Дыхание бездны - Андрей Имранов

  - Там течение под водой! - выпалила она, подбегая. Я обнял её и прижал к себе.

  - Ну-ну, всё в порядке... ты чего такая холодная?

  - Там холодно, - Лена посмотрела на меня, в глубине её глаз продолжал плескаться испуг, - и течение. Я испугалась!

  - От неожиданности, наверное, - успокаивающе сказал я, - здорово плаваешь, кстати. В бассейн ходишь?

  - Ходила... сто лет назад, - она зябко повела плечами и подняла с земли сложенное платье.

  - Тогда ты хорошо сохранилась, - я улыбнулся, - пойду тоже окунусь.

  - Только от берега не отплывай! - вскинулась Лена, - может, не пойдешь? Скоро наш корабль уже...

  - Через час, - возразил я. Плаваю я вообще-то не очень, но как я теперь мог не пойти? Что я, течения подводного испугался? Ну да, испугался немного, но показывать это не собирался. Сейчас, проплыву вдоль берега туда-сюда, выйду, скажу что-нибудь снисходительное, вроде: 'да, и в самом деле течение есть', - и статус-кво будет восстановлен.

   Было там течение или нет - я так и не понял. Я поплыл, как только зашел глубже, чем по колено, проплыл метров тридцать вдоль берега, встал на ноги и уже собирался выйти на берег, но, в последний момент передумал. Черт побери, чего это я? Чего я боюсь, спрашивается? Я же грёбаный супермен! Вон, двое смуглокожих пацанов лет двенадцати весело плещутся в ста метрах от берега. А я на три шага отойти боюсь. Тьфу! И я решительно поплыл прочь от берега. Отплыл, развернулся к берегу, помахал рукой Лене. Вроде бы, она улыбнулась и замахала мне в ответ. Ну, всё, теперь точно можно выходить. Ща, нырну разочек.

   Плаваю я так себе, а нырять вообще не умею. Когда я плыву, мне кажется, что стоит хоть чуть-чуть умерить темп, и меня моментально утянет в глубину какая-то сила. Зато, когда я пытаюсь нырнуть, эта недобрая сила тут же меняет направление и тянет меня вверх так, словно у меня на поясе надет здоровенный спасательный круг. Видели когда-нибудь утку, что-то ищущую в прибрежном иле? Вот-вот, оно самое.

   Да и воздух у меня быстро заканчивается.

   Но на этот раз все получилось намного удачнее. Пару раз я по привычке бултыхнулся, подняв ноги над водой, немного подергался, а потом вдруг понял, что плыву - ровно и сильно. Открыл глаза и чуть не вдохнул полные легкие воды от пьянящей смеси ужаса и восхищения. Ужаса - потому что я неожиданно оказался намного глубже, чем думал - метра три, пожалуй. Колеблющаяся зеркальная гладь нависала где-то высоко, пронзая окружающую синеву мерцающими линиями призрачного света. Там, наверху, дрыгались человеческие ноги, виднелись контуры надувных матрасов и дно какой-то лодки. А вокруг - подсвеченные переливающимся серебристо-голубым светом, вились стаи разноцветных рыб, вспыхивающих в лучах солнца, как драгоценные камни. Дна подо мной не было, только густеющая до черноты мрачная синева. Право же, я в жизни не видел картины прекраснее.

   Но всё же, пора наверх.

   Или не пора? Удивительное дело, но недостатка воздуха я не чувствовал. Похоже, рыбоящер мой позаботился. А ведь точно, для него же это - самая естественная среда... и не только для него! Для меня - тоже! Я рванул вглубь, чувствуя, как небывалая мощь наполняет мое тело. Черт побери! Просто фантастика! Как же приятно почувствовать себя - собой! Нет, это не было ощущение эйфории, всесилия или чего-то там еще. Это было простое и уверенное ощущение правильности. Что наконец-то всё вокруг такое, какое должно быть. И я во всём этом - такой, какой должен быть. И эта спокойная уверенность доставляла такое удовлетворение, какого, пожалуй, ни одним наркотиком не добиться. Наверное, так себя чувствует человек, нашедший свое призвание.

   Дна по-прежнему не было видно, да и поверхности - тоже. Да вообще уже почти ничего не было видно - глубоко. Просто сверху было светлее, чем снизу - и всё. Но это меня уже не пугало. Кому нужно это зрение? Мне казалось, я ощущаю кожей весь океан, каждый коралл на каждом камне стремительно уходящего вниз дна. Каждую рыбешку в каждой из неисчислимых стай, вьющихся в толщах воды на километры вокруг. Каждую! От мелюзги размером с мизинец до лениво махающих крыльями скатов где-то далеко впереди. Жизнь бурлила вокруг меня, наполняя весь мир движением, а все моё существо - восторгом и радостью. Еды-то сколько!

   Ого, кажется, я заметил что-то покрупнее. Черт-те где далеко, по-моему, на десятки километров отсюда, у самой поверхности... да это же киты! Я услышал их переговоры - похожие на дельфиньи, но глубже и протяжнее. Тон разговоров - лениво-вальяжный. Я их смутно, но понимаю - что-то они там планируют. Куда-то поплыть, где-то перекусить. Я тихонько смеюсь над их простыми разговорами и тут же понимаю, что смех мой слышен не только мне. Стаи рыб на секунду замирают, врассыпную бросаются скаты, а в разговорах китов мгновенно появляются оттенки паники. Помнят меня, черти! Киты слаженно разворачиваются и, на максимальной скорости, что им доступна, плывут прочь. Как будто от меня можно уплыть! Я разгоняюсь, но не за удирающими китами, а просто так - меня переполняет радостно бурлящая сила и надо дать ей выход.

   Я вернулся!

   Опа! А вот этого я не ожидал. Ощущение привычной обстановки настолько успокоило и обезмятежило меня, что я совсем забыл про существование поверхности. И я вылетел в воздух - как дрессированный дельфин.

   Как чертовски чудовищно громадный дельфин.

   Вот он - остров-город Мале - столица курортного рая. Почти таким же и почти в таком же ракурсе я видел его, когда мы подлетали к местному аэропорту. Я не скажу, что моя тень накрывает его целиком. Но близко к этому. Маленькими черточками замерли у причалов корабли. Вон там, у причала восемь вот-вот начнется посадка на наш катамаран. Странно, что я всё это вижу - в цвете, в нормальном ракурсе и нормальных пропорциях. Глаз-то в привычном смысле этого слова у меня нет, это я точно знаю. Видимо, как я-человек спокойно пользовался нечеловеческими органами чувств, не имея их, так и я-нечеловек сейчас пользуюсь человеческими глазами.

   Черт!

   Всё это время я отлично помнил о своей человеческой сущности. Но ещё мгновение назад это было настолько неважно, настолько мелко на фоне новообретённого смысла бытия, что даже думать об этом не возникало ни малейшего желания. Настолько полным было единение, что я даже не делил свои мысли и ощущения - где чьи - как я это делал раньше. Но теперь, при виде кораблей, оседающих в стремительно мелеющем порту, моё человеческое 'я' рванулось наружу с такой нерассуждающей яростью, что моё нечеловеческое 'я' даже пискнуть не успело.

   Я рухнул на дно водной воронки, вдохнул воды, отплевываясь и кашляя, вынырнул и увидел нависающую над собой массу воды. 'Не утопи только меня, идиот', - успел я подумать со злостью, прежде чем волна обрушилась на меня и, скручивая, выжимая и ломая, потащила в глубину. Кстати, я так и не понял - кто из нас это подумал, и, соответственно, к кому обращался.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});