Рарник - Евгений Кострица

Моя рука уже поднималась вверх, чтобы отправить свой рейд в вечность, когда сзади что-то ударило, и я потерял сознание. Лейла. Чертов хилер! Она опять не дала сдохнуть, даже когда я очень хотел этого. Мое тело оттащили в гильдейскую штаб-квартиру, привязали к кровати, накачали какой-то дрянью и вызвали психиатров, на время превративших меня в растение. Потом еще пару месяцев терапии, чтобы как следует промыть мне мозги.

Когда же я, наконец, пришел в себя и смог спокойно разговаривать, не пытаясь убить собеседника, они привели Эльвирку. Худощавый парень с козлиной бородкой и женским именем был гениальным стратегом и тактиком, но как потом оказалось, не очень хорошим политиком. Я остался гильд-мастером и чуть позже даже вошел в Совет Лордов, куда имели допуск только главы тридцати лучших гильдий. С этого момента началась история нового «Нью-Лайфа». Теперь мы стали совершенно обычными, такими как все…

Шаг вперед, тычок мечом, уклон, нырок, блок, удар щитом, возврат на исходную. Боже, сколько можно… Наверное, я уже стар и очень устал от всего этого…

***

Как же чешется… Под рубашкой возился заблудившийся жук, а с недавних пор я относился к ним с подозрением. Площадка на верхушке одной из полуразвалившихся башен Цитадели. Тело сидит в позе лотоса, колени ломит от тяжести – на них уютно устроилась моя людоедка. Броня и оружие валяются рядом, а «Мара» предусмотрительно лежит шагах в пяти от меня.

Свежий южный ветер приятно холодил влажную шею, мягкие волосы Фэй щекотали лицо, а ее ноги удобно обнимали мне спину. Похоже, она вывалилась из медитации раньше, а теперь вытащила и меня, едва утопив в слезах еще сонного. Как в стройную фигурку влезает столько горькой жидкости? Впрочем, в памяти всплыли оленьи рога в маленьком мешочке Хоря, и вопрос отпал сам собой.

– Привет, – осторожно поздоровался я, пытаясь вытянуть затекшие под девушкой ноги. – Что ты видела?

Молчание намекало, что девушку лучше оставить в покое. Она может просидеть до ночи, блуждая в кошмарах, а с психикой шутки плохи. Я хорошо понял эту истину по своему новому «фильму». Рейд-лидер в нем был тот еще маньяк. Не удивлюсь, если главным боссом тут окажется демонический психиатр…

– Расскажешь о третьей фазе? – мягко спросил я, надеясь заставить Фэй выговориться.

– Зачем? Мерзость же… – глухо буркнула она в мою грудь.

– Так значит, мерзость? Мне показалось, что поначалу Мимикрп тебе нравилась.

– Неудивительно. Ей был ты. Голый и большой, – мрачно ответила суккуба.

– Я большой? Так это и есть твой «настоящий страх»?

– Все большое. А вот страшно стало позже… Тебе нужны подробности?

– Так нас двое на первой фазе бегало? Маленький, железный, и большой, но раздетый? За кого болела? – я пытался развеселить Фэй скабрезностями, но она только все больше темнела. – Если не хочешь остаток жизни прорыдать у меня на плече, то лучше бы всю дрянь из себя выпустить. Ты можешь потерять способность лечить. Мафанечку помнишь?

Снова молчание. Видимо, решается. Надо просто подождать, мы не торопимся.

– Все как сон, я не знала, что сплю… – неуверенно начала Фэй. – Мы занимались любовью в замке. Но тобой снова оказался притворившийся Спиро! А вместо члена у него огромный яйцеклад, как у жука! И он все улыбался и набивал, набивал мое нутро мерзкими, прозрачными яйцами! И в каждом зрел червь-эмбрион зомби-хобитца! – выкрикнула Фэй, дрожа, как в лихорадке.

– Тише-тише, это просто наваждение, галлюцинация, ничего не было… – успокаивающе прошептал я.

– Я осталась парализованная, в коконе, в слизи, а животе развивались мерзкие твари! Жрали мои внутренности, разрывая меня на части! Но больше всего я боялась тебя! Словно ты вот-вот должен появиться! Какой позор!

– Но все же ты прошла испытание, выдержала! Ты молодец!

– Не знаю. Я просто отпустила все. Это лишь тело… Я люблю тебя, как эта тварь сможет меня изменить? Пусть делает, что хочет! – суккуба затряслась в рыданиях и больно ткнула кулаком мне в бок, словно мстя за то, что я не пришел к ней на помощь.

Ну, вот и все. После катарсиса ей сразу станет легче. Я видно и правда, люблю ее. Всегда любил… Какое-то время мы молчали. Фэй выглядела расслабленной и тихой. Здесь нас никто не тронет. Тут одни мобы. Люди, как правило, гораздо опаснее. Почему-то им нравится испытывать боль и ужас и ведь платят за них немалые деньги. Раз они придумали все эти кошмары, значит, вся жуть находится в их собственных умах. Она же не пришла откуда-то со стороны. Неудивительно, что люди сделали то же самое и с планетой. А когда там больше ничего не осталось, продолжили с удовольствием страдать в виртуальности.

