Проблема туземцев (сборник) - Шекли Роберт

«Лучше упрятать его в дурдом. Осторожно!»

Ласковые руки обняли меня, когда я нажал две коричневые за маму и одну, главную, за всех остальных.

«Не дайте ему открыть огонь из этого орудия!»

А я поднимаю руки и лечу, лечу.

– Есть ли какая-нибудь надежда в отношении этого парня? – спросил Элснер после того, как они заперли Нильсона в камере.

– Кто его знает, – ответил Брэнч. На его широком лице играли желваки. Внезапно он развернулся, закричал и со всей силой врезал кулаком по стальной стене. Потом фыркнул и застенчиво улыбнулся. – Глупо, не правда ли? Маргрейвс пьет. Я выпускаю пар, колошматя стены. Пойдемте лучше перекусим.

Офицеры питались отдельно от солдат. Брэнч опасался, что с некоторыми из них могли расправиться психопаты из команды. Лучше уж держать их порознь.

Во время еды Брэнч вдруг повернулся к Элснеру:

– Приятель, я не сообщил тебе всей правды. Я сказал, что это может продлиться два года? Послушай, люди не выдержат столько. Я и сам не знаю, смогу ли удержать флот больше двух недель.

– И что же вы предлагаете?

– Не знаю, – ответил Брэнч.

Он все еще отказывался рассматривать возможность капитуляции, хотя и знал, что это был единственный реалистичный ответ на вопрос Элснера.

– Я не вполне уверен, – заявил Элснер, – но все же считаю, что решение вашей дилеммы есть.

Офицеры перестали жевать и уставились на него.

– У вас найдется для нас какое-нибудь супероружие? – поинтересовался Маргрейвс. – Дезинтегратор за пазухой?

– Боюсь, нет. Но думаю, оттого, что вы так близко столкнулись с проблемой, вы и не видите здесь никакого просвета. Именно тот самый случай, когда за деревьями не видно леса.

– Продолжайте, – методично пережевывая хлеб, произнес Брэнч.

– Подойдите к Вселенной с точки зрения ПВК. Как к строго причинно-следственному миру, где в логической последовательности каждый результат имеет свою причину и каждый фактор может быть мгновенно просчитан. Но это не будет картиной реального мира. ПВК рассчитаны на то, чтобы видеть специализированную Вселенную и проводить экстраполяцию на ее базисе.

– Ну и как бы вы поступили? – спросил Маргрейвс.

– Надо разорвать связь соединений, – сказал Элснер. – Привести мир к неопределенности. Ввести человеческий фактор, который машины просчитать не смогут.

– Интересно, как это вы введете в шахматную партию фактор неопределенности? – спросил Брэнч.

– Да просто плюнуть на решающий момент, и все тут. Как это просчитает машина?

– А никак. Она классифицирует ваш плевок как постороннюю помеху и проигнорирует его.

– Верно. – Элснер на секунду задумался. – А само сражение… Сколько времени оно продлится, если считать от начала боевых действий?

– Минут шесть, – ответил Брэнч. – Плюс-минус двадцать секунд.

– Ага, значит, это подтверждает мою идею, – заявил Элснер. – Аналогия шахматной партии, примененная вами, ошибочна. Здесь нет реального сравнения.

– Зато это очень удобный способ сравнения, – заметил Маргрейвс.

– Но неверный. Шах и мат королю не эквивалентны уничтожению всего флота, впрочем, как и другие шахматные комбинации. В шахматах игра ведется по правилам, предварительно согласованным игроками. В данной игре вы можете сыграть по собственным правилам.

– Данная игра имеет присущие самой себе правила, – сказал Брэнч.

– Нет, – не согласился Элснер. – Только ПВК играют по правилам. Разве нет? Предположите, что можно обойтись без ПВК. Пусть каждый командир полагается лишь на себя и атакует по собственному усмотрению, а не по боевой схеме. Что тогда случится?

– Ничего не получится, – сказал Маргрейвс. – ПВК вдобавок обладают способностью подводить итоги общего положения дел, основываясь на базисе возможностей планирования среднего человека. Более того, они управляют наступлением в несколько раз быстрее человека. Это будет напоминать стрельбу по глиняным болванам.

– Но вы должны попытаться сделать хоть что– нибудь, – настаивал Элснер.

