Полярная звезда - Мартин Смит

От удара о крупную льдину судно чуть вздрогнуло. Аркадий переждал, пока дрожь корпуса уймется.

— Ничего, — ответил он.

— Ничего? — переспросил Марчук. — А мне ты всегда казался неисчерпаемым источником сюрпризов.

Аркадий пожал плечами. Как бы поразмыслив, он спросил Буковского:

— Кто обнаружил тела?

— Карп.

— Карп Коробец, тралмастер, — объяснил капитан Гессу. — Он искал Волового вместе с инженером с «Орла».

— Ридли, — уточнил Буковский. — Это он показал Карпу дорогу к бункеру.

— А когда они нашли тела? — задал Аркадий новый вопрос.

— Около десяти. Им пришлось взломать дверь, чтобы войти.

— Слышали? — И опять Марчук обращался в основном к Аркадию. — Им пришлось взломать дверь. Она была заперта изнутри. Это мне нравится.

— Карп и Ридли входили в бункер? Осматривались? — вновь спросил Аркадий.

— Предполагаю, да.

Буковский подпрыгнул от неожиданности, когда Марчук хлопнул своей фуражкой по отвороту сапога, стряхивая с нее капли воды. Затем капитан водрузил головной убор на полагающееся место, закурил.

— Дальше, — ободрил он Буковского.

— Воловой лежал в большой комнате бункера, а американец во второй, поменьше. В бункере когда-то была лестница к люку в потолке, но она полностью разрушилась еще до пожара.

— Изнутри выбраться наверх было невозможно, — пояснил Марчук. — Прямо мистика.

— Я плохо себе представляю Датч-Харбор, — сказал Аркадий.

— Неужели? — спросил капитан.

— И я не увидел там никаких медицинских учреждений, — продолжил свою мысль Аркадий. — Трупы осматривал врач?

— Да. — Голос третьего помощника звучал категорично.

— В лаборатории?

— Нет. — Буковский был вынужден перейти в защиту. — Было совершенно ясно, что произошел пожар и взрыв, и тела слишком обгорели, чтобы их перемещать.

— И американцы с этим согласились?

— Им пришлось бы переправлять тела на материк по воздуху, — ответил Марчук, — а допустить, чтобы они увезли Волового, мы не могли. Экспертиза будет во Владивостоке. Во всяком случае, капитан Морган с представленным рапортом согласен.

— Интереса ради, — произнес Аркадий — кто был там следующим, после Коробца и Ридли?

— Морган, — прочел Буковский по какой-то бумажке.

— Вы тоже согласны с рапортом? — задал Аркадий вопрос капитану.

— Само собой. Погибли двое мужчин: один их и один наш, и почти все указывает на то, что они напились допьяна и устроили пожар, в котором сами и сгорели. Это, конечно, дерьмово, но такое дерьмо и мы, и американцы быстро забудут. В совместном предприятии главное — сотрудничество.

Капитан переключился на Буковского.

— Воловой был настоящим мерзавцем. Надеюсь, вам не будет тесно в его ботинках. — Он вновь повернулся к Аркадию. — А вот что ты думаешь по поводу того, как во Владивостоке буду выглядеть я, привезя двух членов команды в пластиковых мешках? Знаешь, какой цирк начнется? Чем я стану командовать в следующем рейсе? Мусоровозом в Магадане? Вокруг Камчатки еще плавают какие-то развалюхи. Может, хоть одну-то для меня приберегут?

— Вы сошли на берег под мою ответственность, — обратился к Аркадию Гесс. — Предположим, для продолжения сбора информации о гибели Зины Патиашвили.

— Благодарю вас, — ответил ему Аркадий. — Пребывание на суше подействовало на меня весьма благотворно.

— А в результате мы получили трех мертвецов вместо одного, — продолжал Гесс. — И поскольку один из них был преданным защитником дела партии, у партии наверняка возникнут вопросы. По возвращении домой.

— Почему-то, — Марчук не сводил глаз с Аркадия, — почему-то все это я связываю с тобой. Ты появляешься у нас на борту, и пожалуйста — первый труп. Ты сходишь на берег — прибавляется еще два. По сравнению с тобой библейский Иона был вестником радости.

— Понимаете, в этом-то все дело. — Гесс не хотел быть в стороне. — Где были вы? В поисках вас Воловой ушел из гостиницы. После этого никто уже не видел ни его, ни вас. А когда замполита наконец находят на вершине холма, то он не только мертв, но и сожжен вместе с каким-то индейцем…

— Алеутом, — поправил Буковский. — Это есть в рапорте.

— В любом случае с местным жителем, с которым до этого Воловой вряд ли сказал и пару слов. Чем на вершине холма занимался Воловой? Пьянствовал — чего он никогда не делал — вместе с лодочным мастером? Почему он оказался там, если пошел искать вас? — наступал на Аркадия Гесс.

