Враги целуют жадно (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна Dusiashka

- А ты дашь мне повод?

- Конечно! Ведь все взгляды сейчас будут прикованы ко мне!

Продолжая ворковать друг с другом, новоиспеченные влюбленные направились к бару. На двоих приговорили какой-то шот, и с чувством выполненного долга вернулись на танцпол. Туда, где уже бесновалась приличная толпа – клуб был забит посетителями под завязку. За столиком в это время словно пчелиный рой взорвался – это девушки, возмущенные до крайности, перемывали кости бедной Машке. Она действовала на них, как красная тряпка на быка. Не желая принимать участия в этой бессмысленной дискуссии, Вадим молчал, глоток за глотком поглощая свой виски со льдом.

И когда опустошил бокал, отчетливо понял – это финиш. Он надрался в стельку. Реакция стала заторможенной. Голова - тяжелой. Разум помутился. Потому Вадим и не возражал, когда Ксюха куда-то повела его со словами:

- Черта с два! Сейчас я покажу этой выскочке, кто тут настоящая королева!

Расталкивая людей на своем пути, они пробирались прямо в центр танцпола.

Туда, где под заводную ритмичную музыку отжигали Токарев и Стеклова.

Стремясь затмить Машку (на которую действительно глазели многие), Ксюха пошла вразнос. Она танцевала, как в последний раз, требуя от Вадима того же. Впрочем, он с радостью поддержал ее – и его душа требовала праздника.

Дав волю эмоциям, он позволил себе расслабиться. В неоновых лучах, в свете стробоскопов, растворяясь в мелодии, Вадим прикрыл потяжелевшие веки. А когда вновь открыл глаза, застыл в немом оцепенении. Он… забыл, как дышать. Его сердце камнем замерло в груди. И во рту жутко пересохло.

Ведь перед ним… прямо сейчас… стояла Аня. В умопомрачительном платье. С распущенными волосами. Она не замечала его. Слишком пристально наблюдала за Машкой, умудряясь при этом еще и на танцполе извиваться. Вадим же… не мог не заметить ее. И держаться на расстоянии тоже не мог.

- Долбанная сучка! – прорычал он вслух, и мертвой хваткой вцепился в ее талию. Балансируя на грани помешательства, рывком притянул девчонку к себе и гневно выплюнул ей прямо в губы. – Что ты делаешь со мной?

- А-а-а? – отозвалась она тихо. Растерянно и недоуменно. – О чем ты вооб…

Он не дал ей договорить. Заткнул поцелуем. Грубым и требовательным.

И застонал от кайфа, наполняющего огнем и желанием каждую клетку тела.

Вибрируя от напряжения, как оголенный провод… пожирая Аню диким ошалевшим взглядом, Вадим сжал в кулаке ее волосы и глухо прохрипел:

- Я хочу тебя! Слышишь? Да! Да, бл*дь! Я капец, как сильно хочу тебя! До безумия. До дрожи. Хочу схватить, нагнуть где-нибудь и оттрахать, как следует. Отодрать жестко и грязно, как шлюху! Но и… нежно тебя отыметь… я тоже хочу! Как самую хрупкую девочку на свете. Как самую желанную. Как… мою. Только мою – больше ничью! Понимаешь?

- Вадюша…

- Дай мне! Позволь!

Он вновь набросился на ее губы, безжалостно вгрызаясь в них.

- До дома потерпишь? – промурлыкала вдруг Аня голосом Ксюхи. – Или… совсем оголодал без меня за эти две недели? Я тоже скучала! Можем хоть сейчас в туалете уединиться. Приласкаю тебя… Сделаю все, как ты любишь!

Вадим оцепенел, пораженный играми своего воображения до глубины души. Казалось, даже протрезвел на долю секунды. Ведь в своих объятиях он обнаружил… вовсе не Аню. Все это время он прижимал к себе Ксюху!

И вроде бы радоваться должен, ведь все правильно. Так и должно быть.

Но на сердце стало слишком мерзко и гадко от самого себя. Тут уж не до радости. Прочистив горло, Вадим глухо проскрежетал:

- Извини. Это все… синька. Я сам не понимаю, что за бред несу.

- Почему, сразу бред? – игриво пропела Ксюха. – Как по мне, очень даже…

Закончить мысль она не успела. На них внезапно налетели Токарев и Стеклова. Генка, подняв Машку на руки, кружил ее на танцполе.

Но координация его подвела, ведь он тоже был далеко не трезв. Удар от столкновения был сильным. Вадим едва успел удержать Ксюху от падения.

