Ножи - Сергиуш Митин

288. SOG Night Vision — первый нож, который оснастили блокирующим устройством arc lock. На оправе рукоятки хорошо видна кнопка управления блокировочным устройством и овальное отверстие, внутри которого она передвигается

289

289. Так действует блокировочное устройство arc lock. Рычаг, вращающийся вокруг неподвижной оси и отодвигаемый вперед (на снимке — справа), в сложенном положении ножа давит на поверхность дисковидной задней части клинка и не позволяет ножу самопроизвольно раскрыться (вверху). Раскрывая нож, мы преодолеваем сопротивление пружины и отодвигаем рычаг назад. Если клинок застынет над рукояткой под углом меньше критического (в центре) и мы прекратим раскрывать нож, он снова сложится. Когда нож раскрыт, рычаг своим подвижным концом перегородит путь задней части клинка и не позволит ножу сложиться (внизу). Чтобы сложить нож, надо отодвинуть подвижный конец рычага назад, а для этого следует потянуть за один из концов направляющей оси, которые — в виде кнопок — выступают из оправы ножа по обеим сторонам рукоятки

290

290. Так действует блокировочное устройство blade lock. Когда нож сложен, выступ блокирующего рычага входит в вырез и удерживает клинок (вверху). Надавливая на колечко, служащее для раскрытия ножа, вы приподнимаете противоположный конец блокирующего рычага, убирая выступ из выреза. Теперь клинок может поворачиваться, раскрывая нож (в центре). Когда нож раскрыт полностью, а колечко уже освободилось от вашего пальца, выступ под давлением пружины вдавливается в противоположный вырез и блокирует клинок в раскрытом положении (внизу)

291

291. Чтобы раскрыть нож, оснащенный блокировочным устройством blade lock, надо сначала нажать на колечко, которое находится на клинке, и только после этого повернуть его

292

292. Это пока единственный нож с блокирующим устройством blade lock. Его спроектировал Майкл Уокер, а выпускает фирма CRKT

293

293. На первый взгляд, блокирующее устройство compression lock — это всего лишь передвинутое на «неправильную», заднюю часть рукоятки устройство liner lock

294

294. Однако конструкция compression lock решительно на него не похожа, и блокировка эта работает принципиально иначе. Его длинное и тоненькое блокирующее крылышко не испытывает давления на всем своем протяжении. Только маленький его отрезок зажимается между задней частью клинка и неподвижным ограничителем раскрытия ножа

295

295. При снятии блокировки compression lock пальцы не окажутся на пути лезвия. Если вы правильно держите нож, освобожденный клинок опустится на пальцы своей неострой частью

296

296. Взаимодействующие скошенные поверхности задней части клинка и блокирующего крылышка плохо удерживают нож в сложенном состоянии, они втягивают клинок обратно только в том случае, если он застынет над рукояткой под минимальным углом

297

297. Два ножа с блокирующим устройством compression lock, выпускаемые фирмой Spyderco: вверху — Gunting Брэма Фрэнка (Bram Frank), внизу — Vesuvius Фрэнка Чентофанте (Frank Centofante)

298

298. Схема действия блокирующего устройства rolling lock.

299

299. Проверка состояния блокирующего устройства liner lock. У ножа сверху (это — Timberline Wortac) устройство не закрылось до конца, потому что я засунул кусочек бумаги в зазор между задней частью клинка и ограничителем его раскрытия. У двух следующих ножей устройство работает нормально. Это: Gerber Air Ranger и CRKT. Самым нижним — (Ка-Bar) D2 Extreme Folder — пользоваться уже нельзя

300

300. Проверка прочности блокировки. Возьмем нож так, чтобы, если он сложится, наши пальцы не оказались на пути лезвия, и станем постукивать по чему-нибудь твердому — разными местами клинка, с разной силой и с разной частотой

301

301. Проверяем, как справляется нож с разными способами крепко держать его в руке. Зажмем клинок в тисках (не забудем о прокладках!) и постараемся найти такое положение ладони на рукоятке, при котором блокировка сработает самопроизвольно. Тут главное — довериться собственному чутью и не изменить чувству меры

Обращение к читателям в журнале «Прорез»

Уважаемые читатели!

Я пользуюсь возможностью обратиться к вам через журнал, который объединяет нас уже не один год. Я, как и большинство из вас, давно и безнадежно увлечен таким интересным явлением человеческой культуры, каким является нож. Своими мыслями, наблюдениями и личным опытом я делюсь в России с читателями таких изданий, как «Прорез» или журнал «Ружье» (Санкт-Петербург). И мы давно уже нашли общий язык, тем более что он у нас — русский. Я и не предполагал, что русский язык может сыграть со мной недобрую шутку.

Некоторое время назад я по договору с одним польским издательством выпустил на польском же языке свою книгу, которая называлась «Noże», то есть «Ножи».

Как она получилась, не мне судить. Вроде неплохо. Живи, как говорится, и радуйся. Ну, я и не тужил… До последнего времени. Дело в том, что на вполне законных основаниях польские издатели предоставили своим российским коллегам возможность выпустить эту книгу на русском языке. И в этом тоже не было ничего плохого. Но оказалось, это только на первый, нормальный человеческий взгляд. Помните, что я книгу свою написал на польском языке? Здесь она и зарыта, собака.

Дело в том, что мое предложение самому сделать перевод на русский, на котором я только и общаюсь с читателями в России, осталось без внимания. Ладно, думаю, есть, наверное, у них профессиональные переводчики — и без меня справятся. Но — увы, хотели издатели, смею надеяться, как лучше, а получилось…

К превеликому моему сожалению, уже первое краткое знакомство с этим изданием выявило множество ошибок в переводе, свидетельствующих прежде всего о том, что переводчик и редактор, при всем моем к ним уважении, не слишком хорошо ориентируются именно в русскоязычной ножевой терминологии. И не только ножевой. У меня сложилось впечатление, что они вообще не в ладах с технической терминологией. Да и с великим русским языком в русском издании не обходится без проблем. И это еще очень дипломатичная формулировка.

Чтобы не быть голословным, приведу лишь несколько характерных примеров.

Не принято у нас говорить «нож с неподвижным клинком» (с. 8). И в русском языке ножи тоже подразделяются на складные и нескладные. Специалист написал бы «нож с фиксированным клинком». Интересно, что термин «неподвижный клинок» то же издательство использовало в названии другой своей книги, также переводной.

На с. 9 мы узнаем, что испанцы свои навахи носят на поясе, а не за поясом, как написано в исходном тексте.

«Способность резать» (с. 25) и «режущая способность», о которой говорится в книге, — это, согласитесь, не одно и то же.

«Конопляная веревка» (с. 37) — это не какое-то экзотическое изделие, как может подумать читатель, а всего-то обычная пеньковая веревка, говоря по-русски.

На с. 59 опять терминологическая путаница. Жесткость — свойство более или менее сложных пространственных конструкций, хотя бы кухонного стола — качается или нет. А важной для нас характеристикой ножевой стали является твердость.

Точно так же некорректно и технически неграмотно термин wytrzymałość переведен с польского как выносливость. Да, применительно к живому организму такой перевод был бы допустим, но для характеристики стали в русском обычно используется термин прочность (с. 59).

Пояснения к фотографии на с. 133, называющие составные части ножа, предлагают нам целый букет новых терминов. Давно уже привычное острие клинка по мнению переводчика лучше называть кончиком. Фальшлезвие будет теперь ложным лезвием; долы — желобками; спуск клинка — шлифом. А навершие рукояти стало просто головкой. Замечу здесь же, что слово гарда в русском языке женского рода.