Жемчужина гарема - Дорин Малек

– Я это знала, – ответила Сара. Ей не хотелось, чтобы он чувствовал себя виноватым в том, что ей больно.

– Мне перестать? – спросил он.

– Нет, нет! – ответила Сара, обхватывая руками его тело, наслаждаясь ощущением того, как широкие сильные плечи переходят в тонкую талию, как шелковистые завитки прикасаются к ее груди. – Я хочу тебя, очень! И хочу, чтобы это был именно ты! Мой первый возлюбленный, – смущенно пояснила она.

– Единственный! – добавил он. – Твой единственный возлюбленный!

Он начал гладить ее бедра – медленно, дразняще, пока она не ослабела от желания, раздвинув ноги для более интимных ласк. А спустя несколько секунд она невнятно прошептала:

– Еще.

Он приподнялся над ней.

– Ты уверена?

Протянув руку, Сара обхватила его, и он беспомощно застонал.

– Пожалуйста! – просила она.

На этот раз, когда он вошел в нее, его гортанный возглас восторга слился с ее удовлетворенным стоном.

– Да? – спросил он, начиная медленно двигаться в ней. Говорить стало почти невозможно.

– О да! – вздохнула она, обхватывая ногами его бедра.

Уронив голову ей на плечо, Халид закрыл глаза, увлекая ее следом за собою в древний как мир путь к вершинам экстаза.

– Давай никогда отсюда не уедем, – мечтательно проговорила Сара. – Разве нельзя остаться здесь навсегда?

Халид не ответил. Она приподняла голову с его плеча и заглянула ему в лицо.

– Ты спишь? – возмущенно спросила она. Глаза его открылись:

– Теперь – нет.

– Сейчас же середина дня!

– Я устал.

Она улыбнулась:

– Ты хочешь сказать, что я тебя замучила?

Он вздохнул, укладываясь поудобнее:

– Попробуй сама догадаться.

– Ну, ты меня разочаровал! Ты всего лишь спас прекрасную девушку из рук злых разбойников, а потом лишил ее девственности. Такое паша Бурсы должен делать играючи!

– Хорошо тебе говорить, – произнес он на своем самом чистом британском, и она засмеялась, потянувшись, как довольная кошечка.

– Думаю, я начну новую карьеру.

Халид ухмыльнулся:

– В качестве кого?

– Твоей любовницы.

Повернув голову, она поцеловала его в плечо. Он приподнял прядь волос, упавшую ей на шею, и обмотал вокруг руки.

– Я всегда знал, что это будет так, – тихо проговорил он.

– Откуда ты знал?

– Понял по тому, как ты на меня смотрела.

– И как я на тебя смотрела?

– О, ты подарила мне жаркий взгляд, – с улыбкой ответил он.

– Я тогда подумала, что прекраснее мужчин не видала.

Он фыркнул:

– Мужчины не бывают прекрасными.

– Ты – прекрасный.

– А как же те банкиры у тебя дома, в Соединенных Штатах? – спросил он.

– А почему ты решил, что меня может заинтересовать какой-нибудь банкир?

Взяв ее руку, Халид прижался к ней губами.

– Некоторые сказали бы, что именно такой мужчина тебе больше подошел бы.

– Я знаю, кто мне нравится, – сказала она, прослеживая кончиком пальца изящную линию его губ.

– Ты очень долго в этом не признавалась.

– Я упрямая, как ты говорил обо мне. Ведь ты же изолировал меня, чтобы я могла об этом думать.

– Извини, что я запер тебя в гареме. Я боялся, что ты убежишь раньше, чем…

– Чем произойдёт это, – договорила она за него.

– Да.

– Ничего. Мое заточение в гареме было похоже на заточение в монастыре. Безопасно и скучно.

– Тебя там никто не тревожил?

Сара поняла, что Халид имеет в виду сексуальные игры, вроде тех, которые она наблюдала с Роксаленой в гареме султана.

– Нет, я же была для всех ненавистной иностранкой-икбал. Поэтому ко мне никто не приближался.

– К тебе никто не приближался, потому что я передал через хислара, что любой, кто на это осмелится, будет наказан.

Сара пристально посмотрела на него:

– Понятно.

– Я хотел сохранить тебя для себя, – объяснил он.

– И сохранил. – Она провела ладонью по его мускулистой ноге, наслаждаясь ощущением чуть жестких темных волос. – Похоже, нам обоим придется очень многое простить друг другу.

– Я прощаю тебя за то, что ты поставила меня на грань безумия, – иронично заметил он.

– А я прощаю тебя за Фатьму, – мгновенно отозвалась Сара.

– За Фатьму?

– Да, думаю, ты о ней не забыл.

– Тебе нечего прощать.

– Халид, не надо! Ты же спал с ней, пока я сидела под домашним арестом в гареме!

– Нет, не спал.

Сара села, возмущенно глядя на него.

– Не лги мне! Мемтаз говорила, что ты посылал за нею! Я видела ее жилет у тебя в комнате!

– Прекрасно помню, как это было, – сухо отозвался он.

– Ну?

– Да, я ее видел. И это она принесла жилет, который вышивала, и оставила, уходя. Но секс тут ни при чем. Я советовался с ней совсем по другому вопросу.

– Что?

– Я хотел, чтобы она приготовила мне приворотное зелье.

– Приворотное зелье?!

Сара ушам своим не верила.

– Фатьма умела это делать. Все люди с Кавказа изучают действие зелий и бальзамов.

– И ядов. Но ведь ты же не веришь в такие вещи?

– Я готов был перепробовать все, – коротко сказал он.

– Чтобы меня добиться? – мягко спросила Сара.

– Да.

– Ты настолько сильно меня хотел?

– Тебе приятно это слышать?

– Приятно.

– Тогда – да, я так сильно тебя хотел.

– Но, Халид, неужели ты не понимаешь, насколько жестоко было вмешивать в это Фатьму? Она же сама тебя любила, а ты просил ее придумать эликсир, который помог бы тебе!

– Я уже отчаивался, – ответил он.

– Но она именно поэтому так плохо со мной обращалась, разве ты не понимаешь? Вот почему она в конце концов меня отравила. Ты довел ее до того, что она обезумела от ревности.

– Знаю, что поступал неправильно, я уже плохо соображал. Не знаю, что еще сказать в свое оправдание.

– А почему ты не объяснил мне, что происходит, когда я увидела в твоей комнате ее одежду?

– Потому что был зол, разочарован и полон неутоленного желания – не говоря уже о физической боли. Я решил, что тебе тоже следует немного помучиться, користа.

– А я очень мучилась, представляя, как ты обнимаешь Фатьму, пока я играю с Мемтаз в гареме в шашки.

– Л не прикасался к Фатьме, ни к какой другой женщине, с тех пор как встретил тебя. Даю тебе слово.

– Фатьма старалась убедить меня в обратном. Мне было очень больно думать, что ты снова с ней сошелся.

– А мне от нее нужно было только зелье, чтобы приворожить тебя, или заклинание, – сказал он в ответ. Сара наклонилась и поцеловала Халида в щеку.

– По правде говоря, это очень трогательно, что ты советовался с ней насчет приворотного зелья. Это очень… по-турецки.

Он закрыл глаза.

– Да. Моя глупость такая милая, такая забавная, правда?