Бесноватые - Кристофер Фаулер

— Рафаэль дома? — спросила Нелл.

— Нет, он здесь не живет, — сказала девушка напряженно. — Кто говорит?

— Его жена, — сказала Нелл. — А вы кто?

— О, Боже мой! — воскликнула девушка и повесила трубку.

Нелл хотела знать одну вещь: как давно это продолжалось? Она набирала номер снова и снова, пока ей не ответили.

Квартира находилась в полуподвальном помещении эдвардианского дома на углу Крауч-Энд, где подъезды были засыпаны гравием и заставлены урнами, а на домах там никогда не бывало менее четырех звонков. Хоуп было не больше двадцати одного года, и она открыла дверь, одетая так, как Нелл не одевалась никогда, — натягивая расходящийся коричневый кардиган на груди, как будто пытаясь защититься от того зла, которое могла принести ей эта более старая женщина в отместку за ее ложь.

— У меня совсем мало времени, — извинилась она, оглядывая элегантную одежду своей соперницы.

— Ничего страшного, — Нелл опасливо опустилась на стул, усеянный кошачьей шерстью, и смотрела, как Хоуп приседает за плохо выкрашенным кухонным прилавком и появляется оттуда с разномастными кружками. Хоуп надо было сменить кондиционер для волос — волосы у нее, как говорят в рекламах, «разлетающиеся», но под этой мешковатой одеждой без талии, под этим беспорядочным покровом пряталась потрясающе привлекательная девушка. Хоуп с трудом добывала средства на жизнь, работая телемаркетологом в компании, которая специализировалась на пустых обещаниях и потихоньку разорялась. Они с Рафаэлем «встречались» — это она так сформулировала — уже почти год. Он обещал скоро перебраться к ней. Хоуп так самозабвенно верила в своего бойфренда и была при этом так искренне невинна, что Нелл с трудом могла поверить, что они говорят об одном и том же мужчине.

Хоуп была похожа на красивую актрису, играющую роль, в которой ей надлежало первую половину фильма провести в стиле гадкого утенка. Она была так неловка и так смущена, что боялась даже поднять голову и посмотреть в глаза Нелл. Было совершенно ясно, что она никогда в жизни еще ни с кем ни за что не боролась.

— Собственно, я ему не жена, — Нелл почувствовала, что хочет признаться ей в этом. — А где ты его встретила?

Ожидая, пока Хоуп найдет слова для ответа, она смотрела, как умывается кошка.

— Мы снимали небольшую картинную галерею в Хокстоне, и он начал рассказывать мне о своей работе, — кротко принялась объяснять Хоуп. — Поверьте, я и понятия не имела, что он с кем-то еще встречается.

— Встречается — это большая недооценка наших отношений, — пришлось заявить Нелл, которая отлично помнила, что это именно она финансирует его карьеру.

Хоуп потрясла головой, глядя в пол, смертельно смущенная необходимостью вести неприятный разговор с незнакомым человеком.

— Я помогла Рафаэлю в работе. Я придумала ему идею главного экспоната, который будет гвоздем выставки. Этот экспонат составлен из найденных вещей, которые должны символизировать любовь, которую мы друг к другу испытываем.

— Все лучше и лучше, правда? — Нелл нашла чистое место и поставила чашку с кофе, пить который было невозможно.

— Честно говоря, я думала, не встречается ли он с кем-нибудь еще, потому что он всегда работал допоздна… но, с другой стороны, художники же всегда работают не как все люди, правда?

— Если ты что-то подозревала, что же ты у него не спросила?

— Я не очень умею ссориться, — призналась Хоуп. — Мне не хватает уверенности в себе. Может быть, нам надо поговорить с ним вместе?

— Думаю, это плохая идея. Нам надо поговорить с ним по отдельности. Что бы ты ни делала, не говори ему, что мы встречались. Никогда нельзя открывать мужчине все свои карты.

— Я буду ужасно себя чувствовать, если ему придется выбирать между нами двумя, — сказала Хоуп, слабая, как зимняя тень.

— Тогда давай выслушаем его без предвзятости, — предложила Нелл. — Сукин он сын.

Выясняя отношения с Рафаэлем в следующие два вечера, Нелл и Хоуп сказали, что узнали о его неверности, вскрыв мобильный телефон, и настояли на честном ответе, в результате чего он с легкостью согласился оставить их обеих. Он сказал им — как они отметили, даже с каким-то облегчением, — что не испытывал ни к одной из них настоящей любви. Еще он сказал, что мужчине положено иметь столько партнерш, сколько он потянет, и хотя Нелл и Хоуп относились к нему хорошо, настало время расстаться. Собственно, он был даже рад, что это произошло, потому что они мешали ему полностью раскрыть свой потенциал. Он объяснил, что был готов совершить большой прорыв в мире искусства. Уходя, он ни в чем не раскаивался, был бодр, и каждую поцеловал в щечку.

Отдав Рафаэлю все свое доверие, Нелл потратила на него и все свои сбережения. Когда он ушел, она оставила мечты о своем возлюбленном, а Хоуп тоже пожертвовала ради него всем, что имела, и теперь потеряла веру в мужчин. Нелл объясняла себе, что в любви мужчины не страдают так, как женщины.

