Одиссеи Ричарда Блейда - Джеффри Лорд

— Довольно разговоров! На прощание еще раз сыграем по правилам. Итак, у тебя есть последнее желание. Особо не зарывайся, я сама решу, выполнять его или нет.

Блейд устроился повыше на подушке и, изобразив одну да самых своих неотразимых улыбок, лениво протянул:

— Ну что ж, раз зарываться нельзя, то я бы, например, — взгляд его задержался на ее лице, но оно не дрогнуло, — посмотрел телевизор.

Во-первых, он выигрывал время, а во-вторых, кому же не хочется узнать, что творится в будущем? В конце концов, можно было бы напасть на нее сзади, когда она подойдет к нише… или швырнуть что-то тяжелое…

Но все планы провалились, потому что девушка не двинулась с места. С легкой гримасой неудовольствия она качнула головой и сказала:

— Много времени ты на этом не выиграешь, мой дорогой. Пульт на тумбочке, включай и смотри. Даю тебе пять минут. Достаточно?

Стараясь не попасть впросак. Блейд скосил глаза влево, с нарочитой ленцой взял небольшую черную коробочку с кнопками и осторожно перекинул ее на другой конец кровати.

— Тебе придется поухаживать за приговоренным. Программу новостей, пожалуйста.

Чуть пожав плечами. Дороти резко подалась вперед, схватила пульт и, вытянув руку в сторону телевизора, нажала несколько кнопок. На экране появилась яркая заставка, затем возникла симпатичная дикторша в светлом костюме, которая так старательно выговаривала слова и открывала в улыбке ослепительные зубы, как будто вела логопедические уроки и по совместительству рекламировала зубную пасту.

Три минуты она рассказывала о ближневосточных проблемах («Да, — подумал Блейд, — там мы никогда не останемся без работы!»), а затем уступила место мужественного вида диктору с несколько перекошенным лицом. В углу экрана появилась картинка с эмблемой ООН.

— Как известно, сегодня в штаб-квартире Организации Объединенных Наций состоится подписание Всемирной Темпоральной Конвенции, запрещающей любые исследования в области межвременных перемещений. Специальная комиссия при ООН уже рассмотрела заверенные экспертами комиссии акты демонтажа всех имеющихся в мире установок, позволяющих совершать такие путешествия. Предстоит обсудить вопрос контроля за сохранением уже имеющейся информации.

Внезапно на экране появились полицейские машины, кто-то попытался закрыть хакеру рукой, изображение покачнулось. Тот же ровный голос диктора произнес:

— Сегодня утром усилиями специальной комиссии при ООН и Интерпола раскрыт заговор крайне радикальной феминистской организации. Несколько тщательно подготовленных групп готовились для переброски в прошлое с целью изменения истории. Во время задержания погибли семь членов организации и двое полицейских. Все установки, предназначенные для перемещения во времени, уничтожены. Полиция продолжает розыск руководительницы организации Дороти Далтон. По имеющимся…

Дальнейшее произошло в течение нескольких секунд. Первые три пули Дороти выпустила по собственной фотографии, возникшей на экране, четвертая попала в подушку, на которой уже не было головы Блейда, а пятой он сам помог уйти в пол. Он на мгновение даже забыл, что борется с женщиной, настолько профессионально и умело она сопротивлялась, но силы все-таки были неравны, и, получив несколько ощутимых ударов в живот и в пах, он прижал ее голову к полу.

Со стороны картина, должно быть, получилась живописная: солнечные лучи, пробивающиеся сквозь дым от взорвавшегося телевизора, пистолет, откатившийся в угол, и на роскошном персидском ковре совершенно голые мужчина и женщина. Но занимались они отнюдь не любовью.

Сердце еще бешено бухало у Блейда в груди, когда он почувствовал, какое тонкое изящное запястье сжимает его рука, и увидел кровь на ее губах. Он тут же отпустил ее волосы, разжал пальцы, сразу заметив багровые следы на коже, и поднялся. Дороти осталась лежать на полу. Она только поднесла руку к губам, тихо, но с чувством сказала «Дьявол!» и заплакала.

Блейд не знал, что делать. Он чувствовал себя совершенно чужим — и, как оказалось, совершенно бесполезным человеком, который к тому же только что ударил женщину. Ощущение было неприятное. Оставалось только сидеть и ждать, когда лорд Лейтон заберет его обратно в привычный мир, где девочка в белом платьице еще не палит из пистолета куда попало.

Воспоминание о девочке из прошлого совершенно расстроило его. Он встал, подошел к плачущей Дороти и взял ее на руки. Она сразу же обняла его за шею и, все еще всхлипывая, спросила:

— Ведь они не случайно послали за мной именно тебя? Почему ты оказался в коей кровати?

И еще один вопрос, уже после того, как он почувствовал вкус ее крови на своих губах:

— Ты хочешь меня?

Надо признаться, этот вопрос стал последней каплей, переполнившей чашу впечатлений этого утра, и, падая на кровать, Ричард Блейд успел подумать, что Лейтон мог бы особо и не торопиться с возвращением.

* * *

Солнечные лучи уже не били в окно, а широким веером лежали на стене, видимо считая, что висящей там картине чего-то не хватает. Блейд был с этим совершенно согласен: ему лично картина напоминала огромный клетчатый носовой платок, которым только что вытерли нос гигантскому младенцу. Он уже собрался обсудить искусство будущего с Дороти, но обнаружил, что находится в комнате один. «Я не мог так крепко заснуть, чтобы не услышать, как она ушла», — мелькнула мысль. Он прекрасно помнил, как, обессилев, она задремала, отодвинувшись на другой конец постели: «Чтобы ты лучше меня видел… Не спи, смотри на меня, люби меня, не смей спать, слышишь, не смей…» И он смотрел, но, наверное, на секунду закрыл глаза.

Блейд поднялся с постели и сразу же профессиональным чутьем понял — что-то переменилось. Стало заметно холоднее — он сам не так давно открывал окно, чтобы не задохнуться дымом, — по-прежнему зияла дыра телевизора в нише, копоть на стене…

В углу, рядом с креслом, на полу не было пистолета.

Что-то мешало Блейду подумать, будто Дороти просто подняла оружие и убрала в какой-нибудь укромный шкафчик. И это «что-то» потихоньку проявлялось в голове, как изображение на фотобумаге, опущенной в проявитель.

Вначале Блейд вспомнил ее смех. Потом слезы. Руку, твердо сжимающую пистолет. Ту же руку, ласкавшую его лицо… Что она шептала в его объятьях? «Ты поможешь мне… бежим вместе… до моей установки им никогда не добраться… бежим, нас никогда не найдут, мы будем счастливы…»

Он заскрипел зубами от досады. Попался, как мальчишка! Дороти Далтон, «руководительница крайне радикальной феминистской организации», с детства воспитанная на примере Ричарда Блейда, не завершит свое дело слезами на ковре. И даже не сумасшедшей любовью с героем своего детства и, видимо, главным врагом. Теперь задача формулировалась предельно ясно: найти и обезвредить Дороти, не дав ей возможности воспользоваться машиной для перемещения во времени.