Волки Одина - Александр Мазин

– Чистильщики, у нас почетная миссия! – объявил Голова. – Поедем на первом паровозе!

Шахид хмыкнул.

– Нормально всё! – игнорировал скепсис Шахида лидер. – Корней на наш трапп три процента от общей доли выделил. И еще один – вот лично ему, – Иван показал на Санька.

– Это сколько ж в деньгах получится! – ахнул Бабочка. – Это ж полпроцента на нос выходит!

– Быть тебе, Бабочка, богатым! – ткнула его в бок Любка. – Но недолго.

– Это почему это недолго? – возмутился Бабочка.

– А ты всё крылышками – бяк-бяк-бяк! – засмеялся Ёрш.

Тут разговор пришлось прервать. Мимо прошел паровоз с цистерной на жесткой сцепке. Развернулся по большому радиусу, сдал назад. Цистерну, здоровенную дуру на восьми парах сдвоенных колес, отсоединили от сцепки, закрепили тросом. Паровоз слегка сдал назад, вытолкнул цистерну на спуск, и она поползла вниз. Трос удлинялся, надо полагать, стравливаемый лебедкой.

– Пошли похаваем, – предложил Голова. – От Черноухих трофейный хавчик остался. Натуральное всё. Мясо!

Санёк вспомнил перемешанные с землей и мусором куски тел, и его чуть не стошнило.

Глава сороковая

Игровая зона «Мертвая Земля». Гильдийцы

Посёлок Чистильщиков оказался крепостью. Видавшие виды бетонные стены, вышки, колючка, ворота из толстенного железа, во вмятинах и ожогах, надо думать, не от рогов местных мутантов. А может, и от рогов. Откуда Саньку знать, какие у здешних мутантов рога?

Несмотря на бывалый вид ограды, окрестности поселка радовали глаз. Санёк ехал на крыше, и вид сверху открывался замечательный. Сплошная зелень. И речка. И воздух куда приятнее, чем в Городе. Может, не такая уж тут скверная экология, как Саньку показалось вначале?

Навстречу паровозу выскочили всадники. А ворота уже закрывались. Несколько человек, оказавшихся снаружи, со всех ног кинулись к стенам. Санёк увидел, как одному сбросили сверху лестницу, и человек вскарабкался по ней с большим проворством.

Голова встал во весь рост и замахал руками.

Его узнали.

Всадники развернулись и умчались обратно.

Ворота распахнулись во всю ширь, и паровоз, грохоча, лязгая и ревя, закатился внутрь.

Функционально. Так можно было охарактеризовать жилища клана Добрых Чистильщиков.

Каменный барак. Деревянный пол. Деревянные стены. Деревянная мебель без украшений. Ощущение, что оказался на демонстрационной выставке «ИКЕА». Впрочем, в мини-квартирке, занимаемой Любкой, некоторый элемент уюта имелся: шторы на окнах и шкура на полу.

Любка распахнула оружейный шкаф:

– Кидай сюда всё и в душ! Пока бойлер горячий!

Душ. Горячая вода. Мечты сбываются.

Санёк не заставил себя упрашивать.

Но в одиночестве мылся недолго.

– Потеснись! – Голая Любка влезла в душевую кабинку, повернулась спиной и принялась мыться, как ни в чем не бывало. Еще и воду погорячее сделала.

Но, когда Санёк захотел выйти, не позволила. Прижала к стеночке, принялась тереться животом, грудью, разными другими местами:

– Куда, миленький? А как же я?

Секса Санёк не планировал. Скорее, наоборот. То, что случилось на развалинах завода, после того, что Любка сказала ему…

Но организм – предал. И Саньку просто не хватило силы воли оттолкнуть девушку.

В общем, быстрый, но бурный секс таки состоялся.

И что интересно: нечто, давившее Санька изнутри (может быть, совесть?), давить перестало.

– Кайфы… – выдохнула Любка, расплетая ноги и соскальзывая на пол. – Какие кайфы! – И, опустившись на колени, потянулась…

– Хватит! – Санёк отпихнул ее не слишком вежливо и выбрался из кабинки.

– Халат в шкафу! – крикнула ему вслед Любка.

Санёк прошлепал к шкафу, но халат надевать не стал: обошелся полотенцем.

Где-то в ранце имелся запасной комплект нижнего белья.

Любка вылезла из душа, остановилась, уперев руки в бедра:

– Скажи, что я хороша! – потребовала она.

– У тебя отличная фигура, – признал Санёк. – Особенно волосы.

– Я тебя когда-нибудь убью, – пообещала Любка. Она не обиделась.

– Ты это уже говорила, – сухо напомнил Санёк.

– И ты запомнил, – Любка подошла к нему вплотную, положила руки на плечи. Капельки воды на ее коже казались крохотными хрустальными бусинами. – Что ты как девочка? Сашка! Мы же в одном клане теперь! Мы – как брат и сестра…

– Скажи еще, как братья, – фыркнул Санёк. – Тогда будет не только инцест, но еще и педерастия.

