Рестарт - Сергей Сергеевич Тармашев

уже не они представляют угрозу для Юлианы, а Юлиана представляет угрозу для них!

Поэтому лучшей стратегией будет не показываться им целиком и ограничиться на первых порах видеосвязью. Так они ничего не заподозрят! Протея и Пассифлора знают Ксочипепа давно и хорошо, наверняка он делился с ними своими мечтами или планами ещё до того, как его отправили спасать Юлу. Возможно, цветочная пара сможет подсказать ей, где искать Ксочипепа, ну, или где лучше начать поиски. Надо только придумать грамотное обоснование, чтобы они не заподозрили истинной причины заинтересованности Юлианы в Ксочипепе и не наврали с три короба из ревности. Юла принялась придумывать правдоподобные причины, которыми она введёт в заблуждение цветочную пару, и эти размышления поглотили её целиком.

Внезапно новая встряска прервала поток мыслей, и неожиданно Юлиана поняла, что падает куда-то прямо вместе с реанимационной капсулой, в которой находится. Это вызвало у неё мгновенный приступ паники, Юла инстинктивно задёргалась, и в следующую секунду капсула врезалась в поверхность. Юлиану тряхнуло так, что лицо впечатало в биогель и отбросило назад, а в основании шеи хрустнули позвонки. От резкого давления на глазные яблоки перед глазами поплыли чёрно-белые контрастные пятна, и она не сразу ощутила, что поднять веки ей уже ничего не мешает. Юлиана, морщась от боли в шее, открыла глаза и попыталась понять, что происходит.

Она по-прежнему находилась внутри заполненного биогелем реанимационного блока, и взгляд упирался в прозрачную толщу, находящуюся в нескольких миллиметрах от глаз, из-за чего зрение не могло сфокусироваться и сильно размазывало картинку. Ощущение неудобства нарастало, в затылке начало тяжелеть, и Юлиана ощутила, как персональный медблок вводит ей в кровь медицинских нанороботов. Стало немного легче, и она попыталась напрячь зрение, чтобы посмотреть сквозь прозрачный слой биогеля на странное неровное свечение, лениво меняющее свой цвет то с жёлтого на красный, то с красного на оранжевый. Пару минут это ей не удавалось, потом взгляд наконец-то сфокусировался, и Юла застыла от ужаса.

Она лежала в спасательной капсуле вниз головой посреди нагромождения каких-то скомканных металлических конструкций, объятых пламенем! Прозрачный верх капсулы, ставший сейчас низом, был покрыт сеткой трещин, через которые медленно вытекал биогель, под воздействием высокой температуры становящийся жидким. Огонь неторопливо подбирался к разбитой реанимационной капсуле, и Юла через прозрачную толщу смутно видела красную россыпь аварийных индикаторов, светящуюся на её треснутой информационной панели. Юлиана почувствовала, как внутри биогеля становится теплей, и заорала от ужаса. Ещё несколько минут, и она сварится тут заживо!

Тут же выяснилось, что гелевая толща поглощает её крики полностью, руки-ноги всё ещё не слушаются тела, а более-менее управляемая голова плохо поворачивается из-за острой боли в шее. Кроме как вращать глазами, Юлиана не может ничего! Ужас из зашкаливающего тут же стал паническим до безумия, и она вяло забилась, не в силах сделать большего. К паническому ужасу добавились ужасы клаустрофобии и анкилофобии, и бьющаяся в едва заметных конвульсиях обездвиженная Юла не сразу заметила, как окружающий её пожар вспыхнул с новой силой. Всё вокруг рухнуло, и реанимационная капсула вновь полетела куда-то вниз. На этот раз падение было недолгим и закончилось сильным ударом, сопровождающимся грохотом не то взрыва, не то соударения с поверхностью груды окружающего металла. Болезненно ноющую шею пронзило острой болю, и Юла потеряла сознание.

