Каникулы в Чернолесье - Александр Альбертович Егоров

class="p1">– Верните, – попросил я. – Зачем он вам?

– Не спеши, дружок. Сперва обещай мне, что ты согласен на мои условия.

– А если… нет?

– Как это – нет? Ты сошел с ума? Смотри!

Щелчок – и передо мной снова включилась альтернативная реальность. Я даже успел подумать с неудовольствием, что этот Штарк превратил мою голову в какой-то телевизор, в котором сам же постоянно переключает каналы.

Но в этот раз перед моими глазами на самом деле включилась какая-то телепрограмма. На удушливо-синем фоне в кресле сидел такой же душный диктор, чем-то похожий на того пассажира в куртке, которого я встречал в поезде (пока я приглядывался, он стал еще более похожим). На воротнике его рубашки был прицеплен крохотный микрофон.

– А теперь, дамы и господа, смотрите прямое включение со съезда партии «Сила и Справедливость», – сказал он. – На трибуне наш любимый лидер, доктор Флориан Штарк!

Тут на экране появился тот, кого представляли так долго. Депутаты стоя рукоплескали ему. Я даже не слишком удивился: в этом видео из будущего Гройль надел дорогой костюм, не поленился убрать себе морщины на черепашьей шее и даже обзавелся красивыми очками в тонкой золотой оправе, как у профессора.

– Старый мир обанкротился, – начал любимый лидер откуда-то с середины. – Посмотрите на вашу выжившую из ума Европу: она расползается по швам, как гнилой зековский ватник! Правители потеряли берега, политики – заврались, и верить нельзя никому. Финансисты и криптобароны, эти вонючие клопы, раздулись от украденных денег и вот-вот лопнут! Но погодите, мы еще заставим их подвинуться…

Тут он как будто потерял мысль, но лишь на мгновение. И тут же зашел с другого конца:

– Мы пришли вовремя. Мы больше не будем добренькими. Сила и справедливость – вот наш лозунг. Сила, чтобы отнять награбленное, и справедливость, чтобы наказать грабителей. Скажу даже больше. Сила – это и есть справедливость!

Он повторял что-то еще в том же духе, и я понимал, что он бредит – но слушал дальше и дальше. Я чувствовал его ненависть. Я пропитывался этой злобой, как губка, и мне хотелось поскорее выжать самого себя, но я не понимал, как это можно сделать.

– Посмотрите на наших парней, – вещал между тем Гройль перед громадным полукруглым залом. – Они рвутся в бой! Они не боятся! Мы уже сегодня провозгласим новую власть – власть юных и смелых. Мы построим новую Европу для новых людей! Молодую республику без границ! Посмотрите: здесь со мной мой друг, моя правая рука, и все вы его знаете – это Сергей Волков, лидер молодежного крыла нашей партии, командир наших славных темнейджеров!

Тут у меня слегка закружилась голова. Я увидел, как откуда-то сбоку на скромную кафедру выхожу я сам. Я сам из будущего. Я был уже почти взрослым, под черной рубашкой угадывались крепкие мускулы, а лицо было бледным, суровым и незнакомым. Тонкий красный галстук на моей груди явно что-то означал, только я не знал, что.

Я поднялся на трибуну, и любимый лидер Гройль дружески приобнял меня, вызвав в полукруглом зале бурные и продолжительные аплодисменты. Затем он указал мне на включенный микрофон – черный поролоновый шарик на длинной ножке – и ободряюще улыбнулся.

– Здравствуйте, дамы и господа, – сказал я и не узнал собственный голос. – Вы можете не сомневаться в нас. Мы не из тех мягкотелых слабаков, кто привык болтать и мечтать! Мы больше не скауты. Мы – темнейджеры. Мы сверхлюди будущего. Наша мечта – это наша война. В этой войне мы победим, и наша победа будет полной и окончательной!

Будущий я был совсем не тем, что был когда-то. Он был уверенным в себе и спокойным. Он даже не дослушал новый всплеск аплодисментов и поднял руку, как если бы просил зрителей остановиться, но именно этот жест почему-то вызвал бурю восторга.

– Вперед – и вместе! – провозгласил я из будущего, и ответный рев благородного собрания заставил меня сегодняшнего слегка вздрогнуть.

Далее на экране замелькали уже совсем невообразимые кадры. На первом видео по широкой площади прямо на зрителя катилась колонна вооруженных мотоциклистов в черных куртках, и я, конечно же, был самым первым. Прохожие шарахались от нас, но многие – кто помоложе – салютовали нам вслед. Я знал, что так бывает всегда. Толпа любит силу и готова ей подчиняться. Особенно если убедить толпу, что сила – это она и есть.

В другом видео тысячи темнейджеров в черных рубашках на громадном стадионе скандировали мою фамилию, а я стоял на сцене на фоне нашего знамени – красного, с волчьей головой в белом облаке – и милостиво улыбался. Сверхлюди должны управлять, думал я. Это наша миссия, нам за это еще спасибо скажут. Тех же, кто не примет новый порядок, ждет ауткаст. Они отправятся в шахты смерти и там погибнут. Но не зря: их жизненная сила станет источником энергии для нас. Каждому – свое, думал я. Это будет справедливо.

Я вскидывал руку, крепко сжатую в кулак, – это было наше новое приветствие. И толпа восторженно ревела в ответ.

Наконец, в последнем видео я стоял на красной ковровой дорожке на трапе шикарного самолета (улетающего, как я знал, не в какую-нибудь гнилую Америку, а на мой собственный остров в Индийском океане), в белых джинсах и рубашке, и на моем безымянном пальце блестело новенькое бриллиантовое кольцо. Такое же, только поменьше, сияло на пальце у стройной девушки в воздушном шелковом платье – и я понимал, что я знаю эту девушку, но стоило мне прошептать ее имя, как в то же мгновение картинка погасла.

Наваждение кончилось.

Господин Штарк опять стоял передо мной в своем несуразном мундире и в фуражке с черепом. Он ухмылялся.

– Ну, что же, мой друг? – спросил он. – Как тебе такой вариант будущего?

– Это фантастика, – сказал я. – Будущего еще не было. Вы все это придумали.

Гройль рассмеялся.

– Как я люблю твой подростковый максимализм, – сказал он. – А что, если… это придумал ты сам?

– Я?

– А кто же? Я всего лишь помог показать твои желания тебе самому. Тайные мечты боязливого мальчика с дрянным аттестатом. Ну, за вычетом тех желаний, что не принято показывать взрослым… Я хотел тебе показать, что будущее в твоих руках. И немножко в моих.

Он подкинул в руке белую игрушечную собачку и легко поймал.

– Когда-то я предлагал твоему отцу ту же сделку, – сказал он. – Но он оказался глупым и упертым. Он не захотел править миром. Предпочел свои раскопки, вагончик-прицеп и свою девчонку… которая позже имела