Рейтинговые книги
Читем онлайн Франц Кафка - Вальтер Беньямин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 45 46 47 48 49 50 51 52 53 ... 56

Организация эта, конечно же, сродни фатуму

Это туманное место в его картине мира; место, где всякая прозрачность заканчивается. Мечников, который…

И старался показать эти границы другим. Он с невероятной выразительностью давал показаться этой границе в своих произведениях. Загадочное и непонятное в них он усиливал, и иногда кажется, что он вот-вот заговорит, как Великий Инквизитор у Достоевского: «Но если так, то тут тайна, и нам не понять ее. А если тайна, то и мы вправе были проповедовать тайну и учить их, что не свободное решение сердец их важно и не любовь, а тайна, которой они повиноваться должны слепо, даже мимо их совести». Определенная и весьма важная перспектива в художественном мире Кафки открывается только с этой точки зрения, хотя самой этой точки зрения для понимания этой перспективы недостаточно. Это перспектива жеста. Большое число эпизодов в его романах и рассказах лишь в этой перспективе обретает должное освещение. Впрочем, с этими жестами тоже дело обстоит совсем непросто. Дело в том, что все они происходят из сна. Бывают во сне определенные зоны, с которых, собственно, и начинается кошмар. У границы, на пороге этой зоны спящий судорожно напрягает все свои иннервации, чтобы избежать кошмара. Однако дадут ли эти иннервации высвобождение или, напротив, сделают кошмар еще более тягостным – это решается только после напряженной внутренней борьбы. В последнем случае они станут отражением не высвобождения, но раболепной покорности, угнетения. У Кафки нет ни единого жеста, который не отражал бы этой двойственности в момент всякого решения (с. 297). И это вносит в его художественный мир нечто неимоверно драматическое. В своем неопубликованном комментарии к «Братоубийству» Вернер Крафт необычайно ясно выразил этот драматический характер: «Теперь пьеса может начинаться…».

Можно со всей ответственностью заявить: приемы «Одиссеи» для Кафки – образец обращения с мифами вообще. В образе много повидавшего, бывалого, никогда не теряющегося Одиссея перед лицом мифа снова заявляет свои права на явность и действительность безвинная и потому безгрешная живая тварь. Притязание, которое в сказке гарантировано и более исконно, чем «правопорядок» мифа, пусть его литературные свидетельства и моложе.

Что делает роль греков в европейской цивилизации несравненной, так это работа с мифом, которую они взяли на себя. Но работа эта вершилась двояко. Ежели героям трагиков в конце их страстей и мук даровалось спасение, избавление, то божественный терпеливец эпоса – Одиссей дает нам образец не столько даже терпеливого перенесения трагического, сколько обхитрения и подрыва его. И в этой последней роли именно он был учителем Кафки, что и доказывает нам история о молчании сирен.

* * *

…все творчество Кафки представляет собой некий свод жестов, которые снова и снова по-новому инсценируются и надписываются автором, не доверяя всего своего символического содержания какому-то конкретному, определенному месту текста (вернуться к понятию надписи позже при переходе к немому кино).

«… не характер, а совершенно натуральная чистота чувства». Быть может, самым неподдельным образом эта чистота проявляет себя в жестах.

Театр для такого опробования – для таких мероприятий.

Не будь у этих ангелов привязанных к спинам крыльев, они, возможно, были бы даже настоящими. Хочется добавить: чего Кафке именно благодаря этому художественному приему и удалось избежать. Подлинные ангелы в его картине спасения превратили бы саму картину в подделку. (Ср. Визенгрунд: «Привязанные крылья ангелов – это не их недостаток, а присущая им „черта“ – крылья, эта допотопная мнимость, суть сама надежда, а иной надежды, кроме этой, не дано».)

* * *

К анализу своеобразия гуманизма Кафки следует привлечь сопоставление Кафки с Лотреамоном, приводимое Гастоном Башляром в его книге «Лотреамон» (Париж, 1931, с. 14–22). «Le mieux est de comparer Lautréamont a un auteur comme Kaf a, qui vit dans un temp qui meurt. Chez l'auteur allemand il semble que la métamorphose soit toujours un malheur…, un enlaidissement… A notre avis Kaf a souf re d'un komplex de Lautréamont négatif, nocturn, noir. Et ce que prouve peut-être l'intérêt de nos recherches sur la vitesse poétique… c'est que la métamorphose de Kaf a apparaot net-tement comme un étrange relentissement de la vie et de Taction». Р. 15/16[282].

Все это рассуждение взять на заметку.

Примечания

В «Приложения» к настоящему изданию вошли следующие разделы: фрагменты из переписки Беньямина с Гершомом Шолемом, Вернером Крафтом и Теодором Адорно, а также заметки Беньямина о Кафке.

Из переписки с Гершомом Шолемом

В данный раздел входят фрагменты из переписки Вальтера Беньямина с Гершомом Шолемом, охватывающей период с 1925 по 1939 год. Герхард (позднее Гершом) Шолем (1897–1982) – виднейший исследователь иудейской мистики и иудейской культурной традиции, профессор Еврейского университета в Иерусалиме, затем – президент Академии наук Израиля.

Знакомство Шолема и Беньямина состоялось в Берлине в 1915 году, довольно быстро их отношения переросли в тесную дружбу. В 1923 году Шолем переселился в Палестину, так что с этого момента их общение происходило главным образом письменно; в 1927 и 1938 годах им удавалось встречаться в Париже. Неоднократные чрезвычайно энергичные попытки Шолема подвигнуть Беньямина на переезд в Палестину остались безуспешными; не нарушали их дружеских отношений и расхождения во взглядах, в особенности после перехода Беньямина на «левые» позиции. О своей дружбе с Беньямином Шолем написал книгу: Scholem G. Wilter Benjamin: Die Geschichte einer Freundschaft. Frankfurt a. M., 1975; см. также их переписку: Walter Benjamin – Gerschom Scholem: Briefwechsel 1933–1940. Frankfurt a. M., 1980.

Из переписки с Вернером Крафтом

Вернер Крафт (1896–1991) – литератор и литературовед. Одним из первых начал серьезную литературоведческую работу над Кафкой (его этюды о Кафке опубликованы в сборнике: Kraft W. Franz Kaf a: Durchdringung und Geheimnis. Frankfurt a. M., 1968).

Знакомство Беньямина и Крафта произошло в их студенческие годы в Берлине (1915). Отношения между ними несколько раз прерывались. Очередное возобновление отношений произошло в Париже, где оба эмигранта случайно встретились в конце 1933 года. К этому периоду относятся и публикуемые письма. Параллельно с перепиской проходило устное обсуждение проблем, связанных с интерпретацией текстов Кафки. Прочитав эссе «Франц Кафка», Крафт тут же признал его «значительным достижением» и «оригинальным опытом интерпретации», в то же время отмечая, что Беньямин концентрирует свое внимание на «поверхности»: «найденные им при этом частности в высшей степени существенны, но истиной они не являются… Слишком очевидна фигура pars pro toto».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 45 46 47 48 49 50 51 52 53 ... 56
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Франц Кафка - Вальтер Беньямин бесплатно.
Похожие на Франц Кафка - Вальтер Беньямин книги

Оставить комментарий