Армагеддон. Книга 3. Подземелья Смерти - Бурносов Юрий Николаевич

— Весьма неожиданный спарринг! — комментировал генерал, легко перемещаясь среди обломков в лучах чудом уцелевшей лампы и света, пробивающегося снаружи через амбразуру. — Жизнь постоянно готовит нам приключения и испытания, ведь так, маленькая мисс? Или вы уже миссис? У современной молодежи такие гнусные нравы!

Макриди и Мастер стоили друг друга — оба такие же чокнутые, думал Ростислав, пытаясь сгруппироваться и приподняться на локтях. Позвоночник прошило острой иглой боли. Шибанов с трудом подавил крик.

— По-моему, достаточно! — заявил Макриди, неуловимым движением выхватил боевой нож и, уйдя от отчаянного приема Мидори, оказался у нее за спиной. Через мгновение острый кончик лезвия вонзился в ее горло. — У нас довольно разный стиль, не говоря об уровне подготовки, — деловито сказал генерал. — Дальше продолжать просто не было смысла, поверьте. Так что вы там говорили о предмете?

Мидори тяжело, со свистом дышала сквозь сжатые зубы.

— Я знаю… все охотятся за моим предметом. Всем нужен только он. Ято знаю… — Макриди усмехнулся. — У вас предмет нейтрализующий его? Или… Или дополняющий? Ну? Ну? Говорите же! С чем вы к нам пришли?

Внезапно за спиной генерала появился Гумилев. Макриди резко обернулся, услышав шаги, и вздрогнул, увидев лицо Андрея.

— Мы пришли к вам с миром, — усталым голосом заявил Гумилев и обрушил на голову генерала увесистый камень. Мидори с криком отпрыгнула в сторону, а генерал повалился на колени, замер на несколько секунд, с удивлением размазывая струйки крови на лбу, и наконец завалился набок.

— Это была не самая мирная миссия ООН, — испуганно поглаживая шею, сказала Мидори.

— Добро должно быть с кулаками, — вздохнул Гумилев, отряхивая руки. — Так о каком предмете он говорил?

— А вам он нужен? — подозрительно прищурившись, спросила Мидори и опустилась на корточки рядом с телом Макриди.

— Единственное, что мне сейчас нужно, это холодный душ, — искренне улыбнулся Андрей, — и пара-тройка стейков.

Мидори принялась обшаривать карманы генерала. Вытащила какие-то документы, бумаги, бросила на пол. Потом расстегнула замок куртки — на шее Макриди, на витом шнуре, висел небольшой матерчатый мешочек.

Гумилев подошел к Шибанову и сжал в руке его ладонь.

— Ты как?

— Хреново, и Аттика ранена.

— Сейчас займемся вами. Держись.

Мидори подергала шнур, но тот оказался крепким. Тогда она подняла нож, который минуту назад приставили к ее горлу, и перерезала шнур. Вытряхнула из мешочка на ладонь что-то металлическое, поднялась и подошла к Гумилеву и Шибанову.

— Смотрите.

На окровавленной ладошке Мидори лежало металлическое насекомое. Таракан? Нет, наверное, сверчок.

— По-моему, это теперь твое… — найдя в себе силы улыбнуться, сказал Ростислав.

Снаружи КП послышалась возня, и знакомый голос крикнул:

— Вы там живы? Есть кто-нибудь внутри? Расти, если ты живой, то отзовись, иначе я тебе ухо отъем, когда вытащу твою задницу из мусора!

Глава одиннадцатая, она же последняя

Исцеление

Я хотел бы, чтобы вы знали, что, когда мы обсуждаем войну, на самом деле мы обсуждаем мир.

Джордж Уокер Буш, сорок третий президент США

Андрей Гумилев наблюдал, как жители Солт-Лейк-Сити разгружают контейнер, только что опущенный вертолетом на площадку. Рядом с ним Индро Юльевич Вессенберг деловито протирал клетчатым платочком очки.

В Солт-Лейк-Сити все помаленьку налаживалось. После того как Макриди погиб, а силы атакующих захлебнулись на окраинах города, вялотекущая война длилась всего пару дней, после чего стороны задумались: а что, собственно, они делят? И пришли к перемирию. Город на переговорах представлял полковник Донован, оказавшийся вполне толковым политиком и гражданским руководителем, а помогал ему Андрей Гумилев.

Потом было много важных событий: выход на связь с Твин-Фоллз, где их давно считали погибшими, прямая линия с генеральным секретарем ООН, переброска в Солт-Лейк-Сити мобильных лабораторий со штатом сотрудников во главе с Синцовым, разработка опытных образцов вакцины… Работали без перерывов и выходных, тем более что с юга, из Мексики, поступали тревожные вести о новых очагах эпидемии. Вирус «Армагеддона» каким-то невероятным образом проник сквозь заградительные барьеры ООН и теперь свирепствовал в труднодоступных районах Центральной Америки.

И Синцов, и Тарасов практически не спали, проводя все свое время в лабораториях. Мастер не подвел, обеспечил все необходимое для работы. Что же касается Нестора, то для Гумилева он по-прежнему оставался загадкой. С одной стороны, он до сих пор не доверял ему до конца, с другой — не мог не оценить его таланты и ту самоотверженность, с которой Тарасов лечил людей. У него получалось — Гумилев, правда, подозревал, что обязан своими успехами Нестор главным образом предмету, — но это была штучная работа, требующая к тому же постоянного напряжения всех сил.

Тела погибших в тоннеле переправили в Россию, за исключением доктора Штреллера, которого похоронили здесь, на городском кладбище.

Кстати, выяснилось, что сумасшедший ученый, перед тем как покинуть базу Неллис, все-таки запустил механизм самоуничтожения. По крайней мере, специальная поисковая группа на вертолетах обнаружила на месте базы сплошные руины и просевшие вглубь воронки. Одна из них стала могилой для отважного Санича — станция подземной железной дороги была уничтожена вместе с другими объектами.

Тоннели, в которых обитали монстры, зачищать пока не стали, благо наружу они выбраться не пытались. Но в будущем с ними следовало разобраться, и Гумилев не хотел бы, чтобы образцы боевых тварей попали в плохие руки.

Мастера собирались судить, но чем закончится суд и когда он вообще состоится, было неясно — огромное количество адвокатов трудилось, пытаясь доказать, что бывший сенатор руководствовался исключительно благими намерениями, а преступления совершали его подчиненные, о чем он чаще всего не ведал. К тому же сейчас Мастер выступал в качестве одного из главных спонсоров разработки долгожданной вакцины, что серьезно усиливало его позиции.

Мидори улетела в Токио, как только прошла все разрешительные процедуры и обследования. Насколько знал Гумилев, она решила заняться созданием компьютерной игры по мотивам их приключений на Закрытой Территории. Андрей искренне надеялся, что он как персонаж в игре присутствовать не будет.

— Хай, босс! — послышался жизнерадостный голос. Из переулка к Гумилеву спешил Джей-Ти с запотевшей бутылкой пива в руке. С ним были молодая симпатичная негритянка и пройдошистого вида чернокожий мальчишка в футболке размера на три больше, чем следовало, с изображением самого Джея-Ти на груди. — Хай! — повторил Джей, подходя и хлопая Гумилева по плечу. — Это моя жена, Минни. Мы с ней расстались еще во времена штурма Уотерхоула — помните, я рассказывал?! И прикиньте, она прибилась в Солт-Лейк и все это время находилась здесь! А это мистер Гумилефф, самый толковый русский после Расти!

— Очень приятно, мисс. — Гумилев поцеловал руку Минни, та смущенно захихикала.

— А это Шеммонд, — представил Джей мальчишку. — Он типа как наш сын теперь. Такое дело, мать погибла во время войны, а мы с ним подружились, когда я удирал от Мастера. Он мне шибко помог. Нашел оружие и лодку с мотором… правда, за лодку я до сих пор торчу бабки старине Брюсу, у которого Шеммонд ее упер. Поздоровайся с мистером, Шеммонд!

— Здорово, чувак! — солидно сказал Шеммонд, протягивая ладошку. Гумилев, смеясь, пожал ее.

— Чем собираешься заниматься, Джей? — спросил Гумилев.

— Открываю клуб, — расплылся в улыбке негр. — Довольно я уже побегал за последнее время с пистолетами и гранатами, пора снова взяться за микрофон. Заходите, босс, послушаете, как я тряхну стариной.

— Джей самый крутой, — встрял пацан. — После Фифти Цента.