Мое! - Роберт Маккаммон

Он секунду безмолвствовал. Затем сказал мрачным голосом:

— Это я все загубил, верно?

Лаура не дала себе труда отвечать. Ее нервы до сих пор трепал увиденный кошмар, и она цеплялась за одеяло, как кошка.

— И тебе не надо ничего говорить. Я знаю, что я все загубил. Я просто… я… что ж, наверное, я все сказал, что могу сказать. Кроме… прости, я не знаю, как сделать, чтобы ты поверила.

Она закрыла глаза, отгораживаясь от его присутствия.

— Я не хочу… чтобы все шло вот так. Между тобой и мной, понимаешь. — Он коснулся ее руки под одеялом. Она не убрала руку, но и не ответила. Она просто лежала не шевелясь. — Мы сможем это пережить. Клянусь Господом, мы сможем. Знаю, что я все загубил, и прошу твоего прощения. Что еще я могу сказать?

— Ничего, — ответила она без эмоций.

— Ты даешь мне второй шанс?

Она чувствовала себя как предмет, выброшенный с корабля в бурное море, — предмет, который перебрасывало с волны на волну и выбросило на зазубренные скалы. Он повернулся к ней спиной, когда был ей нужен. Она отдала сына — своего сына — в руки убийцы, и все, чего она хотела, — это отключить мозг, пока не сошла с ума. Даст ли Господь ей второй шанс опять взять в руки своего ребенка? Это — и только это — было тем, к чему она стремилась, а все прочее — всего лишь обломки в шторме.

— ФБР найдет Дэвида. Они все сделают. Это не займет много времени теперь, когда они сообщили по телевизору ее имя и фотографию.

Лауре отчаянно хотелось в это верить. Касл и еще один агент ФБР побывали в доме около семи часов, и Лаура слушала, как Касл рассказывал ей о женщине, которую она опознала как Мэри Террор. Родилась девятого апреля 1948 года в семье богатых родителей, в Ричмонде, Вирджиния. Отец Террелл занимался железнодорожными перевозками. Был брат, который повесился в возрасте семнадцати лет. С отличием окончила школу в Абернети, участвовала в школьном самоуправлении и была редактором школьной газеты. Два года училась в Пенсильванском университете, специализировалась по политологии, опять была активисткой в студенческом самоуправлении. Есть свидетельства радикальных политических взглядов и употребления наркотиков. Покинула колледж и заново всплыла на поверхность в Нью-Йорке, где записалась на факультет драмы Нью-Йоркского университета. Есть свидетельства участия в радикальных студенческих группах в Нью-Йоркском университете и в университете Брендоса. Затем через всю страну — в Беркли, где она оказалась замешанной в делах Штормового Подполья. В какой-то момент познакомилась с Джеком Гардинером, радикалом из Беркли, который ввел ее в группу, отколовшуюся от Штормового Подполья и назвавшую себя Штормовым Фронтом. 14 августа 1969 года Мэри Террелл и еще три члена Штормового Фронта ворвались в дом консервативного профессора истории в Беркли и ножами убили его самого и его жену. Пятого декабря 1969 года бомба, за которую взял на себя ответственность Штормовой Фронт, взорвалась в автомобиле одного из руководителей «Ай-Би-Эм» в Сан-Франциско и оторвала ему обе ноги. 15 января 1970 года еще одна бомба взорвалась в фойе здания Тихоокеанской газовой и электрической компании и убила охранника и секретаршу. Через два дня третья бомба убила адвоката в Окленде, который представлял интересы владельца винного завода в процессе о гражданских свободах, где были замешаны рабочие-иммигранты.

— Дальше — больше, — сказал Касл, когда Лаура опустила голову.

Двадцать второго июня 1970 года два полицейских в Сан-Франциско были застрелены в своем автомобиле. Свидетели опознали в нападавших Мэри Террелл и еще одного члена Штормового Фронта по имени Гэри Лейстер. 27 октября 1970 года кинодокументалист, который, по всей видимости, снимал фильм о военизированном подполье, был найден с перерезанным горлом в мусорном ящике в Окленде. На одной из проявленных пленок были найдены два отпечатка пальцев Мэри Террелл. 6 ноября 1970 года начальник группы, работающей по делу Штормового Фронта, был застрелен при выходе из своего дома в Сан-Франциско.

— Затем Штормовой Фронт переехал на восток, — рассказывал Касл. Между ними на кофейном столике лежала большая папка с досье. — 18 июня 1971 года на заброшенном складе в Юнион-Сити, в Нью-Джерси, был найден полицейский с перерезанным горлом, висящий на прибитых гвоздями руках. В кармане его рубашки было заявление Штормового Фронта. — Касл поднял глаза. — Они объявляли тотальную войну тем, кого они называли — простите за грубость — «легавые Государства Компостирования Мозгов».

Он рассказывал дальше, проходя по следу террористов.

— 30 декабря 1970 года в почтовом ящике районного прокурора Юнион-Сити взорвалась игольчатая бомба и ослепила его пятнадцатилетнюю дочь. Три месяца и двенадцать дней спустя в Байоне, Нью-Джерси, были застрелены во время ленча четверо полицейских и на местную радиостанцию пришло послание Штормового Фронта на магнитофонной ленте — голос Джека Гардинера. 11 мая 1971 года трубчатая бомба сделала калекой заместителя шефа полиции в Элизабете, Нью-Джерси, и опять была послана магнитофонная лента с сообщением. Потом мы их нашли.

— Вы нашли их? — спросил Дуг. — Штормовой Фронт?

— В Линдене, Нью-Джерси, в ночь на первое июля 1972 года. Была перестрелка, взрывы, пожар, и в дыму Мэри Террелл, Джек Гардинер и еще двое ускользнули. Дом, в котором они жили, был просто арсеналом. Полно оружия, боеприпасов, взрывных устройств, и было очевидно, что они собирались затеять что-то очень большое и наверняка убийственное.

— Например? — Дуг крутил в руках скрепку, сгибая и разгибая, и она уже готова была переломиться.

— Этого мы так и не выяснили. Мы думаем, что акция была запланирована на Четвертое июля. Как бы там ни было, с семьдесят второго года ФБР ищет Мэри Террелл, Гардинера и других. У нас было несколько нитей, но они никуда не привели. — Он закрыл досье, оставив на столе фотографию Мэри Террелл. — Мы почти добрались до нее в Хьюстоне, в восемьдесят третьем. Она работала в школе уборщицей под именем Марианны Лэки, но смылась раньше, чем мы узнали адрес. Одна из учительниц была студенткой в Беркли, и она ее опознала, но несколько поздно.

— Так почему же вы все это время не смогли ее взять? — Отец Лауры встал со стула и взял фотографию. — Я думал, что вы профессионалы!

— Мы делаем, что можем, мистер Бел. — Касл позволил себе тонкую улыбку. — Мы не можем быть постоянно повсюду, и люди, бывает, уходят из сетей. — Он опять обратился к Лауре. — Один из наших людей, участвовавших в операции в ту ночь в семьдесят втором, видел Мэри Террелл с близкого расстояния. Он сказал, что она была беременна и тяжело ранена — кровотечение из живота.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});