— Хотите, чтобы я попробовал это выяснить?

Гесс улыбнулся, ответ ему понравился как профессионалу, точно так же он оценил бы и удар вратаря, по мячу, который летел в его ворота, а оказался в воротах противника.

— Нет-нет, — тут же начал протестовать Марчук. — От тебя больше никакой помощи. Представляю себе их лица во Владивостоке, когда мы попытаемся объяснить им, что заставило нас именно тебе поручить расследование гибели Волового. Нет, за это будет отвечать товарищ Буковский.

— Опять? Поздравляю. — Аркадий повернулся к Славе.

— Я уже допросил матроса Ренько, — сказал Буковский. — Он утверждает, что, выйдя от Сьюзен, он был пьяным и, почувствовав себя плохо, зашел за здание гостиницы. А потом он ничего не помнит до того момента, как очнулся в воде, свалившись с дока.

— Директор завода, Израиль Израилевич, говорил мне, что на днях ты напился в стельку и чуть было не заморозил себя заживо в морозильнике. Теперь я не удивляюсь тому, что ты потерял партбилет.

— Нет худших алкоголиков, чем те, которые пьют втихую, — признал правоту капитана Аркадий. — Но, товарищ капитан, вы только что согласились с рапортом американцев, в котором говорится, что причиной смерти было случайное возгорание. Тогда что же товарищ Буковский будет расследовать?

— Я просто собираю факты, — ответил третий помощник, — мне вовсе не обязательно ходить и задавать вопросы.

— Это лучший способ вести расследование, — кивнул Аркадий. — Ровная прямая линия без всяких там опасных завитушек. Кстати, — он повернулся к Гессу, — не могли бы вы вернуть мне нож? Вы забрали его у меня перед тем, как сойти на берег.

— Придется мне его поискать.

— Будьте так любезны. Это народная собственность.

Марчук загасил в пепельнице окурок, бросил взгляд на обледеневшее стекло иллюминатора.

— Ладно, твои обязанности как следователя на этом закончились. До прихода домой дело Зины Патиашвили закрыто. Подъем! Нас ждет рыба!

Он встал, натянул фуражку на самые глаза, взял из пепельницы еще дымящийся окурок и прикурил от него новую сигарету. После Датч-Харбора все на судне курили «Мальборо».

— Ты мне нравишься, Ренько. Ты мне нравишься, но я должен сказать: если бы наш товарищ Воловой не погиб в огне, если бы, к примеру, ему перерезали горло — то первым в этом я бы заподозрил тебя. Пока не ясно, как ты мог убить двух здоровых мужчин или спастись из огня. Но мне понравилось, как ты упал в воду. На сапогах после этого не осталось следов травы, а в одежде — запаха дыма. — Марчук поднял воротник плаща. — Мои американцы ждут. Это все равно что вести маленькую девочку за руку через замерзший пруд.

Глава 22

Стоя на корме у леера, Сьюзен смотрела в бинокль на кильватерную струю «Полярной звезды». Высокий застегнутый воротник ее куртки упирался в щеки, в перчатках и вязаной шапочке она походила на девочку-лыжницу.

— Что-нибудь видишь? — спросил ее Аркадий.

— Смотрю на «Орел». Эти холодные места не для него.

— Я искал тебя.

— Как интересно, а я тебя избегала.

По привычке Аркадий посмотрел по сторонам, нет ли рядом Карпа.

— На судне это трудно.

— Естественно.

— Дай-ка взгляну, — попросил он ее.

Она передала ему бинокль. Аркадий направил его вниз, на прозрачную, почти тропической голубизны воду, плещущуюся вокруг большого люка, через который на судно грузили рыбу. На таком холоде вода казалась густой. Морская вода начинает замерзать при минус 1,7°С, из-за высокой солености она не схватывалась на морозе сразу, а, образуя плотный, покачивающийся на волнах слой, постепенно мутнела, застывая, напоминая свиное сало.

Небольшие траулеры американцев старались быть поближе к «Полярной звезде». В бинокль Аркадий видел, как «Веселая Джейн» обошла стороной «Орел», на палубе ее тускло отсвечивала полная рыбы сеть. «Орел» же только начал ставить свои сети, Аркадию были хорошо видны два палубных матроса на его борту в желтых плащах. Американцы не пользовались предохранительными заслонками, и вода свободно перехлестывала через сходни, заставляя людей тщательно рассчитывать каждое движение, вскакивать на ступеньки портала всякий раз, когда более высокая волна перекатывала через планшир. Благодаря мощной, 10X50, оптике Аркадий ясно видел Колетти, бывшего полицейского, стоявшего у портала за рычагами гидравлической лебедки. Второй отбрасывал в сторону валявшихся здесь и там крабов, и, как только он повернулся, Аркадий по изломанным бровям и усмешке признал в нем Ридли.