И как бы Генка ни извинялся, девушки все равно накинулись друг на друга с оскорблениями. А после, и с кулаками. Токарев пытался оттащить Машку.

Вадим – скрутить Ксюху. Но обе их барышни пребывали в таком бешенстве, что ни контролю, ни сдерживанию не поддавались. В очередной попытке оторвать их друг от друга, Вадим запихнул Ксюху к себе за спину. Но Генка удержать озверевшую Марию уже не смог. Желая добраться до Полозовой, она бесстрашно кинулась на Вадима. Он стоял стеной, защищая Ксюху собственным телом. За это Машка принялась молотить его кулаками.

- Отойди! – ревела она, не в силах сдвинуть его с места. – Я убью эту…

- Уймись! – прогромыхал Вадим, в надежде достучаться до нее. – Довольно!

Да куда там? Зашипев ядовитой коброй, Машка полоснула его ногтями по щеке, до крови раздирая кожу. В ту же секунду Ксюха вынырнула из своего укрытия, и их потасовка возобновилась. Ситуация выходила из-под контроля. Более того, конфликт стремительно набирал обороты. И вскоре разросся до таких масштабов, что на танцполе начался серьезный замес. Дрались все, кому не лень! И со всеми, кто под руку попадал! Вадим не стал исключением. Сбивая кулаки в кровь, отвешивал хлесткие удары тем мудозвонам, которые пытались первым нанести ему удар. Народ словно обезумел. Люди крушили все, что попадалось им на пути. В какой-то момент Вадиму удалось добраться до Ксюхи. Она уже не с Машкой дралась, а с какой-то левой телкой. И незнакомка мутузила ее гораздо серьезнее, чем Стеклова. Опомнившись, Вадим вырвал Ксюху из лап этой дикарки и вновь заслонил собой. Оглядевшись, собирался увести ее в безопасное место.

Но… не успел. Уже спустя мгновение, почти все участники конфликта смирно лежали «мордой в пол». Ибо прибывшие СОБРовцы, вызванные охраной заведения, ни с кем не церемонились. Остальное тоже происходило быстро. Их скрутили, запихнули в служебные автомобили и доставили всех в ближайшее отделение полиции. Там распределили по клеткам и приступили к стандартным процедурам. Звонить отцу было стыдно и унизительно.

Да только выбора у Вадима не осталось. Ксюха рыдала на его плече, и отказывалась беспокоить своих родителей. Ему пришлось. Отец спокойно выслушал его и повесил трубку. Ничего не пообещал, никак не прокомментировал случившееся. Просто взял, и отключился.

И Вадим почти интуитивно почувствовал, что сегодняшнюю ночь ему предстоит провести в кутузке. Обидно, однако. И еще более унизительно.

Время шло. И с каждой новой прожитой секундой Вадим все больше убеждался в своих догадках. Отец не перезванивал. Еще и… телефон отключил. Тем временем, людей в клетках становилось все меньше.

За кем-то приезжали родственники. У кого-то при себе имелись документы.

Оформив все необходимые бумажки, оперативники отпускали их домой.

Спустя несколько часов изнурительного ожидания, Вадим смирился со своей участью. В отличие от Ксюхи. Чем меньше народу оставалось в их клетке, тем громче она всхлипывала и сильнее дрожала. Не удивительно. Компанию им составляли: какой-то вонючий БОМЖ, проститутка и два алкаша.

Стекловой повезло больше. Она восседала в соседней клетке в гордом одиночестве. Всех ее соседей уже отпустили. Как ни странно, Генку тоже.

И этот момент никак не укладывался у него в голове. Как? Как Токарев мог уйти, оставив Машку здесь? Без поддержки и защиты? Совсем одну?

Мягко отстранив Ксюху от себя, он подошел к решетке, разделяющей их клетки. Не особо дружелюбным тоном поинтересовался:

- Где твой герой?

- Что? – встрепенулась Стеклова, вынырнув из глубокой задумчивости.

- Генка где, говорю?

- А-а-а, - протянула она угрюмо. – Так он это… ушел.

- Как, ушел? Без тебя?

- Конечно, ушел! – ядовито пропела Ксюха. – На хрен она ему сдалась?

В ответ Машка продемонстрировала ей средний палец.

А Вадим раздраженно рявкнул, даже не оборачиваясь:

- Помолчи, Ксю!

Она и правда притихла. Не стала спорить.

Вадим же вновь сосредоточился на Машке.