Ироническая Хроника - Тарас Бурмистров

Приехав в Киев и расположившись там в Киево-Печерской лавре, новоиспеченный полковник попадает в бурлящий центр политической жизни. Город сверкает иллюминациями. Вместе с императрицей сюда съехались министры, придворные, иностранные послы. Неподалеку, в Каневе, расположился последний король Польши - Понятовский, еще один сподвижник Екатерины (здесь это слово можно понимать в буквальном смысле). Наконец, после недельного томительного ожидания, которое оригинал Миранда заполнил изучением мрачных катакомб лавры, в которой он обретался, креол был представлен Потемкиным Екатерине Великой. Императрица приняла его очень приветливо и даже, неизвестно с какими целями, предложила остаться в России. Миранда почтительно отклонил это предложение, испросив взамен политическую поддержку Петербурга и 10 тыс. рублей золотом на подготовку восстания против испанцев. Екатерина согласилась на все.

Месяцем позже императрица отправилась дальше в Крым, а Миранда устремился на север. Его зеленый портфель, с которым он никогда не расставался, был, как обычно, битком набит рекомендательными письмами к вельможам обеих столиц. Миранда ехал окольными путями - столбовая дорога, по которой должна была возвращаться в Петербург Екатерина, была занята войсками, строившими по ее обочинам знаменитые "потемкинские деревни". Посетив Москву, креол отправляется затем в столицу, в которой не было еще ни императрицы, ни двора. Екатерина вернулась в Петербург только летом, вновь приняв Миранду, сначала в Царском селе, а затем и в Зимнем дворце, в своих личных покоях. Нам неизвестны подробности этой встречи; по крайней мере, императрица снова убеждала очаровательного молодого полковника задержаться подольше в России, чтобы отсюда, из Петербурга, бороться за независимость Латинской Америки. Впрочем, как раз в дворцовой спальне Екатерина обычно вела себя очень скромно, превратив ее в кабинет, из которого она управляла своей необъятной Империей, сидя за небольшим столиком с выгнутой крышкой. Несмотря на эту сдержанность, по всей Европе бродили слухи о развращенных нравах российского двора. Разумеется, они доходили и до самой императрицы: однажды петербургский обер-полицеймейстер даже положил ей на стол номер газеты "Moniteur" с красочным описанием "оргий", происходивших в подвалах Зимнего дворца. Екатерина изумилась до глубины души и, сказав, что она в этих подвалах вообще никогда не бывала, разрешила материал к публикации.

Покинув Россию, Миранда объезжает Скандинавию, затем Голландию, Бельгию, Германию, Швейцарию, Италию, Францию, после чего оседает в Лондоне. Итоги его долгого путешествия весьма значительны - недавно еще безвестный дворянин на службе у испанского короля, он стал теперь близким другом многочисленных принцев, министров, ученых, писателей, художников. Принятый чуть ли не при всех дворах Старого Света, креол везде сумел произвести впечатление человека, в руках которого находится будущее испанских колоний. Эту свою репутацию он пустил в ход в Лондоне, встретившись с премьер-министром Питтом и попытавшись убедить его в необходимости немедленно приступить к освобождению Латинской Америки. Но пока Миранда занимался этим в Англии, в соседней Франции парижане взяли штурмом Бастилию, а затем и королевский дворец Тюильри. Наш искатель приключений никак не мог упустить такой случай: он снова пересек Ла-Манш, прибыл в Париж и вскоре оказался в рядах французской революционной армии, причем сразу генералом. Эту роль Миранда сыграл, пожалуй, еще более эффектно, чем все остальные. Он очищает север Франции от наступавших пруссаков, вступает в Бельгию и, взяв Антверпен, становится там фактически полновластным наместником. Но тут в Париже казнят короля, политическая обстановка вновь резко осложняется, и генерал-лейтенант Миранда, командовавший уже шестидесятитысячной армией, мгновенно падает с той высоты, на которую он так быстро поднялся. Его вызывают в Париж и арестовывают; только чудом он избежал гильотины, работавшей в те дни почти безостановочно. Выйдя из тюрьмы, где он просидел полтора года, Миранда снова вовлекается в круговорот светской жизни, заводит себе великосветскую любовницу, знакомится с Наполеоном, посещает парижские салоны. Но вскоре ему это надоедает, и революционный генерал отправляется в Лондон, где принимает гордое звание "полномочного представителя городов и провинций Латинской Америки", неизвестно, правда, что означающее. Деятельность на этом посту не приносит особого успеха. Тогда Миранда отправляется в США, где наносит визит новому президенту Джефферсону; заручившись его поддержкой, генерал отваживается на крайне дерзкое предприятие: заняв 7 миллионов долларов, он приобретает 16-пушечный корабль, покупает оружие и вербует волонтеров, собравшись с этим суденышком и горсткой авантюристов всех мастей освободить Испанскую Америку. Пути к отступлению не было, так как Миранда обязался вернуть своему кредитору в три раза больше, чем занял - 21 миллион долларов. Подняв на своем "Леандре" изобретенный им желто-сине-красный флаг, Миранда отправился к берегам Венесуэлы.

