Восход над Шалмари - Андрей Имранов

Степанов недоуменно смотрел на разворачивающееся действо. Только когда два здоровых куска лосиной туши заняли свое место на передних сиденьях машины Санька, а Николай с Тигром улеглись на постеленную шкуру метрах в десяти сбоку, начал понимать. Следственный эксперимент, догадался он, вздохнул глубоко и вернулся в избушку. Сил смотреть на развлечения перебесившихся нуворишей у него уже не оставалось. Платили они, разумеется, неплохо, но Степанов предпочел бы и дальше жить на одну только зарплату лесника. Он с удовольствием отказался бы от участия в этих «российских сафари», если бы не опасение, что его сразу же отправят куда-нибудь в другое место. Подальше от любимой избушки, по несчастью слишком удачно расположенной – в ста километрах от Саратова, в легко доступном в любое время года и в то же время почти нетронутом цивилизацией живописном месте. Дичи, правда, здесь было немного, и добытого сегодня лося собравшиеся братки не без основания считали большой удачей. Степанов же, наоборот, переживал за лесного великана, так некстати подвернувшегося под выстрел единственного хорошего стрелка в этой компании горе-охотников – Николая.

С улицы прозвучало несколько резких хлопков. «Сволочи, – подумал Степанов, впрочем, без особой злости, скорей, просто с привычным раздражением, – нет бы на что полезное деньги тратить». Из-за окна доносились возбужденные голоса братков, минут через пятнадцать послышался звук работающего двигателя, который вскоре помаленьку затих – похоже, кто-то уехал. Еще через некоторое время компания гурьбой ввалилась в избушку.

– Слышь, лесник, – радостным баском сообщил один из них (Степанов так и не запомнил их имен, да и не старался), – а Тигр-то – офигеть, какой крутой винтарь. Насверлил «крузак» в дуршлаг, натурально. Санек аж разобиделся весь и свалил.

– Ага, – откликнулся другой, – чего там этот японский джип. Вот был бы на его месте бэтр какой, еще б можно было спорить.

– Короче, тащи водяры, – добавил обладатель баска. – Еще возле костра шашлык оставался – тоже тащи, сойдет на закусон. Отмечать будем победу советского оружия. Давай, быром.

Степанов молча, не выказывая раздражения, встал и вышел во двор. По морозному воздуху разливалась терпкая смесь ароматов костра, сгоревшего пороха и свежего мяса.

Компания, как обычно, разъехалась только под утро, причем все упились до такой степени, что Степанов в подобном состоянии не то что за руль садиться – пешком бы идти не рискнул. «И ведь никому из них ничего не будет, – подумал Степанов, закрывая шлагбаум за последним отъехавшим джипом. – Даже если и случится что – откупятся и дальше будут жить точно так же. Неужели это и есть верхний уровень российской жизни, то, к чему нынче стремится молодежь? Печально, коли так». Степанов вздохнул и вернулся в избушку – уставший организм требовал сна.

Но поспать не удалось: не прошло и часа, как с улицы донесся требовательный гудок. Скорее всего, один из недавних гостей забыл что-нибудь в избушке – такое случалось, считай, почти каждый раз. Выйти из машины и пройти двадцать метров от шлагбаума пешком, разумеется, им и в голову прийти не могло. Степанов пошарил взглядом по комнате в поисках сотового или барсетки, но ничего не нашел и вышел на улицу.

За шлагбаумом, однако, обнаружился вовсе не джип. Точнее, джип, да не тот – уазик с милицейской раскраской. Степанов, поневоле заинтересовавшись, поднял шлагбаум, уазик проехал во двор, и из него выбрался невысокий щуплый мужчина.

– Капитан Малахов, милиция, – махнул он красной книжечкой перед носом лесника. – Вы знакомы с Александром Царевым?

Степанов пожал плечами:

– Не знаю такого.

– Вот как? А Царев утверждает, что он был вчера на охоте, организованной вами.

– Может, и был, – отозвался Степанов. – Их тут много бывает, разве всех по именам упомнишь?

– Так вроде ж не каждый из них на собственную машину охотиться приезжает?

– А, вы об этом. – Лесник усмехнулся. – Ну да, было дело.

Малахов приободрился, пошел обратно к машине.

– Давайте уж сразу под протокол, – сказал он, возвращаясь с папкой в руках. – Пригласите меня в дом, что ли.

– Проходите.

Малахов зашел в избушку, со скептической ухмылкой оглядел живописную картину разгрома. Смахнул со стола мусор, положил на стол папку, подтянул стул.

– Ну-те, господин Степанов, излагайте.

Степанов коротко изложил.

– Йопт, – сказал капитан, закрывая папку. – Что, вот так вот все и было?

Степанов промолчал.

– Н-да. Весело живете, господин Степанов. И часто тут у вас такая развлекуха?

Лесник пожал плечами:

– Часто не часто, но раз-другой в месяц обязательно чего набедокурят. Вот только до милиции еще ни разу не доходило. Его что, по дороге тормознули?

– Не-а. – Капитан осклабился. – Если бы. Этот недоделок спокойно доехал до города, а с утра пораньше пригнал тачку в сервис. Залатайте, говорит, и почистите. Салон весь в крови от пола до потолка, машина издырявлена – насквозь проглядывается. А он – залатайте и почистите. Обижался еще очень, когда его ОМОН брал, что сервисмены ему ничего не сказали, когда машину принимали.

Степанов хмыкнул. Капитан кивнул и рассмеялся:

– