Рейтинговые книги
Читем онлайн Искатель утраченного тысячелетия - Владимир Брагин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 45 46 47 48 49 50 51 52 53 ... 62

Не помню, как я вышел из музея. Как добрался до исполкома.

А когда секретарь Лена – с модной прической (лица ее совсем не помню) – отметила число, день отбытия моего из Славска и поставила печать, я почему-то стал ее благодарить много раз и поцеловал ей руку… А она резко выдернула руку и сказала:

– К чему это, товарищ!

До отхода автобуса из Славска оставалось еще два часа.

Напротив райисполкома видна свежая вывеска парикмахерской. Побриться, что ли, перед дорогой…

В ПАРИКМАХЕРСКОЙ ГОРОДА СЛАВСКА

Легкий взмах белой салфетки над креслом. Широкий, радушный приглашающий жест старика парикмахера.

– Садитесь, я вам рад! Откиньте всякий страх, и можете держать себя спокойно.

Я уселся в кресло.

– Эх! Забыли нынче Апухтина! А я, чуть новый клиент пожалует, каждый раз вспоминаю эти строки про сумасшедшего из Апухтина.

– Я, что ль, по-вашему, сумасшедший из Апухтина?

– Простите! Но ведь эти слова нормальные, добрые… Итак, стричься, бриться, мыть голову, будем молодеть, хорошеть!

И старик парикмахер, осмотрев меня внимательным взором, потрогал двумя пальцами кончики своих седых, тугих усов, лихим штопором устремившихся к потолку. Парикмахер стал усиленно мыть руки… А я, глядя на него, подумал: эти усы а-ля Вильгельм II, этот костюм, покроя вольного и широкого, весь облик парикмахера в Славске Макара Ивановича Колокольчикова являет собой как бы картину десятых годов нашего века.

– А вы знаете, сколько мне лет? – спросил парикмахер, приступая к работе.

– Наверное, шестьдесят.

– О нет! «Старая гвардия, император, умирает, но не сдается», сказал один генерал Наполеону на поле Ватерлоо. А я, Макар Колокольчиков, владетель семидесяти восьми лет, не сдаюсь старухе старости. Итак, мы начинаем, как поется в хорошо известной опере «Паяцы» Леонковалло.

Парикмахер Колокольчиков облачился в белый халат, тронул рукой мои волосы, поворошил их и задумался; взгляд его стал напряженным и чуть-чуть грустным.

– Пожалуйста! Я жду.

Легкий вздох и тихий голос:

– Ах, дорогой клиент! Стрижка стрижкой, но голову вашу мыть мне придется.

– Два дня назад в парикмахерской аэропорта мне мыли голову.

– Но я обязан… Тут долг… обязан помыть вам голову.

– Долг?

– Да! Долг! Мой долг перед промфинпланом Треста бытового обслуживания нашего Славска. План есть план! Никуда не денешься!

– Но при чем же тут план?

– Очень при чем! Чем больше расходов совершит клиент, «тем ближе», как говорил Пушкин, «тем ближе к милому приделу».

– Какому пределу?

– К пределу выполнения квартального плана. Так примите же, дорогой клиент, примите участие, помогите мне выполнить план…

– Хорошо. Согласен.

– Макар Иванович! – послышался женский голос изза тяжелой бархатной шторы, висевшей над проемом двери.

– Слушаю вас, дорогая кассирша Серафима Ивановна. Слушаю, – сказал Колокольчиков, звеня над моей головой ножницами.

– Утром приходила одна гражданка. Говорит, уезжаю в Москву. Хочу, чтоб Макар Иванович сделал мне химическую завивку… Зайдет еще раз… Что ей сказать?

– В шестнадцать ноль-ноль – так и передайте: в шестнадцать ноль-ноль Макар Иванович приступит к работе над ее головой.

Ножницы звонко и неистово звякали, летели на простыню волосы…

Скучая, я протянул руку к одеколону на столе у зеркала.

– Прикажете освежить?

– Пожалуйста!

