Плечом к плечу - Дмитрий Воронин

«Ладно, будем действовать по обстановке, — мысленно вздохнула Дилана. — Прощай, моя невидимость…»

Отступив в самый дальний угол коридора, она с силой дунула на огонек лампады. Пламя встрепенулось, заметалось — и тут же погасло, лишь невидимая в навалившейся темноте струйка неприятно пахнущего дыма унеслась к потолку.

Изменение освещённости стражи, разумеется, тут же заметили, но ни один из них не сдвинулся с места. Когда придёт смена, можно будет заняться погасшей лампой, долить масла и зажечь снова. Пока же необходимости в этом не было — в непосредственной близости от охраняемой двери светильники горели.

Устроившись в самом темном месте коридора, где её вряд ли разглядят, Дилана приступила к плетению «рассеянности», заклинания Школы Крови. Долгое, сложное, не слишком эффективное, отнимающее довольно много сил — оно редко использовалось магами, зато как нельзя лучше подходило в данном случае. «Тень» распалась, как только над руками Диланы взвихрились магические потоки, стоит теперь в коридоре появиться стражнику — и придётся вступать в бой. За исход схватки волшебница не переживала, запасенные «стрелы мрака» позволят извести треть обитателей особняка, а с остальными можно будет справиться и более простыми средствами, но побоище шло вразрез с её планами. Оставалось надеяться на удачу.

Волшебница старательно формировала узор заклинания. Стражники всё так же неподвижно стояли у двери, но их остановившиеся взгляды (если бы нашелся зритель, способный их увидеть) свидетельствовали о том, что оба уже вошли в магический транс. Развернись перед ними схватка со звонами мечей и брызгами крови, оба воина остались бы к ней совершенно равнодушными… просто не заметили бы. Правда, стоит прикоснуться к любому из них — и наваждение тут же развеется. К счастью, охрана не перекрывала дверь своими телами (большое упущение с точки зрения любого, знакомого с магией Школы Крови), так что войти в кабинет Седрумма можно будет без особых проблем.

Закончив, Дилана осторожно двинулась к двери. Среди её заготовок не было второй «тени», а тратить время на плетение она не собиралась, действие «рассеянности» недолговечно, ещё четверть часа, и охрана придёт в себя. Один из воинов повернул голову в сторону волшебницы, но глаза его были пусты и равнодушны, как у человека, глубоко погрузившегося в собственные мысли. Второй, видимо, несколько более уставший, облокотился о стену, звякнув кольчугой.

— Эмнаур, прошу, сделай так, чтобы дверь была открыта, — прошептала Дилана. Прошептала по привычке, сейчас можно было петь и плясать под носом у зачарованной стражи, всё равно ничего не заметят. А вот копаться в замке нежелательно, это потерянное время.

То ли бог услышал просьбу, то ли запираться от собственной стражи не входило в привычку генерала, но дверь подалась. Створки распахнулись совершенно бесшумно, и Дилана скользнула в личный кабинете Седрумма. Тот, как и ожидалось, был здесь — сидел в кресле лицом к камину, явно без интереса листая какую-то книгу.

— Доброго тебе вечера, Артам.

И тут же вскинула руку, отбивая «щитком» летящий ей в грудь кинжал.

— Стража! — рявкнул генерал, одним движением, несмотря на тучность, взлетая с кресла и прижимаясь к стене. В руках у него появился меч — не самое лучшее оружие в поединке с магией. И Седрумм это, наверняка, понимал.

— Ну-ну, генерал… — примирительно улыбнулась Дилана, — неужели вы думаете, что кто-то сможет услышать ваши вопли? Такого плохого мнения о моих возможностях?

На самом деле, громогласная реакция хозяина кабинета вызывала беспокойство. Те, что у двери, никак на крики не прореагируют, но это не означает, что зова хозяина не услышит остальная стража. Проклятье Эмнаура, насколько было бы проще вырезать тут всё живое…

Сейчас мудрее будет успокоить генерала и не забывать, что в её распоряжении не слишком много времени.

Неторопливо проследовав к ближайшему креслу, Дилана грациозно села.

— Я всегда была о вас хорошего мнения, Артам. Неужели вы не предложите даме вина?

— Вино предлагают гостям. А не тем, кто тайно проникает в дом под покровом ночи, — видно было, что генерал несколько успокоился. Видимо понял, что если бы в планы Танжери входило банальное убийство, он был бы уже мертв.

— Ну, как скажете. С вашего позволения, я налью себе сама.

Пригубив рубиновый, кажущийся в полумраке почти чёрным, напиток, Дилана одобрительно кивнула. У Седрумма был неплохой вкус, шедевр, явно изготовленный виноделами Блута, был достоин императорского стола. Она отпила ещё глоток, понимая, что бесполезно расходует драгоценное время, но выхода не было. Инструкции Императора были не слишком конкретны, но и особой свободы выбора не оставляли.

— Ладно, — по всей видимости, Седрумм окончательно осознал, что мечом с волшебницей не справиться, следовательно, пора приступать к переговорам. Клинок нырнул в ножны и толстый генерал плюхнулся в жалобно скрипнувшее кресло. — Что ты здесь делаешь?

— Пришла поговорить, — пожала плечами Дилана.

— Ночью? — он нашел в себе силы ухмыльнуться.

— Есть темы, о которых ночью говорить удобнее, — пояснила леди Танжери. — Таких тем много… скажем, любовь.

Генерал промолчал.

— Или предательство…

— Что ты имеешь в виду?

— Тебе знакомо имя Лорина Кеборна?

Генерал поморщился.

— Тайная Стража уже не та.

— Да, согласна… смерть барона в пьяной драке не должна оставаться безнаказанной. Но я допускаю, что Дуккерт найдёт виновных. В конце концов, отправит на плаху кого-нибудь, достойного этой чести.

— Ты пришла поговорить о поножовщине в трактире?

— Нет, я хочу поговорить о том, что ей предшествовало. Дело в том, мой дорогой генерал, что за день до этого печального события Лорин Кеборн обратился к Его Императорскому Величеству с просьбой о приватной беседе.

Несмотря на темноту, было видно, как смертельно побледнело лицо Седрумма.

— И о чём же шла речь? — голос генерала казался ровным. Слишком ровным.

— О разных вещах. И о разных людях. В том числе, и о тех, чьей воле подчиняются полки кавалерии. По словам покойного барона, некоторые из этих людей недовольны своим нынешним положением и желают его изменить. В лучшую сторону. Скажем, сменив боевой шлем на кое-что полегче, но куда значительнее. Скажем, на императорскую корону.

Генерал молчал. Кеборн с самого начала казался ему слабым звеном в задуманной операции. Выходец из обнищавших дворян, он настолько много и пылко говорил о чести, что это можно было бы счесть пустыми словами. Но, видимо, не всё сказанное было одной лишь игрой на публику. Проклятье, сколько тщательно спланированных заговоров развалилось из-за таких вот идеалистов, превыше золота и власти ставящих эфемерное понятие дворянской чести. Надо было убрать Кеборна уже тогда… просто для подстраховки.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});