Единственный (ЛП) - Вернон Меган

Валери погладила меня по спине.

— Я ничего от тебя не жду, сестренка. Я просто хочу, чтобы ты была собой, и думаю, что это все, что нужно. Освободи себя от всех этих мыслей, что все должно быть определенным образом, и отпусти. Наслаждайся моментом.

Отпустить. Это то, что Джон говорил мне снова и снова. Может, если бы я отпустила, то заметила бы, что происходит вокруг. Наконец пришло время отпустить свою неуверенность и двигаться дальше. Будь прокляты рак и мальчики.

Глава 26

Потребовались усилия, но я, наконец, научилась отпускать и забывать весь багаж, который тяготил меня. Я могла смеяться вместе с мамой и сестрой за ужином. Я смогла забыть о выпускных экзаменах и всех стрессах в колледже. Было приятно просто посидеть, расслабиться и ни о чем не беспокоиться.

Мама говорила со мной о получении лицензии на недвижимость. Она сказала, что, хотя все застрахованное приносило свои положительные результаты, пришло время перемен. Рынок жилья, возможно, рухнул, но со всеми своими знакомствами на работе она думала, что у нее будет хорошее начало. У нее были такие качества, которые я знала, помогут ей справиться. Даже если у нее не получится, даже если бы она потерпела неудачу, я была бы рядом с ней, когда она нуждалась в ком-то. Так же, как она и Валери были со мной, когда я нуждалась в них.

Но, конечно, был белый слон, к которому никто не обращался. Джон. Я подумала, что Валери, должно быть, дала маме знать, что мы поссорились, потому что она не спросила о нем за ужином в тот вечер или до конца выходных, когда не работала. Я также не получила ни одного сообщения или телефонного звонка от Джона. Я подумала, что он, возможно, был занят со своей семьей, но потом я увидела его фотографии на Facebook, которые опубликовывали другие люди. Меня чуть не стошнило. Если у него было время на друзей, то у него было время написать мне.

Может быть, это была не просто пьяная ночь. Может быть, я сказала что-то, чего не должна была говорить. Я обдумывала, что же мне делать, и только в ночь перед сочельником набралась смелости позвонить ему. Звонок сразу перешел на голосовую почту, и я боялась оставить сообщение, поэтому просто повесила трубку.

Может быть, было уже поздно, и он спал. Или был с одной из девушек, которые отмечали его на фотографиях. Была одна особенная девушка, которая всегда широко улыбалась, когда фотографировалась с ним. Я думала о ее глупом, улыбающемся лице, когда лежала на своем футоне, уставившись в потолок. Мне нужно было сложить футон и поставить его в положение кровати, а не просто дать волю своему воображению. Я встала, чтобы развернуть кровать, и тут почувствовала, как завибрировал телефон.

Этого не может быть.

Когда я вытащила телефон, то увидела фотографию нас с Джоном с урока истории. Я сказала ему, что мы не должны фотографироваться во время занятий, но он настоял. И это был день, когда он выглядел особенно жарко с намеком на щетину на подбородке и его волосы были в геле и колючими.

Он звал меня обратно. Он нарушил молчание. Мои пальцы так сильно дрожали, что я почти не отвечала.

— Алло?

— Эй, — выдохнул он.

Я ожидала услышать громкий фоновый шум, как будто он был в клубе или что-то в этом роде, но там была только тишина. Он не выходил. С ним не было другой девушки. Обнадеживает.

— Прости, ты был занят?

— Нет. Сегодня у меня была тяжелая работа, и я только вышел из душа. Готовлюсь ко сну.

— О, прости, что побеспокоила. Я… Я… Я могу отпустить тебя.

— Подожди. Все нормально. Нам надо поговорить. Я собирался позвонить, но каждый раз, когда я набираюсь смелости, я просто… Не знаю…

Я ничего не ответила. Мы сидели в тишине, казалось, целую вечность, прежде чем он снова заговорил.

— Ты мне тоже не звонила и не писала, — выпалил он.

— Я не думала, что ты этого хочешь. Ты бросил меня, Джон. Я думала, тебе нужно личное пространство. Особенно с той запиской.

Он вздохнул:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Да, это был идиотский ход.

— И мне интересно, что я такого сделала, что ты решил уйти.

