Растопить сердце Льва (СИ) - Кошкина Татьяна

- Сначала отпусти её, потом отдам это. У меня должны быть гарантии.

- Что я не убью вас, как только получу свои документы назад? - хмыкает злодей.

- Что ты не убьешь её, - кивает в сторону Риты. Испуганный голубой взгляд и поджатые губы.

- И его, - добавляет девушка.

Между ней и Джокером всего пара метров. Если он решит убить, Лев прикинул, защитить не успеет.

- Какие вы милые. Элина, отпусти её. Зря не поела мяса, у меня отличный повар.

Рита сорвалась с места и подбежала к нему. Обняла, забыв о том, где находится. Лев потом отругает её за беспечность, но сейчас это только на руку. Тихо шепнул.

- Выход прямо по коридору, железная коричневая дверь. Когда дам команду, беги туда и по моим следам к лесу, там затеряешься.

Грозный взгляд. Она не хочет его бросать, не оставит здесь одного. Но молчит, не говорит это прямо.

- Помнишь свою главную задачу? Выполни её, - короткое прикосновение губ ко лбу.

Лев вдохнул любимый запах лета до боли в легких и, сделав короткий шаг вперед, завел девушку за спину.

- Я отпустил девочку. Отдай бумаги, - вытянул вперед руку, закованную в плен черной кожаной перчатки. - Элина, подай пистолет. Хочу посмотреть, что за игрушку мне принесли.

Рита

Он здесь. Сердце то начинало радостно биться, то замирало от страха. Его глаза. Они пугали. Холодные и обреченные, Лев пришел за ней и, если потребуется, готов умереть. Рита поняла это по жестам, судорожному вдоху и короткому поцелую. Бледность лица пугающе контрастировала с яркой рыжиной волос. Последний взгляд, и она за спиной. Под защитой своего Льва.

Смотреть, как он послушно достает папку и идет к Джокеру, как недостоверная копия Эльзы подает тому пистолет с глушителем - нет сил. Но Рита знала, что запомнит каждое движение,  каждый вдох. Это страшный момент навсегда останется в её памяти.

- Хорошо, очень хорошо.

Одной рукой Джокер берет папку, другой пистолет. Небрежно поигрывает им и дулом подцепляет край. Открывает первую страницу. Маска скрывает лицо, нельзя понять, что он думает или чувствует в этот момент. Доволен он тем, что получили или...нет. Отпустит он их, как и обещал, или навсегда оставит здесь безжизненные тела.

Лев. Прямая спина. Ровное дыхание. Вытянулся по струнке, сосредоточен и готов ко всему.

Бесконечно тянутся минуты тишины, пока Джокер с дотошностью бухгалтера просматривает бумаги. Рите кажется, что она слышит, как тикают часы на руке Элины.

Она едва не подпрыгнула на месте, когда Джокер с хлопком закрыл папку и положил её на стол, продолжая поигрывать пистолетом.

- Это хорошее оружие. Зачем ты принес его в мой дом?

- Ты похитил мою невесту. Думаешь, я настолько глуп, что понесся бы сюда сломя голову, не прихватив защиту? - ответ обжигает иронией. Лев не сдается.

- Но ты настолько глуп, - щелкает предохранитель, - что принес мне поддельные документы.

Лед. Кажется, на неё вылили ушат ледяной воды и выставили на январский мороз. Дрожит все тело. Рита закусила губу до боли. Ошибка. Быстрый взгляд в сторону двери, но подошвы зимних кроссовок будто прилипли к полу. Ноги немеют и не хотят двигаться.

Нет, она не хочет. Она не оставит его здесь умирать. Просто не может.

Как в замедленной съемке, Джокер вытягивает руку с пистолетом. Лев не двигается.

- Забавно. Когда-то ты просил всех и каждого убить тебя. Десять лет, Лев. Прошло десять лет. Ты все еще готов умереть? В тебе все так же кипит жажда забвения?

Что-то есть в этом красивое и даже романтичное. Мы можем годами молить о смерти, но она приходит именно в тот момент, когда наша жизнь обретает смысл. Когда мы боимся потерять те крупицы существования, которые имеем. Когда каждый наш вздох становится по-настоящему ценным.

- Отпусти её, - короткий ответ Льва. - Отпусти её и делай со мной все, что хочешь.

Звон молнии. Лев расстегнул куртку и сделал шаг вперед.Рита прикрыла рот ладонью, сдерживая вскрик, когда дуло пистолета уперлось ему в живот.

Тишина. Лев и Джокер глаза в глаза.

- Рита, уходи, - тихий рык.

Вместо того, чтобы рвануть к двери, ноги сами понесли к нему. Горячие слезы на щеках. Нет, она не допустит. Это невозможно. Так нельзя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Только за два шага до её остановило злое:

- Уходи, я сказал!

Лев

Какого черта она делает? Он же все сказал. Объяснил. Пока она здесь, даже попытаться выкрутиться невозможно. Пока Рита в комнате, у него связаны руки.

- Браво. Красивый жест, Лев, - ирония в голове Джокера пробирает до костей. - Думал впечатлить меня? Рассчитываешь на правильный хэппи энд?

Ледяной стрелой по мыслям это “хэппи энд”. Тот день. Та ночь. Тот самый склад и тот выстрел. Эльза.

- В жизни нет места хэппи энду. Потому что конец - это всегда грустно...

Договорить не дали. Звон разбитого стекла. Крик, топот ног. За ним следили и решили брать особняк штурмом. Идиоты.

Даже жаль, что последняя эмоция в его жизни - злость.

Выстрел. Боль. Крик. Падение. Страх. Дым, нет, паралитический газ.

Свет на секунду потух и включился на крике Джокера:

- Уходим!

Нежные руки. Слезы. Под спиной жесткий пол.

- Лев, нет...что же делать….не умирай. пожалуйста. Только не сейчас….

Лицо Риты размыто, как будто он видит его через стекло в дождливый день. Боль во всем теле, что-то мокрое и липкое на животе и под ним - кровь. Навылет. Разумеется, ведь Джокер выстрелил в упор, почти дулом к коже.

- Салфетка… - еле выговорил. - Скорее…

- Что? Лев!

Рита в панике мотала головой, не понимая, о чем речь. Слезы текли по лицу, искусанные до красноты губы.

- Салфетка. Прикрой лицо салфеткой… газ...вреден…

Темнота.

Глава 31

Рита

За дверью пугающе завывал февральский ветер, который с каждой минутой превращался в мартовский. Ногам тепло в неубиваемых жизнью и работой тапочках-единорожках. Для долгого сидения за компьютером пришлось купить удобное кресло, а стол чуть приподнять - давит.

Рита улыбнулась и провела рукой по заметно округлившемуся животику. С событий в доме Вольского прошел месяц, наполненный удивительными вещами и временами грустью, тянущей в груди.

Воспоминания вспышками в памяти.

***

Она очнулась в больничной палате. Рядом тот же хитроглазый доктор, который осматривал её после обморока и волшебным образом определил беременность.

- Что с ним? - вскочила и поморщилась от боли. В тот момент Рита не знала, о ком спрашивала: о Льве, о ребенке или обо всем сразу. Все ценное и важное смешалось в один вопрос.

- Барышня, вам достался очень упрямый ребенок. Вы так стараетесь его потерять, ввязываясь в неприятности, а он вцепился в вас вопреки всему и желает появиться на свет. Намучаетесь еще с таким характером. 

- Все в порядке? - рука на животе.

- Да. Жив, здоров ваш ребенок. Подождем еще кое-каких анализов и сможем отпустить вас домой. К вам тут рвется некто Комаров, пустить?

Она чуть не заорала во весь голос, что обязательно пустить. Вот прямо сейчас. У Николая может быть информация про Льва. Хоть что-то, любое известие. Только бы знать. Даже если не спасли - знать.

Коля щеголял рассеченной бровью и порванной курткой. Он вошел в палату, аккуратно прикрыл за собой дверь и улыбнулся. Хороший знак.

- Не томи, - рыкнула Рита. - Что с ним?

- Успели, - кивает Комаров. - Жив. В тяжелом состоянии отправлен в ведомственную больницу. Прогнозы хорошие.

- Слава богу!

Рухнула на подушку и шумно выдохнула. Сердце в груди сошло с ума. Жив. Жив. Жив. Остальное неважно. Раз уже в больнице, то выкрутится. Вырвется к ней и ребенку, вопреки всему. Рита в нем не сомневалась ни минуты, роняя на подушку слезы счастья.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Когда я смогу его навестить? - несколько минут эйфории спустя.

- Нескоро. Тут такое дело. Рита, он под следствием. Лев нарушил приказ, убил несколько человек незарегистрированным оружием. Скрыл материалы дела. К нему никого не пустят, кроме следователей.