На день погребения моего - Томас Пинчон

В результате вечер запомнился истериками и взаимными упреками.

 Роскошный мир попугая на этикетке хоть и казался настолько далеким от этого сурового ледяного пейзажа, насколько можно себе представить, на самом деле был отделен от него тончайшей из мембран. Чтобы попасть из одного мира в другой, нужно было просто полностью сосредоточиться на изображении попугая, смирившись перед его презрением, и повторять '¡Cuidado cabrón!', предпочтительнее  — с акцентом попугая, пока фраза не утратит всякий смысл, хотя на практике, конечно, количество повторений, по сообщениям, достигало миллионов, и те, кто это слышал, теряли всякое терпение. Таким образом частично приобретя силу тибетской молитвенной лестницы, практика, как считалось, также была магической формулой сезама в страну Цангпо-Брахмапутра, пункт, в который прежние Экспедиции соглашались следовать очень неохотно.

 На первый взгляд комната была полна бородатых джентльменов в темных костюмах и жилетах в тон, но на самом деле эти ученые воплощали международный спектр мотиваций и эксцентричности.

Д-р Форманс взял годичный отпуск из Университета Кендлброу, где возглавлял кафедру минералогии. Знаменитый кватернионист д-р В. Ганеш Рао из Калькуттского университета искал ворота в Прикровенное, как он любил формулировать, придя к осознанию мудрости простого обретения тишины и позволив Математике и Истории следовать своим путем. Американский сорвиголова брокерских контор Додж Фланелетт, со своей стороны, находился здесь с практической целью для осуществления открытий, которые можно использовать, например, его известили в частном порядке, что исландский шпат — основной материал для создания устройств, передающих изображения на тысячи миль, а то и по всему миру. А молодой мистер Флитвуд Вайб прибыл по приказу своего отца, знаменитости Уолл-Стрит Скарсдейла Вайба, эффективно спонсировавшего Экспедицию. Одной из ежедневных обязанностей Флитвуда было наблюдать и записывать случаи безрассудных трат, благодаря чему однажды Вайб сможет потребовать надлежащее возмещение.

  — Главное, на что следует обратить внимание,  — магнат смотрел куда угодно, только не на своего сына, Флитвуд и его братья довольно рано изучили эту его привычку, означавшую, что Скарсдейл не доверял им полностью и не рассказывал всё, и даже совсем мало что,  — можно ли провести на этой местности рельсы. Уже сейчас брат Харриман перекупает ученых для загрузки судна, под видом какого-то рекламного тура на Аляску. Они со старым Шиффом, как всегда, в сговоре. Почти наверняка разрабатывают схему железнодорожного сообщения через Берингов пролив с Аляски в Сибирь, прицепятся к Транссибу, а оттуда уже  — Бог весть. Конечно, игнорируя жуткие условия, с которыми, скорее всего, столкнется любой поезд, который попытается пересечь железнодорожный мост через Берингов пролив.

Это выглядело, как открытый обмен тайной деловой информацией, но на самом деле всё это значило, что важные данные скрыты, и Флитвуд, если бы ему захотелось получить дополнительную информацию, должен был добыть ее сам.

   — Так что...ты хочешь обогнать его.

   — Их,  — поправил Скарсдейл.  — Карьериста и еврея. Неудивительно, что этот мир катится в ад.

Трансноктиальный дискуссионный клуб собрался в одной из комнат отдыха на цокольном этаже отеля вне пределов слышимости для других гостей, которые могли бы захотеть, например, поспать. Сегодняшняя объявленная тема – «Природа экспедиций».

 — Прежде мы учились объезжать лошадей и ездить на них на большие расстояния, после суден неограниченного морского плавания мы покинули плоские поверхности и перешли в пространство Римана, мы пересекли сушу и глубокие моря, и колонизировали всё, что нашли,  — сказал д-р Форманс.  — Сейчас мы делаем первые взмахи крыльев, которые позволят нам колонизировать Небо. Где-то там живет Бог в своем Райском Городе. Как высоко в эту не нанесенную на карты пустыню нам придется путешествовать, пока мы не найдем Его? Будет ли Он отдаляться по мере нашего приближения, продолжит ли отдаляться в Бесконечность? Вышлет ли он к нам божественных Агентов, чтобы те помогли нам, сбили с толку или отправили обратно? Создадим ли мы в Небе поселения, или предпочтем быть странниками, каждое утро разбивающими лагерь, не желая довольствоваться ничем иным кроме Сиона? А как насчет колонизации дополнительных измерений, кроме третьего? Колонизации Времени. Почему бы и нет?

 — Потому что, сэр,  — возразил д-р Темплтон Блоуп из Университета Внешних Гебридских островов, - мы ограничены тремя измерениями.

  — Речь кватерниониста, - воскликнул его коллега и заклятый враг Гастингс Тройл.  — Если всё, плотское и духовное, укладывается в данные три измерения, для чего тогда, по известному замечанию вашего профессора Тейта, существуют остальные измерения?

  — Мне ужасно жаль. Существующий мир, если вы не заметили. Планета Земля.

   — Который не так давно считали плоскостью.

 И все в таком духе. Постоянно повторяющийся спор. Кватернионизм в эту эпоху еще наслаждался светом и теплом жизнерадостного полудня. Иногда могли признавать конкурирующие системы, которые обычно из-за каких-то их свойств оказывались хлопотными, но вера Гамильтона оставалась неприкосновенной и вряд ли ее могли когда-то чем-то заменить. Дети представляли, что будут жить всегда, хотя значительная часть севших на борт «Малю» не знала точно, что значит описание в Документе о миссии нынешнего путешествия как осуществляемого перпендикулярно времени.

 —  Время движется по одной оси,  — сказал д-р Блоуп,  — из прошлого в будущее, единственный возможный поворот  — на сто восемьдесят градусов. В Кватернионах направление на девяносто градусов соответствует дополнительной оси, единица которой √-1. Поворот под любым другим углом потребует в качестве единицы комплексное число.

 —  Но существуют карты, на которых линейная ось становится нелинейной  — такие функции комплексной переменной, как w=ez, где прямая линия на картах плоскости Z-преобразования превращается в круг на карте плоскости W-преобразования, что позволяет предположить возможность превращения линейного времени в кольцевое, благодаря чему вечное возвращение станет столь же простым, скажем так, сколь и замысловатым.

 В воздухе сгущался дым недорогих сигар, бутылки датской тминной водки по пятнадцать центов за бутылку заканчивались, их заменял продукт местной перегонки, хранившийся в несколько больших глиняных сосудах. Снаружи древний лед начал поскрипывать, словно пытаясь высказать какие-то свои личные доводы.

Словно поздний час располагал к смутной обреченности, дискуссия коснулась темы светоносного Эфира, обмен мнениями относительно которого  — здесь, как и в случае Кватернионов, больше полагались на веру  — никогда не обходился без некоторой горячности.

  — Чертовы идиоты!  — закричал д-р Блоуп, принадлежавший к той британской школе, которая возникла в результате эксперимента Майкельсона-Морли на основе веры в тайные Силы природы, объединившиеся,