Тень Белого Тигра - Ксения Хан

Императора.

– И что же? Теперь откажетесь иметь дело со мной, раз готовились к встрече с отцом?

– Ни в коем случае. Соболезную вашей утрате.

– Бросьте. – Император махнул рукой, развернулся боком, чтобы сесть на троне удобнее. – Вы не знали моего отца, он не знал вас. Да и вряд ли вы сочувствуете мне от всего сердца: мой отец четвертовал бы вас, едва бы вы появились на горизонте перед Пекином. А я, как видите, позволил вам оказаться в самом центре своей столицы.

– За это я благодарю вас, Император. – Нагиль снова поклонился. В макушку ему вонзился смешок молодого вана.

– Вы смиренны и вежливы. И пришли сюда сами. Значит, слухи врут и вы непричастны к убийству моей сестры?

Пусть Нагиль и готовился к этому разговору на протяжении нескольких дней, недель пути, сердце всё равно болезненно замерло в груди и ушло в желудок. Если сейчас он скажет что-то, что молодой Император не захочет слышать, в опасности окажется не только генерал, но и его люди. Особенно его люди.

– Нет, ваше величество, – медленно заговорил Нагиль. Вся бессонная ночь, все два дня без отдыха скрутили мысли в ком из противоречий и усталости. Нагиль только теперь осознал, каким измождённым он себя чувствовал.

Проклятые короли и чиновники… Некстати вспомнился Чунсок, который был более красноречив и вспыльчив, когда дело доходило до правителей и власть имущих. Он бы не стал стоять в отдалении, как Дэкван.

Думай, моджори-ёнг, думай. Ты же знал, что Император спросит об этом в первую очередь.

– Я привёл человека, – продолжил Нагиль, – который докажет вам, что я не посмел бы поднять руку на принцессу.

– Секретарь Ван Шоужань говорил о вас и какой-то женщине, – будто вспомнил Император. – До меня дошли слухи, будто она отравила мою сестру и сбежала.

Нагиль услышал рваное дыхание Дэквана. Вот почему Чунсок не отпустил бы генерала к трону одного: генерал не мог солгать даже ради спасения своих воинов. Дэкван тихо выругался – все чувства Нагиля обострились, он даже услышал, как капля пота, стекая с щеки Кантэ, падает на деревянный пол зала.

За спиной Нагиля вдруг подал голос Шен. Он сказал что-то на родном языке, Нагиль не понял, но решил, будто тот просит аудиенции.

Император заинтересованно подался вперёд. Командир Чжань, поймав его взгляд, махнул рукой Шену, и тот встал с колен и подошёл ближе к трону.

Он склонился так низко, что почти коснулся пола, и только потом заговорил. Нагиль разобрал слова «женщина» и имя наместника, «Ван Юцзяо». Должно быть, Шен говорил о смерти Йонг в Чосоне. Сердце в груди Нагиля билось так громко, что это слышали, кажется, все во дворце. Император молчал.

– Не только секретарь, – заговорил он медленно, будто смакуя каждое слово, которое произносил на языке Чосона, – но и мой наместник задумали пошатнуть мою власть. Что ж… Генерал Мун.

– Да, ваше величество?

Император горько усмехнулся, прежде чем сказать, совсем неожиданно:

– Моего отца отравили. Мне известно, что у него были договорённости с вами и королём Чосона, но в текущем положении я не могу позволить себе соблюдать их. Моя сестра, на которой вы должны были жениться, мертва, и её тоже отравили. Мне видится в этом почерк одной руки. Что думаете?

– Я… – Нагиль замялся. Мысли плавились.

Он никогда не был силён в дворцовых интригах, что скручивались, как петля, вокруг шеи, плелись из разговоров и случайных слов. Была бы тут Лан, она бы подсказала, что говорить и как говорить. Но той не было. Она тоже была мертва.

– Я не могу указывать пальцем на кого бы то ни было без веских доказательств его вины, – наконец сказал Нагиль.

– А вы осторожны, – заметил Император. – Верно, мне говорили, Драконы не могут лгать. Значит, вам можно верить?

– Это вам решать, ваше величество.

– Мне решать, вы правы. Сейчас, когда я сообщил вам, что не могу сдержать обещаний, данных отцом, поскольку условия их выполнения нарушены, что собирается делать Чосон?

Нагиль вскинул голову от удивления.

– Простите?

– Ну, – криво усмехнулся Император, – вы пришли сюда не только ради справедливого суда, не так ли? Чосон объят войной, и сейчас – самый пик её. Что вы хотите от меня в этом случае?

Где-то далеко в конце тронного зала незнакомого Нагилю дворца Дэкван, его Хранитель и верный друг, цедил сквозь зубы, чтобы генерал был осторожнее и не рубил с плеча. Но Нагиль слишком устал играть по чужим правилам на доске, которую он не изучил сам.

– Всё того же, – прямо ответил он. – Посильной помощи.

Император свесился со своего трона вниз, склонил голову, словно выказывал мнимую заинтересованность.

– Если я дам вам силу, о которой вы просите, вы выполните мои требования?

Нагиль выпрямился. Конечно, всё сводилось к Дракону…

– Чего вы хотите, ваше величество?

Тот смотрел прямо в глаза Нагилю и не дал отвести взгляд от своего лица, по которому растекалась, точно жидкое золото, кривая улыбка.

– Убейте секретаря Императора Ван Шоужаня. Убейте наместника Императора Ван Юцзяо. Всех, кто покушается на трон династии Мин, – убейте.

Воздух в зале холодел с каждым словом Императора. Нанимать Дракона, чтобы убить слуг своей страны, – на такое мог решиться только молодой правитель, не познавший крови. Но для генерала драконьего войска такие приказы были по силам, хоть от убийств во имя чужой власти Нагиль отказался пять лет назад.

Если это поможет Чосону и вернёт Нагиля домой – что ж…

– Хорошо, ваше величество, – произнёс Нагиль на выдохе.

– Генерал?.. – тихо охнул Дэкван.

Император воодушевлённо хлопнул в ладони и вытянулся.

– И ещё кое-что, – вспомнил он и подал знак командиру Чжаню. Тот сделал два шага к Нагилю и сидящему чуть поодаль от него Шену, вытащил меч из ножен и вдруг замахнулся на него.

Шен вздрогнул, Нагиль, обернувшись, закричал вместо него: командир Чжань рубанул сверху вниз прямо вдоль тела несчастного, и тот с хрипом упал, заливая пол кровью. Кантэ и Минхи вскрикнули, Дэкван замер, будто заледенел.

Нагиль опустил руку, которой потянулся к Шену, пальцы окунулись в растекающуюся из-под его тела лужу крови. Запахло металлом и ужасом.

– Видите ли, генерал Мун, – заговорил Император елейным голосом, совсем не меняя тона. Нагиль не оборачивался, боясь, что от гнева не сможет сидеть на месте. – Предателям Сына Неба одна дорога: в мир духов. Надеюсь, вы разделяете мои взгляды.

Разрушение и созидание

15

Хансон, Чосон, месяц усу[69] 1593 года, год Водяной Змеи

Теперь у Йонг не было мастера рядом, чтобы спросить его совета, и не было поддержки Нагиля, чтобы чувствовать себя защищённой. Ныне в стенах дворца она жила как на пороховой бочке, вечно поминаемой иноземцем во время их споров, и не знала, когда сможет освободиться от удушающего ощущения беспомощности.

Португальского торговца пряностями, которого Йонг уговорила научить Чосон строить флот и водить корабли по морю, звали