– Вот я и говорю, что ты дурак! – Любка оттолкнула его и полезла в шкаф. На нижнюю полку. Явно спецом. Еще и попой повиляла. Санёк не купился, и Любка выпрямилась, держа в руках бутыль с чем-то коричневым.

– Местный виски! – сообщила она. – Сейчас накатим и пойдем нести бремя славы.

– Так и пойдем или всё-таки сначала оденемся?

– Пей и заткнись! – Любка сунула ему в руку стаканчик. – Не знаю, почему я всё это от тебя терплю? Другого давно бы убила…

– Повторяешься, – заметил Санёк, но решил остановиться, потому что в голосе Любки проскользнуло что-то жесткое. Шутки шутками…

Когда Санёк вышел на площадь между бараками, там стояло уже два паровоза.

– Белая! – крикнули сверху. – Давай к нам! К гильдийцам поедем!

Любка ответила выразительно. Понятное дело: девушка только что помылась, переоделась в чистое, расчесалась – и вот. Пыль, копоть, дорога.

Но, не споря, Любка полезла вверх по лесенке на рычащий и чадящий паровоз.

Санька никто не звал, но он присоединился. Интересно же.

В паровозе было битком. Санёк увидел Шахида, Кирилла и еще нескольких Чистильщиков, которых знал только в лицо. Прочитать метки не представлялось возможным, потому что большинство было в шоферских перчатках.

В кабине за вторым пулеметом сидел сам Корней Барабас.

Тронулись. Санёк снял с крюка шлем и натянул на еще влажные волосы. Чувствовал он себя на удивление неплохо: секс плюс местный виски, пусть и отдающий сивухой, но крепчайший, поправили совесть Санька. Вернее, отчасти парализовали.

Наверху, на броне, никто сейчас не ехал. Более того, минут через двадцать люки тоже задраили, и переполненный внутренний отсек понемногу превращался в душегубку.

К счастью, через полчаса режим изоляции был снят. И часть народа выбралась на броню.

Здесь было потише и посвежее – дым из трубы ветер исправно относил назад, где он смешивался со столбом пыли, поднятым гусеницами и колесами цистерны. Второй паровоз катил немного левее, избегая пыльного шлейфа.

Вокруг простирались поля. Вернее даже – поля битвы. Давней битвы. Насколько хватало глаз – одна и та же мертвая земля, обломки, воронки. Однако сам паровоз катил по относительно ровной дороге, проложенной такими же гусеничными монстрами.

– Тут что, безопасно? – крикнул Санёк в ухо Любке.

– Ага! Территории кланов проехали. Грязное пятно тоже. Город – там! – Она показала на стену грязно-серого тумана слева, почти на пределе видимости. – Напрямик – намного быстрее. Но мы ж не пешком! Да вот, уже приехали, считай! Гляди!

Впереди сквозь черное, серое и коричневое проглядывала синева.

Через пять минут они уже громыхали вдоль берега живописного озера, а еще через несколько минут дорога отодвинулась от берега, потесненная многометровой бетонной стеной, обшитой ржавыми железными листами.

– Земля гильдийцев! – сообщила Любка. – Скоро на месте будем!

Дорога вывела к мосту через бурную реку. Паровоз влетел на него, не снижая скорости. Санька подбросило вверх-вниз, как на качелях.

Река под ними неслась по рукотворному каньону. Пахнуло влагой.

– У них там – гидроэлектростанция! – крикнула Любка. – С нее вся их промышленность работает!

– А что дальше, за озером? – спросил Санёк.

– Не знаю! Мы туда не ходим! Дальше по дороге – лес. Там лесные кланы! Живыми не пройдешь!

– А если по воде?

– Гильдийцы не любят. У них пароходы есть. Увидят – утопят! Да с той стороны, говорят, такие же леса! Гляди, это ярмарка!

Наверное, раньше здесь был город. Собственно, это и сейчас был город, потому что вид у домов был вполне обжитой. Но только у тех, что стояли вокруг огромной площади, заполненной павильонами, палатками, торговыми рядами.

Паровоз сбавил скорость. Теперь он двигался очень аккуратно, потому что дорога с обеих сторон была заполнена покупателями, толпившимися перед прилавками.

– Вон, глянь! Лесные!

Вокруг груд овощей-фруктов сидели на корточках очень колоритные персонажи. Зеленая пятнистая одежда с лохмами напоминала снайперскую униформу, которую показывал Саньку Фёдрыч. С шей спускалось на грудь что-то вроде воротников из перьев, заплетенные в косы волосы тоже украшены разноцветными перьями. Лица причудливо разрисованы или татуированы так, что открытыми оставались только глаза и рот.

– Здесь их не бойся! – крикнула Любка. – За границами своих лесов они не нападают. Если их не трогать! На обратном пути продуктами у них закупимся, фруктами, овощами, дичью, бухлом! На праздник!