаз со своего спутника, а тот что-то одухотворенно вещал. Со стороны их можно было принять за отца с дочерью. Сергею было абсолютно все равно, он только подумал, что еще год-два такой жизни и Галей перестанут интересоваться даже очень глубокие пенсионеры.

Он решил взглянуть на выступление факиров, которые приехали то ли из Марокко, то ли из Туниса и зазывали на свое представление всех отдыхающих. Надо было как-то убивать время.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Вид у факиров был экзотический и даже немного устрашающий. Черные косынки, повязанные на их головах, навевали мысль о терроризме, горящие глаза — о неком фанатизме. Сергей подумал, что его буквально все вокруг настораживает и кажется враждебным, даже безобидные иллюзионисты, потому что он не может найти покоя ни в собственной душе, ни в окружающем его мире.