Уловка Прометея - Роберт Ладлэм

– Вполне, – пробормотала она. – Но я охотно поменялась бы с тобой местами. А ты справился?

Едва Брайсон открыл рот, чтобы ответить, как заметил в дальнем углу зала лысеющую голову Жака Арно. Хозяин дома о чем-то совещался с человеком в смокинге – судя по наушнику, одному из работников службы безопасности. Арно кивнул и обвел зал взглядом. Затем к ним подошел еще один человек. Судя по его жестам и выражению лица, можно было понять, что речь идет о каком-то неотложном деле. Последовал быстрый, приглушенный разговор; затем Брайсон заметил, как взгляд Арно метнулся в его сторону. Видимо, работники безопасности заподозрили что-то неладное и поспешили предупредить хозяина. Брайсон практически не сомневался, что Арно смотрит именно на него. Ему подумалось: а вдруг французу уже доложили о показаниях камер слежения, понатыканных вокруг его кабинета? Брайсон знал, что эти камеры должны там торчать. Но это был элемент неизбежного риска. На самом деле, рискованнее всего сейчас было ничего не предпринимать.

Все прояснилось пару секунд спустя, когда эти два работника безопасности принялись вдруг пробираться через толпу, стараясь подойти к Лейле и Брайсону с разных сторон. Охранники так спешили, что даже позволяли себе время от времени сталкиваться с гостями. Тем временем в зал вбежал третий охранник, и сразу стало ясно, что происходит: теперь все три выхода из зала оказались перекрыты, и у Брайсона с Лейлой не осталось путей для отступления.

И в самом деле, камеры слежения засекли их перемещения по замку. Кто-то заметил, как Брайсон тайком пробрался в кабинет Арно; или, с учетом того, что переполох поднялся только сейчас, можно было предположить, что засекли, как он оттуда выходил.

Но теперь они были окружены.

Лейла сильно, почти до боли, сжала руку Брайсона, молча предупреждая об опасности. Она тоже уловила суть происходящего. Выбор у них был весьма ограниченный. До тех пор, пока этого можно избежать, стрельба не начнется; люди Арно попытаются, по возможности, задержать Брайсона и Лейлу тихо, не беспокоя остальных гостей. И, если получится, соблюсти приличия. Но Брайсон нимало не сомневался в безжалостности хозяина дома и его молодчиков; если им понадобится стрелять, они будут стрелять. Принести извинения, состряпать подходящую ложь и завуалировать истинную подоплеку событий можно будет и попозже.

Брайсон следил, как охранники приближаются к нему. Их продвижение замедляли лишь препятствия в лице других гостей и стремление Арно сохранить некое подобие приличий. Брайсон почувствовал, как Лейла что-то сует ему в руку, и понял, что женщина пытается передать ему свою черную бархатную сумочку. Но зачем? Ник взглянул на раздувшуюся сумочку и понял, что Лейла разоружила того охранника в курительной, попросту стащив его пистолет. Но она же точно знала, что у Брайсона есть свое оружие.

Лейла не унималась, и в конце концов Брайсон взял у нее сумочку. Открыв ее, Ник мгновенно понял, зачем Лейла так настойчиво совала ему эту финтифлюшку. Он извлек из сумочки маленькую гранату, остаток трофеев с «Испанской армады», и, перед тем как бросить гранату на пол, сорвал чеку. Граната откатилась по старинному полу на значительное расстояние, и из нее повалил густой серый дым. Через несколько секунд клубы дыма заволокли весь пол и начали подниматься вверх, неся с собою едкий запах серы.

Толпа немедля взорвалась воплями «Au feu!»[8] и «Бежим!». Когда вспыхнула паника, охранники Арно все еще находились в шести-восьми футах от своей цели. К первым выкрикам тут же присоединились новые голоса, мужские и женские; безумие нарастало, и по мере того, как комнату затягивало дымом, истерия усиливалась. Чинные, исполненные собственного достоинства гости превратились в стадо перепуганных леммингов, с криками рвущихся к дверям. Взвыла сирена – наверное, сработала пожарная сигнализация. Музыка в обоих залах смолкла: музыканты присоединились к бегству. Бушующая толпа превратилась в сущий ад, и Лейла с Брайсоном затерялись в этом аду, скрывшись от глаз охранников Арно.

Гости кричали, толкались, цеплялись друг за друга. Как только беглецы вместе с вопящей, бушующей толпой проскочили через главную дверь, Брайсон ухватил Лейлу за руку и потащил в сторону парка, окружающего замок. Там, среди густых живых изгородей, Ник спрятал мотоцикл. Брайсон прыжком оседлал мощный «БМВ», завел его и кивнул Лейле, приглашая садиться.

