Принцесса Кики (СИ) - Сакрытина Мария

Повисла пауза.

– Я пошёл за посохами? – встрепенулся спустя минуту советник.

– А я – за башмаками, – поддакнул маг.

Ромион застонал. Сердце снова зашлось – но пока не сильно, а как будто напоминало, что расслабляться не стоит.

– Стоять! Виттор, вызови моего брата. Вот амулет, – Ромион снял с руки браслет. – Джек, приготовь объяснение для гостей. Меня не будет, наверное, дней семь.

– Семь?! – ахнул советник. – Ваше Величество! Позвольте послать кого-нибудь другого! Принцессу найдут…

– Я пойду! – тут же вызвался Гавин. – Ваше Величество, позвольте…

– Тихо! – рявкнул Ромион. Тишина действительно наступила. – Виттор, ты идёшь звать моего брата или нет?

Маг коротко кивнул и вышел.

– Еду я и Дамиан. Всё.

– Но Ваше Величество!

– Довольно! Она моя жена, и я сам должен разобраться, в чём дело. А теперь оставьте меня в покое и дайте подумать. Джек, тебя гости ждут. Гавин, у тебя выходной.

– Ваше Величество…

– Того, кто попытается мне сейчас возразить – уволю!

Советник и капитан гвардейцев вышли, подавленные, но молчаливые.

Ромион откинулся на подушки, снова поднёс к глазам записку. Там появилась новая надпись:

"Я и не сомневалась в тебе, дорогой!"

Ромион, подавив желание сжечь её, аккуратно свернул и спрятал. Почему-то – у сердца.

Дамиан вернётся, и вместе они в два счёта найдут эту… дурочку. Только бы брата снова не занесло в Астрал… Оттуда его сложно будет достать.

А ещё очень хотелось бы понять, почему на Кики не получается злиться. Ромион вспоминал её голос: "Мы останемся с тобой вместе", и ему почему-то становилось теплее. Этот голос вызывал далёкие, грустные воспоминания – в основном, о матери.

– Что же ты со мной сделала? – шёпотом поинтересовался Ромион.

Тишина ему не ответила. А в воздухе, незамеченная, кружилась и почему-то не таяла снежинка.

Ромион сидел на кровати, смотрел в окно, где ветер гнул деревья и гонял по двору чью-ту щегольскую шляпу с плюмажем.

Впервые король Сиерны не знал, что делать – и это его совершенно не пугало. Точнее, ему было всё равно. Это наверняка ненормально, бессилие и неопределённость должны волновать – но Ромиону было плевать. Он как будто чувствовал, что ничего плохого не случится.

А ещё – у него словно появилось что-то светлое, яркое, живое и настоящее – такое, о каком он мечтал. «Я тебя понимаю», – всплыл в памяти голос Кики, похожий тогда на свист ветра.

Ромион всю жизнь мечтал найти того, кто будет его понимать. Может… Может, он наконец-то её нашёл? Глупости, конечно, но… вдруг?

ГЛАВА 7. В путь!

Дамиан ворвался в королевскую спальню вихрем теней, пронизанный молниями, и жужжащий, как целая туча пчёл. В комнате сразу потемнело и свежо запахло озоном. Зазвенели кувшин с водой, бокалы и флакончики на прикроватном столике, застучали украшенные золотыми шариками кисточки балдахина, затрепетали распахнутые синие портьеры, упал со стены, подняв тучу пыли, гобелен с феями…

Придерживая чашку с какао и крепко вцепившись в одеяло, Ромион спокойно смотрел на эту кутерьму. Дамиан прошёлся от одной стены комнаты к другой, сорвал картину-марину, пару горшков с цветами, чудом не разбил зеркало и, наконец, остановился у кровати. Тени потускнели, потом и вовсе растаяли, молнии погасли. Умолкло жужжание. Силуэт в вихре обозначился чётче, потом ещё и ярче – и превратился, наконец, в Дамиана. Всклоченного, с боевым блеском в глазах, почему-то поцарапанного, но Дамиана. Он ошалело озирался.

Ромион выловил из какао зефирку, прожевал, наслаждаясь её ванильным вкусом, и невозмутимо поинтересовался:

– Дами, шутку хочешь?

Тёмный Властелин уставился на него, как на чудо света.

– Ты вызвал меня из другого мира, чтобы рассказать шутку?! – голос его звучал ничуть не хуже громового раската.

