В Кольце - Любовь Блонд

есть — если не трогать, то она и не болит.

— Прости, солнышко, не хотел будить. — прошептал он и поцеловал девушку в затылок.

— Я не сплю.

— Ну тогда как ты смотришь на то, чтобы завтра мы пошли на охоту и принесли тебе немного свежего мяса?

— Только если уже разделанное. Я как — то поймала курицу. Голодная была, не передать, но убить ее не смогла.

— Знаю, читал в твоей секретной книжке. Не переживай, я тебя не заставлю тушу разделывать. — он обнял девушку огромными руками, словно закрывая от всех невзгод.

Саше в этот момент было невероятно приятно лежать рядом с ним и чувствовать себя под защитой большого и грозного мужчины. Странное чувство. Она привыкла, что могла расчитывать только на себя. Кто мог ей помочь? Супруг, который остался в эпицентре взрыва? Деда Леша, который заснул вечным сном, глядя на яркие звезды? А может головорезы, что чуть не сожгли или каратели, которые по чистой случайности не заметили ее в кустах? Даже при первой встрече с Сергеем и Алексеем о помощи просили они, а не девушка.

Семь месяцев борьбы за жизнь практически в полном одиночестве и тут появляется мужчина, закрывает своим телом и обещает защищать. В этих объятиях хочется раствориться целиком и больше никогда не волноваться о еде, тепле и безопасности.

— Доброе утро, солнышко.

Мягкий голос Сергея заставил открыть глаза. Саша не понимала ни где находится, ни что случилось, ни почему утро.

— В смысле утро?

— В прямом. Ты вчера так сладко задремала, что я не стал будить.

— Прости, устала с этим переездом.

— Вставай, я сделаю завтрак… Если покажешь как.

День прошел на удивление спокойно. Из — за разыгравшейся метели, практически целый день провели в доме. Только Игорь переодически гонял хоть кого — нибудь чистить солнечные панели. Их теперь много, пришлось даже на соседний участок часть поставить. Ну и чистить их стало сложнее. Пришлось не только панели расчищать, но и копать дорожки между ними — слишком много снега намело.

Снег был опасен, по словам Сергея. Любые осадки опасны, потому что черт знает, откуда пришли. Он не стал говорить Саше о причинах выпадения волос, чтобы лишний раз не вызвать панику, но ребят заставлял одеваться так, чтобы ни одна снежинка не попала на кожу.

— Сегодня свет отрубился примерно к четырем утра. — рассказал Сергей за ужином. — Температура не успела быстро упасть, к восьми уже камин затопили. Но все лучше, чем со вторым этажом. Можно уже не бояться замерзнуть.

— Из — за снега сегодня панели хреново работали, примерно на тридцать процентов. — посетовал Игорь. — Зато накопительных аккумуляторов теперь много, значит хороший солнечный день принесет много энергии.

— Можно будет стиралку на полную включить. — мечтательно произнесла Саша.

— С солнечным днем? Да, легко. — кивнул Игорь.

— Вы собираетесь еще на вылазки? — Саша сразу от электричества перешла к делам не менее насущным. — Нужны еще продукты, теплые вещи, да и вообще все полезное, что сможем найти.

— Зачем? У нас полно еды, есть обогреватели и у тебя дом полностью обставлен. Что нам еще нужно? — возмутился Максим. Его совершенно не грела идея шататься по заснеженным деревням в поисках «всего полезного».

— Ты правда думаешь, что у нас всего в достатке? — усмехнулась Саша. — Я тебя сильно расстрою. В день мы съедаем примерно треть коробки. Это только мы, вшестером… Впятером.

— Ты какие коробки считаешь, обувные? Они разные бывают. — съязвил Максим.

— Самые обычные, которые стоят в подвале. Сейчас ноябрь. У нас четыре месяца зимы, бестолковый апрель и в лучшем случае в мае что — то начнет расти. Значит нам нужна еда на полгода минимум. Да и, знаешь ли, консервы на деревьях не растут. Что мы будем есть потом, когда закончатся припасы?

— Я все же надеюсь, что нас спасут. — воодушевленно произнес Вадим. — Ну не может же быть такого, чтобы тысячи людей бросили на произвол судьбы!

— Не просто бросили, но еще и методично уничтожают. — уточнил Сергей. — Саша права. Мы можем остаться здесь надолго, некоторые продукты могут прийти в негодность, к нам могут присоединится другие выжившие. Нужно быть готовыми к любому исходу.

Максим был крайне недоволен таким раскладом. Он считал, что на данный момент работа выполнена и можно спокойно отдыхать:

— Это значит, что по желанию хомяка — Саши, которая все никак не забьет свою кладовку и пытается притащить в дом всю мебель из округи, мы должны таскаться по морозу и сугробам в поисках банки тушенки?

— Скажи — ка мне, Макс, хоть раз Саша ошибалась? — на лице Сергея появился стальной взгляд, не предвещающий ничего хорошего. — Ты с комфортом живешь в ее доме, ешь ее еду, пользуешься всем тем, что она здесь создала. И если ты против делать то, что она говорит, то можешь поискать себе более достойную компанию.

— Я не это имел ввиду, Серег. Я про то, что сейчас вообще нет смысла ходить по заснеженным дорогам. Она же сама только что сказала, что до апреля еды хватит. А там и снег сойдет, вот и пойдем на поиски.

— И что ты предлагаешь, всю зиму проваляться на кровати и плевать в потолок? А если я завтра приведу еще пять человек?

— Ну так не приводи. — Максим искренне не понимал, зачем еще кого — то тащить в обустроенный и комфортный дом.

— То есть, ты теперь у нас решаешь кому жить, а кому умереть?

— Не я. В смысле, что я не могу один принимать такие решения. Но и не вижу смысла тащить сюда всех подряд. И если уж приведем сюда людей, пусть они сами думают о том, что им есть и где жить. Вон, старый дом отдать и пару коробок с едой. А дальше сами.

— Ты отправишь детей и стариков по морозу и сугробам за едой? Или все же покажешь себя мужиком и будешь их защищать?

— Да не знаю я! — вспылил Максим и аж подпрыгнул со стула. — Чего ты ко мне привязался? Я лишь мнение высказал. Хочешь, хоть всех сюда притащи. Но я не собираюсь рвать жопу, чтобы их прокормить. Они мне никто! Все, кто что — то для меня значил, лежат в яме на плацу. Или где — то там, за Кольцом, думают, что я сдох!

Максим демонстративно отбросил стул и, сжав кулаки, ушел в кабинет, громко хлопнув дверью. Саша в испуге вжалась в свой стул, Вадим и Игорь молча смотрели в тарелки. Только Сергей был абсолютно спокоен.

— Вы разделяете его мнение? —