– Вы вздохнули. Знаю! Вам жаль нашего краеведа Савича. Какое-то сообщение имел. А доложить на исполкоме не успел!

– Поразительно! Вам, Макар Иванович, все известно. Поразительно!

– Что поделаешь! Шестьдесят пять лет у парикмахерского станка… Сколько лиц, сколько встреч! И всегда – близость, близость к голове человека. Мудреные и мудрствующие головы, легкомысленные, тяжелые и еще такие, где ветер сквозняки устраивает! Сколько вас прошло передо мной! Вот вы меня только тридцать минут назад узнали, а я уж два месяца как с вами знаком. Приехали вы по делу о сценарии и стали искать здесь следы француза. Впрочем, не мое беспокойство. Операция стрижки вашей головы завершена. Сейчас помоем голову. Серафима Ивановна, где вы? Таз с теплой водой. Прощу… А затем последует операция бритья. Надо положить на рабочее место кремы – предстоит массаж лица. И нужен еще бриолин и фиксатуар для прически.

И Макар Иванович отдернул бархатную штору над проемом двери:

– Серафима Ивановна! Дайте кремы!

Но возглас парикмахера повис в воздухе.

– Странно! Серафима Ивановна! Кассир! Время не ждет! Дайте кремы.

– Ой, беда! – раздался откуда-то издалека надрывный голос. – Крысы!

Из-за бархатной шторы появилась пожилая женщина с взволнованным лицом, с горестным движением рук, перебиравших кончики платка, съезжавшего с головы.

– Крысы, Макар Иванович.

– Какие крысы?

– Съели крысы все кремы!

Макap Иванович за голову схватился:

– Крысы! И откуда они только взялись? Эх, была бы у меня флейта нашего учителя-француза, увел бы я крыс!

– Что! О какой флейте вы говорите? – вскричал я с тоской.

– О флейте француза, обитавшего в нашем городе лет сто назад, – спокойно ответил Колокольчиков.

– Позвольте! Позвольте! Я слышал про флейту француза… Так скажите.

– Вы, конечно, помните, уважаемый клиент, – обратился ко мне Колокольчиков, – предание о флейтисте, который спас некий городок от крыс? Обворожил крыс своей игрой, увел и утопил в местном водоеме. Простите, но почему же вас сей музинструмент так взволновал? Повернитесь. Начнем операцию бритья.

– Макар Иванович, – взмолился я, – что вы знаете…

– Понял! – перебил Колокольчиков, взбивая кисточкой мыльную пену. – Все понятно… Мой внук приехал из Москвы со словом «хобби», что значит увлечение. Страсть. Выходит, что ваше хобби не марки, не этикетки, а флейты. В вашу коллекцию требуется новая флейта. Итак, мое чуткое сердце слышит крик вашего хобби! И даю вам адрес.

– Какой адрес?

– Точный адрес, где вы, пожалуй, купите флейту,

– Какую флейту?

– Вот уж не знаю: альтовая, басовая или пикколо. Но только это вам не простая флейта, а столетняя, то есть древность! Воспламенитесь. Ваша коллекция обогатится редкостной флейтой из Славска.

Я дернулся под простыней: «Может быть, Рамо играл на этой флейте!»

А Колокольчиков намыливал мне шею и говорил:

– Француз пропал, а чудо-флейта досталась его другу, доктору Климову Платону Сергеевичу.

– Он жив?

– Кто?

– Доктор Климов.

– Доктор Климов – это архаизм! Он скончался сто лет назад. А внук его Эдуард Кузьмич, таксист из Москвы, второе лето приезжает в Славск. Дом продает, никак не продаст. Не угодно ли вам купить у него дом, большой фруктовый сад?.. У него же и флейта деда. В наследство досталась. А прозвище его – Обойщик.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 45 46 47 48 49 50 51 52 53 ... 62
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Искатель утраченного тысячелетия - Владимир Брагин бесплатно.
Похожие на Искатель утраченного тысячелетия - Владимир Брагин книги

Оставить комментарий