В Европе и Северной Америке Миранде с легкостью удавалось убедить всех в своих магических способностях взбунтовать испанские провинции; в Мадриде его имя вызывало просто суеверный страх. Но его латиноамериканская экспедиция оказалась совсем не таким простым делом, как предполагалось. Миранда долго колесил по Карибскому морю, иногда отважно вступая в морские бои с испанскими кораблями, наконец, высадился в Венесуэле и занял несколько прибрежных городков. Но местное население не поднялось на борьбу с испанцами, как надеялся "главнокомандующий колумбийской армией", и ему пришлось отступить. Он не встретил никакого сочувствия в родной стране, как не встречал его ни в одной другой. Испанцы считали его изменником и агентом англичан, англичане - агентом американцев, американцы - русских, а русские французов. Вернувшись в Лондон, Миранда уже не надеялся на близкое освобождение Латинской Америки, как вдруг ему помогли в этом новые обстоятельства, опять перекроившие карту мира. Наполеон, возвысившийся на гребне Французской революции, занял Испанию, приобщив ее к своим владениям, но не смог подчинить себе ее заморские провинции. В них поднялось освободительное движение, закончившееся восстанием в Каракасе, родном городе Миранды. Узнав об этом, "полномочный представитель городов и провинций Латинской Америки" понял, что наконец пробил его час. Он тайно бежал из Лондона и через три месяца высадился в венесуэльском порту Ла-Гуайра - том самом, который покинул сорок лет назад никому не известным молодым человеком. В столицу Миранда въехал на белом коне, сопровождаемый огромной толпой почитателей, приветствовавших его восторженными криками.

Через каких-то полгода после этого Венесуэла, первой на континенте, провозгласила независимость, и Миранда стал в ней полномочным диктатором. Но судьба еще раз посмеялась над Мирандой. В стране зрело недовольство, вспыхивали мятежи, целые провинции удерживались роялистами, верными испанской короне. Это движение неожиданно получило мощный толчок с той стороны, опасности от которой Миранда никак не мог предвидеть. В конце марта 1812 года, в день пасхального четверга, когда все церкви Венесуэлы были заполнены молящимися, в стране разразилось страшное землетрясение. По странной случайности, оно затронуло только те города, на которые распространялась власть Миранды, почти не потревожив районы, в которых господствовали его противники. В столичном Каракасе рухнул весь центр города, в том числе кафедральный собор и резиденция Миранды; целые города лежали в руинах, десятая часть жителей страны погибла в одно мгновение, и еще по крайней мере столько же стонало под обломками. Загадочность этого стечения обстоятельств усугубляло то, что катаклизм случился ровно через год после революции, которая тоже произошла в пасхальный четверг. Роялисты сразу оживились, а испанские священники прокляли Миранду во всех храмах. Но Миранда не потерял присутствия духа. Он добился своего назначения генералиссимусом и принялся энергично наводить порядок в армии. Но военное счастье на этот раз изменило Миранде. После нескольких жестоких сражений с войсками роялистов он капитулирует перед ними и прибывает в Ла-Гуайру, чтобы бежать из Венесуэлы. Его жизнь, таким образом, описывает еще один круг, на этот раз последний, потому что покинуть Ла-Гуайру свободным человеком Миранде уже не удалось. Его ближайшие соратники, изменив ему, арестовали его и выдали роялистам. Тщетно дожидался Миранду в порту английский корабль, на котором был уже погружен драгоценный архив бывшего диктатора, а заодно и правительственная казна Венесуэлы. Ближайшие полгода Миранде предстояло провести в тюрьме Ла-Гуайры, в зловонном каменном мешке, по щиколотку в воде и закованному. Между тем за это время положение дел в Венесуэле вновь переменилось. Роялисты, придя к власти, быстро скомпрометировали себя в глазах народа и, как следствие, получили победоносный военный марш на столицу одного из учеников Миранды. Власти Венесуэлы от греха подальше переправили Миранду в Пуэрто-Рико, а затем и в Испанию, в тот самый Кадис, в который двадцатилетний Франсиско прибыл в самом начале своей карьеры.