Очнулась она от сильного холода и едва ощутимой вибрации на левом предплечье. Медблок что-то усиленно предпринимал для спасения своей владелицы, и Юла с трудом разлепила ставшие свинцовыми веки. Вокруг было темно, страшно и холодно. Малейшая попытка шевельнуться отражалась острой болью в шее, больно было даже делать глубокий вдох, и закричать не удалось. Глаза начали привыкать к окружающему полумраку, и оказалось, что где-то вдали есть вялые проблески света, а чернота повсюду – это не ночь, а густые слои копоти, облепившей всё вокруг. Ни биогеля, ни реанимационной капсулы видно не было, похоже, Юлиана лежала прямо на каких-то обломках, полностью голая, и кроме медблока при ней ничего не имелось.

– Помогите… – хрипло выдохнула она, понимая, что её умирающий шёпот не слышно и в паре метров. – Я здесь… помогите… пожалуйста… кто-нибудь…

Ответа, конечно же, не последовало, и Юлиану сковал ужас вкупе с нарастающим холодом. Однако кто-то её всё же услышал. Секунд через семьдесят-восемьдесят где-то сбоку блеснул луч мощного фонаря, потом ещё один, и вскоре боковое зрение различило не меньше десятка фигур в боевых экзоскафандрах, приближающихся к Юлиане. Теперь, когда освещения стало больше, она видела, что лежит внутри какой-то немыслимой металлической смятки, закопчённой и оплавленной, а идущие к ней на помощь солдаты прорезают себе путь плазменными резаками через месиво оплавленных конструкций.

– Есть контакт! – глухо донёсся через гермошлем чей-то суровый голос. – Вижу объект! Левее пятнадцать, удаление семнадцать! Объект ранен, повторяю, объект ранен! Проникающее ранение области шеи, наблюдаю крупный обломок, частично вошедший в шею! Медика сюда!

– Помогите… – Юлиана попыталась поднять руку, чтобы её стало лучше видно, но острая боль в шее повторилась, и она задохнулась.

– Икс-лейтенант Юла! – Едва слышный суровый голос стал очень громким, видимо, боец переключился на внешние динамики. – Я знаю, что вы меня слышите! Не шевелитесь! Сохраняйте спокойствие и неподвижность! Сейчас прибудет медик, и мы вытащим вас отсюда!

Солдаты добрались до окоченевшей от холода Юлы и принялись разгребать окружающий завал из обломков. Почти сразу явился медик в скафандре, обвешанном кучей лечебных девайсов, и принялся колдовать над Юлианой. Обломок железки, пробивший ей шею, извлекли, боль сменилась ощущением одеревенелости, и Юлу уложили на эвакуационную платформу. Пространство над ней помутнело, свидетельствуя о выставлении защитного поля высокой мощности, и сразу же стало тепло. Отогревшееся тело расслабилось, и Юла вновь погрузилась в сон.

Проснулась она от тряски, будто ехала по просёлочной грунтовой дороге на дачу к бабке на допотопном земном «гелике». Юлиана открыла глаза и не сразу поняла, что опять находится внутри реанимационной капсулы. Вокруг всё тряслось, искрилось и дымило, похоже, всё происходило на космическом корабле, получившем смертельные повреждения. Пара бойцов в боевых экзоскафандрах высшей степени защиты тащили её реанимационную капсулу прямо через сильное пламя, и было видно, что подающая противопожарный порошок система пожаротушения не справляется с плавящимся повсюду металлом.

Рядом глухо полыхнул взрыв, и носильщиков вместе с реанимационной капсулой захлестнуло волной пламени и потоком обломков. Защитное поле, установленное вокруг капсулы, пробило, и Юла с ужасом увидела несколько осколков, пронзивших стенки капсулы и застрявших на расстоянии ладони от её тела. Пробитая реанимационная капсула рухнула на палубу, и она поняла, что обоих носильщиков ранило взрывом. Откуда-то из