Любовь и смерть на Гавайях - Наоми Хинц

Было почти девять часов, когда вернулся Монти.

Он подошел к Саре и вперился в нее мрачным взглядом. На его лице заиграли желваки.

— О чем это вы беседовали сегодня с Крисом Нильсеном? — угрюмо осведомился он.

Сара очень хотела показать, что она ни чуточки не испугалась, но знала, что актриса из нее никудышная.

Рита хотела закурить сигарету, но только успела щелкнуть зажигалкой.

— Как же так? А ты мне говорила, киса, что весь день оставалась у себя в комнате… Почему же ты мне солгала?

— Солгала? — Сара смотрела то на Риту, то на Монти, стараясь потянуть время. Как же ей реагировать на все это, если она не догадывается об их кознях?

— Я и не думала лгать. Я просто не рассказывала об этом. Но мне кажется, это мое дело — выходила я из комнаты или нет. Я не понимаю, какое вообще это все имеет значение.

— Я все объяснил, — начал Монти.

— Я проявила осторожность и не приближалась к Крису, чтобы не подвергать его опасности заразиться. Да и говорили-то мы совсем немного. Ты права, Рита. Он совсем не в себе. С ним крайне трудно нормально общаться.

— Что же он сказал такого, что показалось тебе безумным? — осведомилась Рита.

— Сейчас вспомню. — Сара сложила ладони и прижала их к губам, чтобы никто не заметил, как дрожат пальцы. Она слишком волновалась, чтобы придумать что-то убедительное. — Он говорил о птицах, о звездах, о каких-то малопонятных мне вещах. И еще он сказал о том, что его мать — надо же придумать такое! — вчера вечером увидела кольцо вокруг Луны.

— Что? — переспросил Монти.

— Старое гавайское поверье, — подала голос Рита. — Предзнаменование смерти вождя или кого-то в этом роде. Признаться, я давно подозревала, что ее величество сильно не в себе, пупули, как говорят у нас, — и она выразительно покрутила пальцем у виска.

— Что еще он сказал? — продолжал допрос Монти.

— Он сказал… — Сара лихорадочно пыталась что-то придумать, но темные глаза Риверса словно гипнотизировали ее, и у нее ничего не получалось. — Он… еще сказал, что Луна вошла в Ку.

— Она надо мной издевается? — обратился Монти к Рите.

— Нет, Монти, ни в коем случае, — отозвалась та, туша сигарету. — Просто это еще одно из наших старых глупых поверий, которые не вызывают у тебя никакого понимания. Ку был бог-акула, ему приносили в жертву людей. Существовало предание, что когда луна идет на убыль, начинают действовать сверхъестественные силы или нечто в этом роде.

— Чушь какая-то! — фыркнул Монти, на что Рита только пожала плечами, словно давая понять, что она не несет ответственности за гавайские поверья.

— Мне все это не нравится, — с нажимом произнес Монти, в упор глядя на Риту.

Рита подошла к нему и ласково погладила по руке, пытаясь успокоить.

— Ну а тебе это и не должно нравиться. И волновать тебя тоже не должно… Все это не значит ровным счетом ничего. — Рита положила руку на плечо Сары и сказала: — А теперь, киса, тебе пора баиньки. Раз уж мы решили завтра встать пораньше и поплавать в бассейне, нам всем в общем-то пора укладываться. Время уже позднее.

Сара встала и двинулась к лестнице. Ей вдруг пришла в голове неплохая мысль. Конечно, из этой затеи может ничего и не выйти, но попытка не пытка…

Она резко остановилась и обернулась.

— Кстати, я сейчас только что вспомнила одну вещь. А все из-за этой дурацкой болезни. Ведь завтра у моего отца день рождения.

— Так? — Рита уже было направилась в свою комнату, но теперь вернулась.

— Я забыла послать ему даже открытку. Так что если я пошлю ему телеграмму — ну закажу по телефону, то…

— Не знаю, не знаю, — неохотно буркнул Монти. — Если бы меня подняли с постели в середине ночи с тем, чтобы вручить мне поздравление с днем рождения, я бы, уверяю вас, не пришел в восторг от такого сюрприза.

— Нет, нет, они не вручат телеграмму с поздравлением до утра. По крайней мере в нашем городе это не принято. Вы не знаете, как мой отец умеет беспокоиться и делать из мухи слона. Если он не получит от меня никакой весточки в день своего рождения, то сочтет, что со мной случилось что-то странное, начнет волноваться.

— Волноваться? — подняв брови, переспросила Рита. — Говоришь, он умеет делать из мухи слона?

— Да, он будет уверен, что я попала в какую-то ужасную историю…

Рита посмотрела на Монти, потом опять на Сару.

— Ну и что же ты хочешь ему сказать? — подозрительно спросила она.

— Сейчас, минуточку… — Рука Сары, державшаяся за перила, покрылась потом. Надо как-то напомнить отцу о его тогдашнем сне. Но как? Как выразить это, не заставив этих двоих почуять неладное? — Я бы послала такой текст: «С днем рождения, милый папочка. Поездка оказалась как сон». Сколько слов у меня получилось?

— Не знаю, — сказала Рита, — но это не важно.

Затаив дыхание, Сара переводила взгляд с Риты на Монти. В Иллинойсе сейчас четыре утра. У отца, разумеется, завтра не будет дня рождения. Как только он получит телеграмму, то поймет: что-то явно не так. Возможно, у него еще будет время что-то предпринять.

— Какой симпатичный текст, — сказала Рита. — Правда, это мило, Монти?

— Очень, — буркнул тот.

— Ну так возьми листок, запиши текст, а то забудешь, — улыбнулась Рита.

— Не забуду, — усмехнулся тот.

Сара прилипла к перилам. Он смотрел на нее, не спуская глаз. Она почувствовала, как бешено колотится кровь в висках и горле. Неужели он раскусил ее хитрость?

— Я заплачу, — пообещала она. — Сколько, по-вашему, это может стоить?

— Я не знаю. Но это не имеет значения. Я все равно смогу сделать это лишь завтра. «Вестерн юнион» работает только до девяти вечера.

Саре было непонятно, врет он или говорит правду, но она в общем-то и не надеялась, что ее слабая уловка принесет успех. Впрочем, эта попытка окончательно лишила ее сил, и теперь ей не оставалось ничего, кроме как послушно отправиться наверх в постель. Бедные родители, думала она. Находятся в безмятежном, блаженном неведении, особенно после того звонка, который Рита, как обещала, наверное, сделала из Гонолулу.

Сара медленно поднялась по лестнице, вошла в темную комнату. Она еще не закрыла за собой дверь, как услышала, что Рита и Монти спокойно обсуждают что-то по-португальски. Эти негодяи знали, что она их боится.

О Боже… Боже правый…

Сара не стала включать свет. Она присела на корточки у окна, посмотрела на тускло мерцавшие звезды. Вокруг Луны действительно появилось кольцо, и воздух был какой-то тяжелый. Старое дерево скреблось в сетку, постанывая с каждым порывом ветра.

Дэвид… Приезжай… Поскорее приезжай.