Лучший способ спрятаться (СИ) - Екатерина Майская

Вяземский не хотел.

— Не ходите на открытие. Вас там убьют.

Ариадна пришла в себя и отпрянула от графа. Ну как отпрянула, попыталась. Придерживая ее за талию, Вяземский не торопился ее отпускать. Сцена знакомства в памяти всплыла автоматически. Ее предупреждение и то что дал осмотр места смерти информатора — тоже.

Наконец, у Вяземского появились силы, чтобы отпустить девушку, хотя желания отпускать не было, да и волнение о ее самочувствии никуда не делось, он ее отпустил, продолжая аккуратно придерживать под руку.

— Ариадна, с вами все в порядке?

Помня, что он легко отличает ложь она ответила:

— Будет через пару минут. — и повторила — Не ходите туда!

— Я не могу. Я должен там быть.

Вяземский даже не спросил на какое открытие. Потому что прекрасно знал, о чем речь. Сейчас его передвижения были ограничены: дом, работа, императорский дворец. Напасть на него можно было только в этих трех точках или на пути его передвижения из одной точки в другую.

Почему-то заговорщики очень торопились, как будто убить его к какому-то числу — было для них гораздо важнее, чем убить его вообще. Однако, все эти три точки очень хорошо охранялись, включая особняк городской Вяземских. Да и при передвижениях из точек «Управление» в точку «Дом» или «Дворец» его сейчас охраняли как императорскую особу. Поэтому торжественное открытие нового крыла городской императорской больницы, где он должен был представлять императорскую семью, был для заговорщиков хорошей и, возможно единственной, возможностью добраться до него.

На торжественно приеме в честь этого события должны присутствовать императрица с наследником, и охраны там будет в разы больше. А здесь: утро, куча обычного рядового народа среди которых легко спрятаться… На это и был расчет.

— Тогда я иду с вами.

Голос девушки выбил Вяземского из сосредоточенного состояния, с которым он рассматривал ее лицо. Какие у нее необычные глаза… Интересно — это семейное? По линии отца или матери? Он на какое-то время даже забыл, а что они делали в коридоре за четверть часа до окончания рабочего дня.

— Мы к Самуилу Яковлевичу шли.

Напомнила обладательница необычных бирюзовых глаз.

— Да, шли.

Согласился с ней Вяземский, и двинулся дальше по коридору, не выпуская ее руки. Всегда такой внимательный, он не замечал удивленных взглядов сотрудников, которыми они провожали спешившего куда-то шефа, ведущего за руку, с трудом поспевающую за ним, помощницу.

***

Перед дверью в лабораторию экспертов граф Вяземский притормозил.

— Ариадна, документы, которые вы показывали Самуилу Яковлевичу единственные или у вас есть еще?

— Не единственные. Я не во всех еще разобралась… Некоторые — очень личные. Некоторые — деловые.

— Понял. Не переживайте, Ариадна, я ничего не сделаю во вред вам. Верите?

Девушка внимательно посмотрела в глаза Ярославу, а тот… опять в них потерялся. Похоже это уже тенденция. Приятная. И интересная.

— Верю, ваша светлость.

Педантичный Самуил Яковлевич приводил в порядок стол. Каждый раз перед уходом домой, вне зависимости от того во сколько это было: стандартное окончание рабочего дня в 17.30 или нестандартное в час ночи, главный эксперт убирал бумаги со стола, закрывал в сейфе тестовые артефакты и вещественные доказательства в определенном, известном только ему, порядке. Все это лежало в прозрачных коробочках, подписанных и сделанных из специального не пропускающего магию материала. Чтобы вещественные доказательства ни на что не повлияли, да и на них никто и ничего не добавил. Случайно. Проходя мимо. По коридору или по крыше. В общем, это был ритуал, без которого окончание рабочего дня им не являлось.

— Самуил Яковлевич, добрый вечер.

Седой, когда-то темноволосый мужчина с очень живыми глазами за стеклами очков повернулся к вошедшим, тут же закрывая сейф не просто спиной, а дверью. Привычка.

— Добрый вечер, Ярослав Александрович. Рад тебя видеть, Ариадночка. Решила до утра не ждать?

— Решила.

— Самуил Яковлевич, можете добавить что-то по той схеме, что вам показала Ариадна?

— Схема интересная, — эксперт снял очки, достал из кармашка жилетки идеально белоснежный платок и стал протирать стекла, — Гениальная и очень простая! Причем при взрыве от нее не осталось никаких следов. Просто полное самоуничтожение!

— Но вы уверены, что это именно она?

— Уверен. Кое-что осталось, да и я все-таки специалист не из последних. — Самуил Яковлевич хекнул и водрузил очки на нос.

— Говорите, схема простая?

— Относительно.

Вяземский задумался, подняв взгляд к потолку. На потолке были следы от недавнего взрыва, но никаких надписей — не было.

— Переформулирую. Как быстро человек, получивший эту схему, сможет сделать таймер к взрывному устройству?

— Этот таймер можно использовать не только для взрывного устройства. Можно на кухне — для печки, в школе — для звонка. Да куда угодно! Даже обидно, что первыми ценность данного изобретения поняли только террористы.

— А все же?

— Сама схема компоновки простая, хотя раньше я такого не встречал. Но вот материалы, которые использовались… Если бы мне в руки попала только схема, мне бы потребовалось много времени на подборку материалов и для определения точных пропорций. Возможно тысячи циклов испытаний, если повезет.

— А если не повезет?

— Тогда десятки тысяч испытаний. Несколько месяцев-то точно для идеальной подгонки. А тут — я уже видел, что именно было использовано в рабочей схеме, поэтому сейчас, зная материалы и имея схему, я могу хоть завтра собрать рабочий экземпляр.

— Возможно ли, что от схемы до рабочего прототипа прошло восемь лет?

Эксперт задумался, опять потянулся к платку, снял очки, но протирать не стал. После небольшой паузы очки вернулись обратно на нос, а платок, аккуратно сложенный, в кармашек.

— Все возможно. Смотря к кому в руки попали бумаги… Смотря насколько усиленно этим занимались… Может от случая к случаю…

— Завтра вам Ариадна принесет еще документы на изучение.

Потолок опять подвергся внимательному оглядыванию.

— Нет, сначала — мне, потом — Самуилу Яковлевичу. До поступления дополнительных распоряжений — режим полной секретности. Мне нужно будет заключение о ценности данных бумаг для патентного бюро. Ваш авторитет, Самуил Яковлевич, в данном деле — не подвергается сомнениям. Не зря они все время все спорные случаи к вам на экспертизу присылают. А сейчас наберите мне Бехерева по внутренней связи, пожалуйста.

Не заглядывая в телефонный справочник, лежащий рядом, Самуил Яковлевич быстро набрал три цифры внутреннего номера и передал трубку Вяземскому.

— Алексей? Заберешь Ариадну через 15 минут из приемной. Сегодня и завтра полный протокол охраны. Да, ты прав, Милану лучше проводить отдельно до или после. Согласен, тогда через 30 минут. Жду отчет. — трубку вернули на аппарат. — До свидания, Самуил Яковлевич.

— До свидания, Самуил Яковлевич.