Первая выставка Рафаэля приближалась, и две женщины условились встретиться. Угощаясь мороженым на софе у Хоуп, они смотрели, как Рафаэль дает интервью по телевизору, и надеялись увидеть хотя бы какой-то намек на раскаяние. Но молодой художник был еще более обаятелен, чем обычно, и, к их обоюдному изумлению, сказал интервьюеру, что его искусство вдохновлено эмоциональной честностью, и еще — что без любви он был бы ничем. Он снял ткань, закрывавшую его главную работу — «Бездыханное сердце», и ни словом не обмолвился о женщинах, которые помогли ему достичь успеха.

Твердо решив как-то себя взбодрить, Нелл и Хоуп пошли в город и, проведя ночь в барах Уэст-Энда за опрокидыванием дорогих сладких коктейлей, осознали, как жестоко их использовали.

— Ты же понимаешь, что с юридической точки зрения мы ничего от него не добьемся, — сказала Нелл, заказывая еще по коктейлю. — Придется смириться с тем фактом, что на нашей шее прокатились. Мы старше его, в моем случае — намного старше, но не мудрее, — Нелл казалось, что возраст оставил на ней шрамы, точно так же рассматривала Хоуп свою застенчивость. — Я это так не оставлю. У нас есть один козырь: Рафаэль понятия не имеет, что мы с тобой знакомы.

— По крайней мере, у нас есть наша дружба, — высказалась слегка опьяневшая Хоуп. — Может, из этого что-нибудь хорошее и выйдет.

— Ты чертовски права: так оно и будет, — пообещала Нелл, скусывая вишенку со своей соломинки. — Мы с тобой уложим его на грунт лицом вниз.

Нелл понадобилась целая неделя, чтобы придумать способ отомстить Рафаэлю. Она написала Хоуп электронное письмо и сообщила, что они должны вывесить в Интернете объявление о поиске молодой девушки. Не просто какой угодно молодой девушки, но такой молодой, тоненькой и сногсшибательно сексуальной, что Рафаэль не сможет устоять. Она заставит его отчаянно влюбиться в нее и будет водить его за нос столько, сколько понадобится, чтобы он признался, что не может без нее жить. А затем она публично его отвергнет и разобьет на мелкие осколки его глупое бездыханное сердце.

Им нужна была девушка, которая ненавидела бы мужчин с настоящей, разрушительной страстью. Они долго мучились над составлением объявления. В конце концов сошлись на нескольких предложениях, заряженных глубоким подтекстом, и поместили письмо на паре десятков сайтов. После этого они принялись ждать собеседования.

Ожидание показалось им вечным. Сообщения и фотографии летали туда и обратно, но никто не подходил им, пока не объявилась Миранда. У нее был острый лондонский акцент, но дело было не в этом: она превосходно подходила под требования, выставленные в объявлении. Ей был двадцать один год, она училась в колледже, а в свободное время водила такси-малолитражку в Мидлсексе, чтобы сводить концы с концами. Она объяснила, что мужчины, обманщики и изменники, в прошлом заставили ее много страдать, и теперь она не доверяла мужчинам как виду, ненавидела их. Она чувствовала себя покрытой такими глубокими эмоциональными шрамами, что даже отказалась от выгодной карьеры модели, потому что больше не желала потворствовать мужским фантазиям.

За неплохую сумму, которая поможет ей закончить колледж, Миранда согласилась отправить Рафаэля, выражаясь фигурально, в прачечную. Она с готовностью согласилась выполнять правила, придуманные женщинами, и с негодованием отправилась покупать убийственно-сексуальную одежду, которую, как знала Нелл, любил Рафаэль. Ей в мельчайших подробностях объяснили, чего художник хочет от женщины и чего не хочет. Был отработан и вопрос о близости: Миранда была готова сделать все, что угодно, лишь бы поработить Рафаэля, показать ему, что значит по-настоящему разбитое сердце. Вскоре она была полностью готова к выполнению поставленной задачи и отправилась в мир с миссией — заставить мужчину пострадать от любви.

Настал вечер открытия выставки Рафаэля. Большая вывеска в витрине гласила: «Проект ДеНапьо — Эмоциональный Ответ». Если бы не это, картинная галерея на Коламбиа-Роуд выглядела бы почти так же, как в тот раз, когда они встретились на другой выставке: и гости, и даже канапе были теми же самыми. Но на этот раз Нелл наблюдала за Рафаэлем издалека. И она запретила Хоуп подходить к себе. Никто не должен был понять, что они дружны. Миранда приехала на такси, на ней была пара сияющих шифоновых треугольников, соединенных серебряными цепочками. Когда она вошла, разговоры в зале немедленно утихли. Нелл предупредила, чтобы Миранда не шла на контакт первой. Она бросила взгляд на Хоуп, находившуюся на другом конце заполненного посетителями зала, и ободряюще ей улыбнулась. Рафаэль заметил их протеже и немедленно двинулся навстречу. Они с Мирандой стояли, с восхищением глядя на составленный из всякого мусора пурпурный фаллос, который возвышался в центре зала. Когда Нелл посмотрела туда еще раз, они уже не стояли рядом.