Несколько мгновений спустя они уже оставили позади суматоху и безумие перепуганных гостей, валящих из центральной двери замка, и образовавшие пробку лимузины которые вроде как должны были спасти своих хозяев. А через три минуты их мотоцикл уже несся по шоссе А-1 в сторону Парижа, обгоняя машину за машиной.

Но успокаиваться было рано.

Поскольку они достаточно легко обгоняли большинство машин, Брайсон быстро заметил, что небольшой, но мощный черный седан упорно набирает скорость и, оставляя другие автомобили далеко позади, постепенно нагоняет их. Сто футов, пятьдесят, двадцать... а потом Брайсон увидел в зеркале заднего обзора, прикрепленном на руле мотоцикла, что седан не просто приближается. Его с силой швыряло из стороны в сторону. Но не было похоже, чтобы водитель не справлялся с управлением. Движения машины выглядели намеренными и хорошо рассчитанными.

Он пытался столкнуть Брайсона с дороги!

Брайсон довернул дроссель, разгоняя мотоцикл до предела. Он заметил впереди дорожную развязку. Вырвавшись вперед, он вильнул вбок, перерезая несколько транспортных потоков. Черный седан последовал за ним. Вслед ему понеслись возмущенные автомобильные гудки. Брайсон чувствовал руки Лейлы на своих плечах; теперь она вцепилась покрепче. Ник скривился – его раненое плечо до сих пор отзывалось болью на малейшее прикосновение.

Брайсон въехал на боковое ответвление; автомобиль-преследователь находился уже в каких-нибудь пятнадцати футах позади них и продолжал приближаться.

– Держись крепче! – крикнул он и почувствовал, как Лейла еще крепче сжала его плечи, давая понять, что она слышит. Брайсон невольно вскрикнул от боли.

Он резко развернул мотоцикл на сто восемьдесят градусов, причем проделал это на таком ограниченном пространстве, что мотоцикл едва не перевернулся. Но Брайсон все-таки каким-то чудом сумел удержать равновесие, вылетел обратно на шоссе и помчался вдоль узкой обочины – а седан тем временем только пытался развернуться.

Теперь мотоцикл с ревом несся против потока. Брайсон удерживал его на обочине, которая чуть расширилась. Все это сопровождалось яростным миганием фар и гудками машин. Ник снова взглянул в зеркальце заднего обзора. Они оторвались от черного седана: их преследователь зажатый соседними машинами, вынужден был продолжать двигаться в общем потоке.

Теперь дроссель «БМВ» был довернут до отказа; двигатель работал на полную мощность, производя оглушительный шум. Они буквально летели над шоссе А-1 – навстречу потоку машин.

Но и это было еще не все: навстречу им несся другой мотоцикл, обгоняя большинство машин на шоссе – и Брайсон не сомневался, что это еще один преследователь, посланный из Шато-де-Сен-Мерис.

Раздался визг тормозов, новый взрыв гудков – второй мотоциклист тоже умудрился развернуться и теперь ехал вслед за ними. Брайсон видел в зеркало, что он постепенно нагоняет их. Хотя Ник и не мог определить марку чужого мотоцикла, но по реву двигателя можно было предположить, что он даже мощнее того «БМВ», который Ник взял напрокат в Париже, и способен развивать еще более высокую скорость.

Внезапно Брайсон ощутил резкий толчок. Чужой мотоцикл ударил их в заднее колесо и едва не столкнул с дороги. Сквозь рев мотора пробился испуганный вскрик Лейлы.

– Ты в порядке? – крикнул Брайсон.

– Да! – крикнула женщина в ответ. – Езжай скорее!

Брайсон попытался прибавить скорости, но его мотоцикл и так уже работал на пределе. Следующий удар сшиб их с обочины. Сразу за обочиной начинался широкий ровный луг – ухоженные фермерские владения, усеянные деревянными ящиками: здесь то ли заготавливали сено, то ли убирали какую-то зерновую культуру. Брайсон выровнял мотоцикл и свернул с асфальта на траву. Второй мотоцикл последовал за ним. Мотоциклист не стрелял, и Брайсон понял почему: чтобы справляться с мотоциклом, ему нужны были обе руки.

«Преследуй своего преследователя».

Это было еще одно из излюбленных изречений Теда Уоллера.

«В конечном итоге, тебе решать, кто из вас хищник, а кто – добыча. Добыча выживает, лишь став хищником».

Брайсон внезапно изменил тактику, описал по лугу круг, оставляя глубокие колеи в мягкой земле, и вышел прямо в лоб своему противнику.

Второй мотоциклист – неожиданный маневр противника явно застал его врасплох – попытался свернуть вбок, но было поздно. Брайсон врезался в него, и мотоциклиста выбросило из седла.