– Подождите-ка минутку, – сказал Брэнч. – Вы можете развивать какие угодно теории. Но я знаю, что мне сообщают ПВК, и верю им. Пока еще я командующий флотом и не собираюсь рисковать жизнями подчиненных ради каких-то дурацких прожектов.

– Дурацкие прожекты порой выигрывают войны, – ответил Элснер.

– Обычно они их проигрывают.

– Согласно вашему собственному признанию, война и так проиграна.

– Я могу еще ждать, когда неприятель допустит ошибку.

– И вы считаете, это произойдет?

– Нет.

– Ну и тогда?..

– Я намерен ждать.

Трапеза была завершена в тягостной тишине. После чего Элснер ушел в свою каюту.

– Ну, Эд? – спросил Маргрейвс, расстегивая рубашку.

– Гну, – огрызнулся генерал.

Он вытянулся на кровати и попытался собраться с мыслями. Это уже слишком. Логистика. Предрешенные сражения. Предстоящий разгром. Он хотел было врезать кулаком по стене, но удержался. И так уже растянуты сухожилия. Ему надо поспать.

В полузабытьи, находясь на грани сна и дремы, генерал услышал щелчок.

Дверь!

Брэнч выпрыгнул из кровати и дернул ручку. Затем навалился на дверь всем телом.

Заперто.

– Пристегнитесь, пожалуйста, генерал. Мы атакуем, – раздался по внутренней связи голос Элснера. – Я изучил клавиатуру на вашем пульте, сэр, и отыскал включение магнитных затворов. Огромное удобство в случае мятежа, не правда ли?

– Идиот! – заорал Брэнч. – Ты всех нас погубишь! ПВК…

– Отключил я ваши ПВК, – вежливо объяснил Элснер. – Сам я довольно логичный парень и, кажется, знаю, какой плевок побеспокоит их.

– Да он же просто псих! – крикнул Маргрейвс. И они вдвоем бросились на стальную дверь. И тут же оказались на полу.

– Всем стрелкам, огонь – по усмотрению! – радировал Элснер флоту.

Корабль пришел в движение. Атака началась.

Точки поплыли навстречу друг другу, пересекая ничейное пространство космоса.

И соединились! Сражение началось.

Шесть минут по человеческому времяисчислению. Часы – по мерке скоростного электронного шахматиста. Шахматист за мгновение проверил свои фигуры в поисках боевой схемы атаки.

Схемы не было!

Половина фигур соперника-шахматиста понеслись в космос, полностью нарушив правила партии. Наступление велось по всем флангам. Фланги разъединялись, воссоединялись снова, вырывались вперед, разрушая свои боевые порядки и создавая их вновь.

Нет схемы?

Должна быть. Шахматист знал, что все имеет схему. Вопрос лишь в том, как ее найти. Необходимо только проанализировать проделанные ходы и вычислить дальнейшие, чтобы просчитать предполагаемый итог партии.

Итог был – хаос!

Точки мчались во все стороны, расходились под прямыми углами, останавливались и возвращались, делая совершенно бессмысленные ходы.

«Что это означает?» – спросил себя шахматист с холодным беспристрастием металла. Он ожидал появления узнаваемой комбинации, безо всяких эмоций наблюдая, как его фигуры снимаются с доски.

– Сейчас я выпущу вас из каюты, – сообщил Элснер. – Но не пытайтесь остановить меня. Думаю, я выиграю это сражение.

Замок открылся. Генерал с полковником со всех ног помчались по коридору к мостику, собираясь разорвать Элснера на мелкие кусочки.

Ворвавшись в рубку, они замерли.

Экран показывал огромное количество точек землян, плавающих вокруг рассеянных точек противника.

Однако остановило их вовсе не это зрелище, а Нильсон. Лейтенант смеялся, а его руки порхали над переключателями и кнопками главного пульта управления.

ПВК монотонно бубнил: «Земля – восемнадцать процентов. Потери противника – восемьдесят три процента. Восемьдесят четыре. Восемьдесят шесть. Земля – девятнадцать процентов».

– Мат! – закричал Элснер. Он стоял рядом с Нильсоном, сжимая в руке разводной ключ. – Множественность схем. Я подсунул неприятельским ПВК нечто такое, что они не сумели переварить. Атака при явном отсутствии схемы. Бессмысленные боевые порядки.