Мне пришла в голову мысль, что человечество сродни раковой опухоли или тупейшему паразиту. Сожрать и изгадить тело хозяина – не самое умное решение. Ирония же в том, люди все это делают для того, чтобы достичь счастья и избавиться от всех форм страдания. Но если с каменного века и по сегодняшний день они не преуспели в этом, то значит, не понимают, где ошибаются. Негативных эмоций не становится меньше, а вот в способности разрушения человек добился невероятных высот, и вычистил Землю от любых других видов жизни, чтобы в итоге сдохнуть последним...

Какие тяжелые, мутные мысли лезут мне в голову! Зачем забивать сейчас этим мозги? Мы же мобы. Люди создали нас по своему подобию, и их творения унаследовало и все их пороки. Вот зачем я пришел в Цитадель, что тут ищу?

Раньше казалось, что из-за сестры. Пытаюсь обеспечить ее безопасность. Но разве сам чуть не угробил ее на безумном «эвенте», откуда она могла бы выйти со съехавшей крышей? А Фэй? Бедная девочка так умоляла остаться вдвоем в тихом, спокойном месте… Но нет, мне надо протащить ее с собой через адские пытки. А если я действительно тот Хануван, проделавший все то же самое с целой гильдией? Куда его привели амбиции? Загнать в могилу столько людей, чтобы удовлетворить жажду славы…

Мимикра права, желания приводят лишь к бесконечным страданиям. Когда что-то хотим, мы несчастны, ведь у нас нет того, к чему так сильно стремимся. Нам что-то всегда не хватает. Но как только мы настигнем объект вожделения, то чувствуем себя лучше только на миг, ведь тут же появляется новый. Да и все удовольствие только из-за того, что нас больше не терзает желание. Мы, наконец, свободны от него и нам хорошо, подобно наевшемуся человеку. Он счастлив, что его больше не мучает голод, а не потому, что счастье сидело в еде или ему нравится само чувство обжорства…

Эмоциональное потрясение Фэй подействовало на мои мозги угнетающе. Я словно принял на себя часть удара и заразился депрессией. Все абсолютно бессмысленно и фальшиво. И куда не загляни, что не возьми, до чего не дотронься – все рассыпается буквально в руках. В черный пепел, в пыль, в пустоту. Оказывается совсем не тем, чем кажется. Мне не нужны лут и слава. Не хочется даже мстить. Но все равно тащит куда-то вперед в поиске своего настоящего «я». Но где гарантия, что новое знание станет окончательным, окажется правдой? Что за следующим поворотом не скрывается еще одно, и так до бесконечности? Не пора ли остановиться? Может, Фэй и Мимикра правы, а я проигравший победитель?

И ведь знаю, что не остановлюсь. Инерция слишком сильна и все складывается так, что другого выхода просто не видно. Хотя он где-то есть, должен быть! Знать бы еще где искать… Надо бы пройтись, развеяться, нам пока есть, чем заняться.

С башни хорошо видны заросшие травой и кустарником улочки Цитадели. Затерянный мир пока еще скрывал свою зловещую тайну. Где-то тут затаился монстр, что тогда шептал «сумраке», пригласил к себе, хорошенько развлек и встряхнул. Какие карусели он приготовил еще в своем парке занимательных аттракционов?

Видимо, мы опоздали, у стены нас ждали отдохнувшие сопартийцы, но никто не сказали нам ни слова. Мне подумалось, что после вчерашнего боя, я мог позволить себе что угодно. В их глазах я герой, но хорошо бы и в собственных сохранить хоть каплю достоинства…

Хмурая Сельфина причудливо вертелась, по-прежнему пытаясь найти движение, запускающее «воздушный» спелл, и судя по мрачной физиономии, пока безуспешно. В случае удачи даже простейшее базовое заклинание обладало бы невероятной силой из-за своей редкости. Конечно, если только его не нашли еще несколько молчаливых умников. Посвежевший варлок с Лапулей беззаботно валялись на травке. Сестра казалась совершенно счастливой и не переставала улыбаться даже, когда вычесывала паразитов и клещей из щетины своего кабанчика.

Макс же, закинул руки за голову и задумчиво смотрел в небо. Он сейчас совсем не выглядел подлецом и злодеем. Не могла же Лапа так ошибаться? Но как его ник оказался в списках «наркоторговца»? Что предлагали, чем он расплатился за «шарики»? Да и та нехорошая история с Хорем шита белыми нитками. Мне показалось, что Макс вызывал подозрения даже у Лапули. Она наверняка догадывалась о чем-то и потому так обрадовалась, когда убедилась, что он ее действительно любит. Люди слепы и обожают обманываться...