Жребий Судьбы - Олег Кербис

   - Тебе конец, старик! - усмехнулся Серж.

   Шагнув к сержанту, он ударил его кулаком с зажатой в нем железкой, метя прямо в висок. Вот только Гарсии в этом месте уже не оказалось. Стремительной тенью тот вышел из-под удара, поднырнул противнику под руку и нанес прямой и сильный удар ладонью в область печени. Когда Серж согнулся, вскрикнув от боли, Гарсия поймал его за нижнюю челюсть своей трехпалой клешней.

   - Ы-ы-ы-ы! - завыл здоровяк, дико вращая глазами. Вцепившись в запястье сержанта, он попытался разжать его руку, но не смог. Загнутые, словно рыболовные крючки, пальцы надежно удерживали его челюсть, не давая даже пошевелить головой.

   - Видишь, к чему приводит самоуверенность? - усмехнулся Гарсия, заставляя мычащего от боли парня склониться к земле. - Старый калека вывел тебя из строя всего за четыре секунды и при этом даже не сбил дыхания. А теперь представь, что я мог сделать с врагом, будучи в твоем возрасте.

   - Так нельзя, сеньор! - воскликнул Жуль. Его хриплый голосок сорвался, сделавшись похожим на девчачий визг. - Отпустите его! Вы же сломаете ему челюсть!

   - Разумеется, я ее сломаю. Это послужит заносчивому щеглу, впрочем, как и всем вам, отличным уроком! Раз и навсегда запомните, свиньи: для вас я не "старик" и уж тем более не "приятель"! Меня зовут сержант Гарсия. Это всем понятно?!

   - Я пожалуюсь инструктору! - крикнул Жуль и, сорвавшись с места, кинулся прочь.

   Гарсия проводил его равнодушным взглядом и наклонился к мычащему от боли Сержу. Глаза парня готовы были вылезти из орбит, раскрасневшееся лицо блестело от пота, а с подбородка прозрачными нитями свисала слюна.

   - Я сделаю тебе одолжение, герой, и дам десять секунд на то, чтобы освободиться от захвата, - сказал сержант. - Если не сможешь, я сломаю тебе челюсть. Отсчет пошел!

   Стон здоровяка перешел в панический вой. Какое-то время Гарсия с любопытством вивисектора наблюдал, как он беспомощно трепыхается, пытаясь высвободиться из железной хватки, но все было тщетно.

   - Твое время вышло... приятель!

   Сержант сделал резкое движение рукой. Послышался сочный хруст, словно переломили молодую ветку, и обмякшее тело Сержа упало на землю.

   - Пресвятая Дева! Вы же убили его! - в ужасе завопил Бенуа.

   - Всего лишь потерял сознание от боли, слабак, - поморщился Гарсия, брезгливо вытирая обслюнявленные пальцы о свои штаны. - Сбегай за медиками, пускай наложат ему шину. А ты - живо в строй, кому сказал!

   Последние слова были адресованы Мигелю, который застыл с широко открытыми глазами, шокированный жестокой сценой. Под взглядом сержанта он сбросил с себя оцепенение и решительно направился в сторону плаца. Гарсия шел следом, что-то негромко напевая себе под нос. Казалось, этот неприятный инцидент только поднял ему настроение.

   Когда они миновали здание штаба, их догнал взбешенный сержант Пиньейро.

   - Ты что себе позволяешь, чертов псих?! - с ходу заорал он, хватая сержанта за руку.

   - Не понимаю, о чем ты. - Гарсия удивленно поднял брови.

   - Не понимаешь?! Я про парня из своего отряда, которому ты только что сломал челюсть!

   - Ах, это... - Гарсия поморщился. - Щенок малость зарвался. Пришлось преподать ему урок.

   - Кто дал тебе право распускать руки? Если майор узнает, что ты покалечил новобранца, тебя отстранят от командования!

   - Во-первых, ублюдок нарушил Устав, причем, не единожды. Во-вторых, если майор узнает о бардаке, царящем в твоем отряде, то еще не известно, кто будет отстранен. Ну, а в-третьих, если твои щенки еще хоть раз приблизятся к моим парням, я собственноручно вырву тебе печень и заставлю ее сожрать! Ты меня понял, Пиньейро?

   Воцарилось молчание. На протяжении нескольких секунд оба сержанта сверлили друг друга взглядами. Напряжение было столь велико, что наблюдавший эту сцену Мигель решил, что сейчас они сцепятся, словно два разъяренных айлиня, и клубком покатятся по земле.

   - Думаешь, ты крутой, Гарсия? - процедил рыжебородый. Вытащив из кармана потухшую сигару, он принялся нервно разминать ее в пальцах. - Готов спорить, что на деле ты ни черта не стоишь. Равно, как и твой взвод жалких неудачников. На играх у вас не будет ни единого шанса!

   - Если ты настолько в этом уверен, может быть, поспорим на бутылку танзийского бренди? Лично у меня нет сомнений в том, что мои парни поимеют твоих девочек еще на первом часу игр.