— Это не из-за тебя, Рыжая. Дело во мне. Я должен был просто поговорить с тобой, а не бросаться наутек.

— Тогда зачем ты это сделал? — Я вздохнула, прокручивая в голове мысли о той ночи. Единственное, что пришло мне в голову — это мое пьяное оцепенение и то, что я снимаю рубашку. — Возможно, тебе придется освежить мою память.

Я знала, что он потирает затылок.

— Я не хочу переживать все это снова. Я просто знаю, что ты хотела меня, а я хотел тебя, но не мог этого сделать. Мне просто нужно было уйти, а ты начала говорить о раке, и я просто потерялся. Я ушел, не попрощавшись. Я должен был взять себя в руки и поговорить с тобой, но не смог.

Я выдохнула воздух через нос.

— Лучше бы ты не уходил.

— Мне бы тоже этого не хотелось. Я скучал по тебе.

— Я тоже по тебе скучала. — Я была честна с ним. Я никогда так сильно не скучала по кому-то за всю свою жизнь. — С нами все будет в порядке? Мы можем вернуться к тому, как все было?

Он глубоко вздохнул:

— Не знаю, Рыжая. Мы прошли через столько, что трудно просто вернуться и вести себя так, будто ничего не случилось.

Слезы защипали мне глаза, и перед глазами все поплыло. Я села на футон, глубоко вздохнула и попыталась успокоиться.

— Я не хочу потерять тебя, Джон.

— Я тоже не хочу потерять тебя, детка. — Его голос стал успокаивающим, и мне захотелось быть рядом с ним. Я хотела упасть в его объятия, чтобы он держал меня и никогда не отпускал. — Но мне больно, понимаешь? Было много эмоционального дерьма, которое произошло той ночью. Я чувствую, что ты мне не доверяешь, сколько бы раз я ни пытался тебе это доказать.

— Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать.

— Я думаю, ты достаточно сказала тем вечером.

— Джон! — запротестовал я. — Я был пьяна.

— Говорят, алкоголь — это как сыворотка правды. Люди говорят вещи, которые держат внутри. Я знал, что ты злишься из-за всей этой истории с Мисси, и с тех пор я пытался загладить свою вину. Это заставляет меня чувствовать, что мы никогда не отпустим ту ситуацию. Что это всегда будет нас преследовать.

— Джон…

— Мелани, — сказал он хриплым голосом, прежде чем прочистить горло. — Ты мне так чертовски дорога. Рак и все это дерьмо для меня не имеет значения. Мне было бы все равно, если бы у нас никогда не было секса, и ты просто позволила бы мне обнимать тебя вечно. Я хотел бы просто донести это до тебя, но, похоже, мы просто продолжаем ходить по кругу вокруг одного и того же спора.

— Я больше не хочу с тобой спорить. Я просто хочу тебя.

— Я тоже хочу тебя. Я хочу, чтобы это сработало, но хочу, чтобы мы оба этого хотели. И если мы не готовы погрузиться в это в полную силу, то, возможно, это не стоит того.

По моей щеке скатилась одинокая слеза.

— Я… Я… должна идти. — Я не хотела плакать с ним по телефону.

— Окей. Я понимаю. Я напишу тебе позже.

— До свидания, Джон.

— До свидания, Рыжая.

Я положила трубку и заплакала. Пусть все слезы упадут на мое лицо. Слезы по моим отношениям с Джоном. Слезы из-за моей глупости. Мне следовало знать, что я могу доверять ему. Он сделал больше, чем просто доказал мне свою правоту. И теперь из-за одной ошибки я могу потерять самое лучшее, что когда-либо со мной случалось.

***

На следующий день был Сочельник, и маме надо было работать. Она сказала, что будет лучше, если она не будет работать в колл-центре, но до тех пор мы с Вэл застряли без нее. Мы взяли напрокат какой-то старый черно-белый рождественский фильм и уселись под одеялами на диване.

Я попыталась сосредоточиться на фильме, но все, о чем я могла думать, был Джон. Валери хотела, чтобы я взяла ключи от ее машины и каким-нибудь романтическим жестом подъехала к его дому. Но это не сработает, потому что я не знала, где он живет, и не была уверена, что он хочет, чтобы я была там. Я даже не знала, смогу ли ехать с тем количеством слез, которое выплакала прошлой ночью. Я чувствовала себя как зомби.