Герои без Золотых Звезд. Прокляты и забыты - Владимир Конев

— Ваша задача, товарищ Беляков, — напутствовал его Смушкевич, — подготовить гарнизон к лагерному периоду, а затем и к началу первого учебного года. Принимайте аэродром, жилой городок, имущество для новой академии. Желаю успеха! — И комкор пожал ему руку.

На наркома авиационной промышленности АИ. Шахурина и начальника ВВС РККА Я.В. Смушкевича персонально была возложена ответственность за воплощение в жизнь намеченного партией плана быстрейшего перевооружения нашей авиации. В тот предвоенный период их часто можно было видеть вместе в КБ, на заводах авиационной промышленности, где проектировалась и строилась новая боевая техника, на испытательных аэродромах, где она испытывалась.

В сентябре 1940 г. на завод, где создавался и доводился опытный истребитель И-301, приехали АИ. Шахурин и Я.В. Смушкевич. Перед работниками КБ CA Лавочкина они поставили задачу увеличить дальность полета самолета с 556 км до 1000 км. Шахурин и Смушкевич, ознакомившись с результатами заводских летных испытаний и тщательно проанализировав их, приняли на себя ответственность — просить правительство принять решение о запуске в серию еще не доведенных и не прошедших государственные испытания новых боевых самолетов. Чтобы выиграть время, Смушкевич предложил проводить заводские и государственные испытания одновременно. После полетов заводского летчика-испытателя то же задание повторял испытатель военный.

Озабоченность Я. Смушкевича слабой подготовленностью массы летного состава к полетам в плохую погоду, их неумением пользоваться средствами радионавигации вылилась в серьезный разговор с летчиком ГВФ А. Е. Головановым[117] в ночь на новый, 1941 г. Смушкевич посоветовал Голованову написать Сталину письмо о том, что вопросам «слепых» полетов в летной работе ВВС надлежащего внимания не придают, что товарищи, стоящие во главе этого дела, сами слабы в этих вопросах.

Когда летчик высказал свое недоумение по поводу того, почему он, рядовой летчик, должен писать такие письма, Смушкевич ответил, что о его удивительных полетах во время финской войны не раз докладывали Сталину и записка привлечет к себе внимание.

Много лет спустя Голованов узнал, что Я.В. Смушкевич и начальник штаба ВВС В.К. Арженухин после финской войны написали докладную записку с анализом боевых действий — о неправильном использовании бомбардировочной авиации, которую вместо массированного ее применения раздавали и по отдельным направлениям, и отдельным командующим. В их записке говорилось также о плохой подготовке экипажей бомбардировщиков к полетам в сложных метеорологических условиях.

Результат подачи такой записки оказался совсем неожиданным. Сталин перестал доверять Смушкевичу. Это недоверие подогревалось доносами сотрудников НКВД, которые докладывали, что Смушкевич со своими подчиненными часто обсуждает и критикует состояние дел в ВВС. Перед самой войной как Смушкевич, так и Арженухин были сняты со своих постов.

Арестовали Смушкевича в ночь с 7 на 8 июня 1941 г. В тюрьме его подвергли пыткам и истязаниям. Позднее его палачи дали показания о том, что после применения к Смушкевичу мер «физического воздействия» он катался по полу и стонал. В октябре того же года Смушкевич был незаконно расстрелян без суда и следствия. По свидетельству дочери, на расстрел его несли на носилках, двигаться от побоев он не мог.

Реабилитирован Яков Владимирович Смушкевич был посмертно 25 декабря 1954 г.

Его именем была названа улица в г. Рокишкис, там же в 1969 г. установлен бронзовый бюст. Имя Героя носит одно из судов морского флота. Его жизни и подвигам посвящен фильм «Генерал Дуглас», созданный в 1979 г. на Литовской киностудии.

Литература

Аржевитов В. Рубашка генерала Дугласа // Ориентир. 2000. № 7 С 70–71.

Байдуков Г. Командарм крылатых. М.: ИД «Звонница», 2002.

Вологжане — Герои Советского Союза. Изд. 2-е. Вологда, 1970.

Гагин В.В. Воздушная война в Испании. Воронеж, 2001.

Голованов АЕ. Дальняя бомбардировочная. М.: ООО «Дельта НБ», 2004. С. 23–29.

Зильманович ДЯ. На орбите большой жизни. Вильнюс, 1971.

Люди бессмертного подвига. Изд. 4-е. Кн. 2. М., 1975.

Персов С. Д. Очерки о героях. М., 1959.

Румянцевым. Герои Халхин-Гола. М., 1989.

Свердлов Ф. Трагическая судьба // Эхо Литвы. 1992. 14 апр. С. 4.

Яковлев В.П., Боброва КВ., Шмаков Г.Г. Крылатый богатырь. М.: ДОСААФ, 1984.

