Конец вечности - Юлия Ветрова

Как заводная кукла.

Анрэй продолжал искать и не мог найти повода, чтобы придраться, потому что Луана была идеальна. Желание обладать ею становилось тем сильнее, чем дольше Луана была рядом, — а вот сама Луана не становилась ближе ни на грамм.

У Анрэя было не так уж много времени, чтобы разбираться в странных капризах супруги. С каждым месяцем Орден требовал от него всё больше времени, и сказать кому-то о том, что у него есть супруга, которая тоже хочет внимания, Анрэй не мог. Адепты Ордена не женятся — теперь Анрэй как нельзя лучше понимал, почему. Ни у кого, от магистра до самого молодого неофита, не оставалось времени на личную жизнь. Слово «долг» было первым, что должен был выучить каждый, кто становился учеником Ордена. Это слово никогда не спрашивали и не произносили вслух, оно было атмосферой, воздухом, которым дышал каждый, зачем бы он сюда ни пришёл.

Анрэй, впрочем, всегда умел управлять своим временем. И он снова прибег к расписанию, согласно которому они с Луаной должны были встречаться за ужином и обсуждать дела всякий раз, когда Анрэй освобождался от службы раньше полуночи. Когда он освобождался позже, то следующим утром обязывал себя подняться в шесть — Луана всегда просыпалась рано — и первым подать Луане завтрак, а вечером загладить вину букетом цветов. Кроме того, Луана следовала за ним во всех командировках, что вернее было бы назвать кочевым образом жизни.

Луана молча соглашалась на любые перелёты, отвечая на просьбу собрать вещи лишь коротким кивком. На планетах, где она никогда не была, Луана исправно осматривала достопримечательности вместе с мужем, будто это было частью её собственной службы. За ужином она всегда улыбалась, за завтрак благодарила и скромно опускала глаза.

Анрэю хотелось выть. Он не понимал, что делает не так. Иногда дело становилось ещё хуже, и ему хотелось попросту взять Луану за шкирку и встряхнуть — но тут же он напоминал себе, что он герцог дома Аркан и мастер Ордена Звёздного Света, а значит, подобные обезьяньи импульсы следует подавить на корню.

Злость, тем не менее, никуда не девалась. Анрэю необходим был тот, кого можно было бы назвать виновным во всём — и Анрэй его нашёл. Он первым сфальсифицировал результаты допроса и объявил охоту на Волка Окраин. Он больше всех хотел, чтобы эта мразь, окунувшая его головой в Ад, умерла. Он смотрел в глаза выродка, который почему-то считал его братом. Выродка, который едва не отнял у него всё, но даже теперь отбирал необыкновенно много — и был счастлив.

Он был счастлив, видя, как Дезмонд идёт по улице к эшафоту. Он был счастлив, видя, как смотрят на Дезмонда сотни презирающих глаз. Он был счастлив, когда взгляд Дезмонда встретился с взглядом Луаны, и Дезмонд понял, что Луана больше не принадлежит ему.

Анрэй был счастлив почти три дня, вплоть до той секунды, когда явился призрак прошлого, никогда не существовавший Галактион, и вырвал законную добычу из цепких лап смерти.

Анрэю оставалось только сжимать кулаки — и Анрэй сжимал их, выжидая возможности отомстить. И теперь, когда вся мелкая мразь, вся шваль с Окраин должна была погибнуть в небе над Нимеей вместе со своим главарём, никакая сила не заставила бы Анрэя вступить в этот бой на стороне Империи.

Анрэй сел на кровать позади Луаны и опустил кончики пальцев ей на плечо. Луана вздрогнула, и Анрэй тут же отдёрнул руку — инстинктивно.

— Собирайся, — сказал он, — мы улетаем.

Анрэй ждал, что Луана станет спорить. Он надеялся на это, потому что это означало бы, что Луана всё же жива.

Луана кивнула. Встала и направилась к шкафу.

***

Энира Тарди встретила Анрэя тишиной и ледяным холодом. Он оставил Луану на яхте, хотя расставание далось с трудом — в сложившейся ситуации Луана казалась жемчужиной, которую в любой миг могли похитить.

Сам же он прошёл в зал собраний и остановился у стены. Анрэй не любил привлекать к своей персоне лишнего внимания и редко выступал. Куда надёжней было добиваться своих целей тихо.

Зал постепенно наполнялся приглашёнными — Хонестум и Юдиктус заняли свои места. Третий сегмент круга, предназначенного для магистров, пустовал. Анрэй, как и все здесь, знал, для кого он предназначен.

— Инэрис не будет присутствовать, — огласил вслух его собственные мысли Хонестум.

— Надо полагать, вы будете говорить от неё? — в голосе Юдиктуса слышался яд.

— Если нам понадобится её голос, мы выберем третьего из числа мастеров.

— Да будет так, — Юдиктус кивнул.

Он провёл ладонью в воздухе, и на полу в центре зала возникла голограмма освоенной галактики.

— Война, которой мы ждали, началась, — продолжил Юдиктус, обходя изображение по кругу. — Мы всегда знали, что однажды порядок императрицы перестанет быть выгоден целям Ордена. Я считаю, что этот день настал. Вы хотите возразить, Хонестум?

Хонестум, судя по лицу, возражать не хотел. Но, будто отыгрывая заранее оговорённую роль, всё же произнёс:

— Если Безымянный достигнет своей цели, человечество может погибнуть. Мы можем не соглашаться с Императрицей, но мы должны признать, что сохранение жизни — наша цель.

— Верно, — Юдиктус остановился, заложив руки за спину, — и мы выполним свою цель. Пусть ослабнут силы Безымянного. Пусть падёт режим Императрицы. Тогда настанет срок и нам вступить в бой. Мы дадим отпор врагу и объединим остатки человечества. Мы построим тот порядок, который завещали нам предки.

Хонестум негромко крякнул. Теперь уже, кажется, он в самом деле говорил то, что хотел сказать:

— В этом случае нам придётся сражаться на два фронта. С Безымянным и с его врагами. Мы не готовы к этому бою. Не сейчас.

— Вы просто не хотите вступать в этот бой, — Юдиктус посмотрел на Хонестума в упор.

Анрэй прищурился, пытаясь уловить направление, куда вёл этот разговор. Будучи одним из посвящённых в тайны Ордена, он знал, кто и зачем ведёт эту войну. Знал, что цели Безымянного заходят намного дальше, чем просто уничтожение Империи. Но, чтобы узнать остальное, у него не хватало доступа, и потому ему странно было, что магистры ведут свой недоступный пониманию посторонних спор вот так открыто. Была ли это часть игры, или они в самом деле не могли решить что-то между собой? Анрэй не мог понять.

— Достаточно, — оборвал Хонестума Юдиктус. — Мы с вами в самом деле так и не договоримся. А третий магистр снова пренебрег своим долгом. Как всегда.

— Хорошо, — согласился Хонестум. — Выбираем третьего. Я считаю, что должен быть избран тот, кто сможет говорить от лица Империи. Я