   Гарсия с улыбкой протянул Пиньейро руку. Рыжебородый крепко сжал ее и процедил:

   - Когда твои так называемые солдаты будут зализывать раны после сокрушительного и позорного поражения, я припомню тебе этот разговор!

   С этими словами Пиньейро развернулся и зашагал прочь.

   - Только погляди на него, - усмехнулся Гарсия, провожая его взглядом. - Неужели он всерьез считает, будто у них есть шансы?

   - О каких играх идет речь, сеньор? - рискнул поинтересоваться Мигель.

   - Скоро ты сам все узнаешь. А пока не забивай голову лишней ерундой. Бегом в отряд! Опоздаешь на построение - шкуру с тебя спущу!

   Сказано это было равнодушным, будничным тоном без тени угрозы, однако Мигель поспешил выполнить приказание. Злить сержанта он не хотел. Тем более, после того, что ему довелось увидеть сегодня.

***

   Поздно вечером, когда взвод Мигеля после сытного ужина возвращался в казарму, в небе над лагерем раздался знакомый рокот. Задрав головы, они увидели заходящий на посадку транспортный корабль. Натужно ревя двигателями, "Голиаф" неуклюже опускался на огороженную площадку взлетного поля, возле ворот которой уже собралась группа экипированных бойцов с вещмешками через плечо. Это были те, чье обучение в лагере подошло к концу, и сейчас, если верить слухам, парней ждала переброска в район Внешнего кольца. Интересно, как скоро "Девятый прайд" окажется на их месте?

   Когда они подошли к ограждению, "Голиаф" успел приземлиться и сейчас медленно распахивал свой громадный, похожий на пасть шлюз. По трапу начали спускаться фигурки новобранцев в серой армейской форме. Они ошалело озирались, щурясь под ярким светом заливавших взлетное поле прожекторов. Новое поступление.

   - Свежее мясо! - сложив ладони рупором, заорал Пьер. - Свежее мясо! Добро пожаловать!

   - Перестань! - Антонио толкнул его в бок. - Не выставляй нас на посмешище.

   На этот раз прибывших оказалось совсем немного. Мигель насчитал около пятнадцати человек.

   - Это добор, - словно прочитав его мысли, сказал Антонио. - Видимо, наши отряды укомплектованы не полностью, и они решили добрать бойцов для ровного счета.

   - Эй, смотрите! Один, похоже, совсем спекся! - усмехнулся Пьер, указав на отделившегося от общей массы парня. Новобранец зажимал ладонью рот, при этом его шатало из стороны в сторону, точно пьяного. Казалось, либо его сейчас стошнит прямо на поле, либо он грохнется в обморок.

   - Похоже, бедолагу укачало при посадке!

   - Может, он просто боится летать? - предположил Мигель.

   В следующий момент его словно током ударило. Что-то в облике этого новобранца показалось ему до боли знакомым. А когда парень повернул голову так, что его лицо осветил луч прожектора, все сомнения разом отпали. Не может быть!

   - Бельмонте, что случилось? - крикнул ему вслед Антонио, когда Мигель опрометью бросился к воротам взлетной площадки. Как раз в этот момент из них показалась сошедшая с корабля группа новобранцев. Он решительно двинулся в самую гущу, бесцеремонно расталкивая новобранцев локтями и заглядывая каждому в лицо. Его окликнул какой-то сержант, но Бельмонте сделал вид, что не услышал.

   Когда перед ним мелькнула знакомая физиономия, он протянул руку и схватил парня за плечо. Тот повернулся в его сторону и застыл на месте от удивления. Сперва на его лице отразилась растерянность, затем - смущение. В конечном итоге, он широко улыбнулся... и тут же получил от Мигеля крепкий удар в челюсть, сбивший его с ног.

   - Это за то, что втравил меня во все это! - сказал Бельмонте, потирая отбитый кулак. - Я мечтал об этом с первой минуты, как оказался в тюрьме.

   - Я тоже рад тебя видеть, дружище, - сдавленно прохрипел Рауль Моралес. - Кажется, нам надо поговорить. Понял, да?

Глава 12

Казнь

   В тесном и пыльном помещении стояла невыносимая духота. Металлические стены сарая, в который его бросили, раскалились на солнце, отчего Кордеро чувствовал себя индейкой, медленно запекающейся в духовом шкафу. Время от времени он подходил к единственному окошку в стене, размером чуть больше ладони, в надежде на глоток свежего воздуха. Однако снаружи дышало нестерпимым жаром, словно из доменной печи.

   В очередной раз утерев грязной ладонью пот с лица, бывший аристократ опустился прямо на песчаный пол своей душной темницы, в отчаянии обхватив голову руками. Судя по запаху, в этом помещении держали либо скотину, либо пленников. Расстояние между стенками не превышало трех метров, а потолок был настолько низким, что Марко едва не задевал его головой.