ЧЕРНЕЦ Иван Арсентьевич

(19.01.1920-14.05.1999) Гвардии старший лейтенант

Родился в с. Троицкое ныне Любашевского района Одесской области в семье крестьянина. Украинец. Окончил Одесское мореходное училище. Работал механиком на Николаевском судостроительном заводе. В РККА с 1940 г. Окончил Черниговское военное авиационное училище в 1941 г.

Участник Великой Отечественной войны с декабря 1942 г. К осени 1944 г. командир звена 7-го гшап (230-й шад, 4-я BA, 2-го Белорусского фронта), гвардии старший лейтенант. К декабрю 1944 г. совершил 105 боевых вылетов на штурмовку войск противника. В воздушных боях лично сбил 2 самолета противника. Звание Героя Советского Союза присвоено 23 февраля 1945 г.

28 мая 1945 г. трибуналом Приволжского ВО осужден за изнасилование к 5 годам лишения свободы. Лишен звания Героя Советкого Союза 4 июля 1947 г.

После отбытия срока наказания жил в Куйбышеве, затем в Москве. В 1959 г. окончил Литературный институт им. A.M. Горького. Член Союза писателей СССР. Печатался под псевдонимом Иван Арсентьев.

Восстановлен в звании Героя Советского Союза 30 декабря 1967 г.

Награжден орденами Ленина, Красного Знамени, Отечественной войны I степени (дважды), Красной Звезды, «Знак Почета», Славы III степени, медалями.

Его фамилия высечена на стеле Героев в Одессе и на обелиске Героев в городе Керчи.

НА ВСЮ ОСТАВШУЮСЯ ЖИЗНЬ

Иван Чернец прибыл в 7-й штурмовой авиаполк в ноябре 1942 г. С группой других молодых летчиков он был назначен в эскадрилью Василия Емельяненко. Эскадрилья изрядно поредела в последних боях, вылетая почти ежедневно на отражения наступления немецких войск в районе Орджоникидзе.

В первых числах января 1943 г. части Красной Армии выбили немцев из Армавира и наступали в направлении г. Кропоткин. Опасаясь потерять стратегически важное шоссе, открывавшее путь на Ростов, немецкое командование бросило на этот участок свежие подкрепления. Наступление наших войск приостановилось. Особенно трудное положение создалось на участке восточнее реки Синюхи.

В штаб авиадивизии поступило распоряжение штурмовать немецкие войска в этом районе. Едва на аэродром возвратилось звено Ивана Чернеца, ему объявили новое задание. Командир, взглянув вверх добавил:

— Фрицы небось в небо уже не посматривают. Погода-то какая. Используй этот факт.

Сильный северный ветер гнал тяжелые свинцовые тучи. Они застилали весь небосклон. Видимость едва достигала 500 метров.

— Выручим пехоту, — без лишних слов произнес Иван Чернец.

Два Ил-2 на бреющем через полчаса вышли в указанный район, и как раз вовремя: из перелеска выползали танки. За ними, прикрываясь броней, шла пехота.

Сделав три захода, штурмовики огнем PC и пушек подожгли несколько танков. При заходе на новую штурмовку летчики с удовлетворением увидели, как в беспорядке отходит противник.

При подходе к аэродрому, готовясь к посадке, Чернец выпустил шасси, но одна стойка колеса не стала на замок. Очередь зенитного пулемета все-таки задела воздухопровод.

Летчик мастерски сумел посадить самолет на одно колесо.

В одном из вылетов летчик «случайно» сбил истребитель противника: «И тут небо передо мной исчезает. Нет голубизны, нет солнца, нет горизонта, их закрыло что-то. На этом «что-то» явно вырисовываются кресты, они надвигаются на меня. Ме-109! Он уже так близко, что дух захватывает. Не среагировал на мой маневр скоростью, выскочил по инерции вперед. Катастрофа неизбежна, сейчас столкнемся. Невольно зажмуриваюсь в ожидании гибельного удара, только пальцы, натренированные до автоматизма, продолжают свою работу, жмут на гашетки. Самолет вибрирует от стрельбы пушек и пулеметов. Прихожу в себя, гляжу: на месте, где только что был фашистский истребитель, вздулось пятно дыма. Рву ручку управления, чтоб не врезаться в обломки, и — на помощь ведомому».

Иван Чернец 20 января 1943 г. был тяжело ранен. Почти в бессознательном состоянии он посадил свой подбитый «ил» в горах Черкессии. Был спасен местными жителями Евдокией Бочаровой и подростком Александром Чергиным, который ночью отвез его на лошади в госпиталь. Три месяца летчик пролежал в госпитале с перебитой ногой.

Чернец вернулся в полк в конце октября 1943 г. Полк готовился к поддержке десанта, который со дня на день должен был высадиться на Керченский полуЬстров. Вместе с другими, уже побывавшими в боях летчиками он составлял ядро полка.