С полки у зеркала свалились и покатились по полу пара флакончиков. В воздухе резко запахло мятой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– А ты почитай, – Ромион достал письмо Кики и кинул его Дамиану. Тот (кажется, машинально) его поймал и, бросив на Ромиона ещё один возмущённый взгляд, вчитался.

Наступила долгая тишина. Ромион с улыбкой ждал. В какао покачивались белыми блестящими боками зефирки.

– Я не понял, – медленно (и куда тише) протянул, не отрывая взгляда от письма, Дамиан. – А зачем железные колпаки?

Ромион не сдержал смех.

– То есть, зачем железные башмаки и жезлы, ты понял?

– Ну… Железные башмаки – это древний символ жизненных трудностей, а жезлы, – Дамиан покраснел, – ну… мужественности.

Ромион захохотал. Какао выплеснулось и потекло по покрывалу, но король этого как будто не заметил.

– А что? – Дамиан из просто красного стал пунцовым. – Это же символика… Древняя… И потом, девушки, Роми, они странные. Может, твоя жена любит…

– Что? Мужчин в железных сапогах?

– Ну… да…

Ромион трясся от смеха, и это грозило перерасти в истерику. Дамиан налил в оба пустых бокала со столика воды, один осушил сам, другой протянул брату. Ромион, всхлипывая от смеха, выпил и только тогда кое-как успокоился.

– Дами, уверяю тебя: она это серьёзно.

– Откуда ты знаешь?

– Она исчезла и забрала с собой ту жабу, которая как будто ей и не брат. А потом я получил это письмо. Мой придворный маг не может найти её по поисковым заклинаниям. Мой советник, кажется, уже приготовил мне эти демоновы сапоги и жезлы. Ну, Дами, ты специалист по квестам, скажи: что мне делать?.. Чему ты улыбаешься?

Дамиан, действительно улыбаясь, придвинул кресло к кровати.

– А я думал, у меня самая ненормальная жена в мире… Роми, вечно ты меня во всём обходишь!

– Я?!

Дамиан фыркнул, потом не выдержал и тоже засмеялся.

– Нет, правда… Виоле никогда не знаешь, что в голову взбредёт, она вечно отвечает так, что я не могу понять: она это пошутила, или мне уже пора собирать вещи и переезжать в Астрал. Но у тебя лучше в сто раз! Она сама собрала вещи!..

– Да-да, Дами, это очень смешно, только мне-то что делать? – Ромион отставил чашку с какао на столик. – Обратного адреса она не оставила. Куда мне к ней тащиться с этими демоновыми сапогами?

– По её вещам искать вы, конечно, уже пробовали? – деловито поинтересовался Дамиан.

– Естественно.

Дамиан вытащил из кошеля на поясе серебряное ожерелье со снежинкой – оно заискрилось на свету так, что больно было смотреть – и подбросил на ладони.

– У меня есть это, но можно сделать проще…

– Это от духов зимы? – Ромион чувствовал магию ожерелья, и она была как трескучий мороз. – Ты уже говорил с ними?

– Да, но давай об этом потом… Сейчас мы сделаем вот что… Дверь заперта?

Ромион пожал плечами, и замок на двери щёлкнул.

– Да.

– Поставь ещё, пожалуйста, щит от лишних звуков. И… у тебя тут ничего очень любимого и незаменимого нет?

– В смысле? – Ромион посмотрел на свои зелья на столике.

– Он будет сопротивляться, – таинственно бросил Дамиан.

– Кто?

Но Дамиан не ответил. Он уже скатал ковёр и расчерчивал пол схемой.

– Дами, я уже, кажется, говорил, что не люблю, когда ты превращаешь мою в спальню в свой альбом с картинками.

– Я только одну.

– Ага, а потом из неё снова всякая гадость полезет? Как в школе, когда в моей комнате случайный мертвец появился?

– Это, Роми, был умышленный мертвец – я его для тебя специально вызвал, – с достоинством сообщил Дамиан, на мгновение отвлекаясь. – А здесь я всё закрою и сотру.

– Угу… Нет, погоди-ка! Мне до сих пор интересно, о чём ты думал, когда вызвал мне мёртвую библиотекаршу из древней Вилирии?

– Чтобы она пересказала тебе поэмы Стросса в оригинале, – огрызнулся Дамиан. – Брат, помолчи!

Ромион откинулся на подушки – по опыту он знал, что в такие моменты Дамиана упрекать или не дай демоны советовать бесполезно. Лучше расслабиться и попытаться представить, что всё в порядке, и даже если Дамиан напортачит, это не взорвёт дворец. Что всё будет хорошо…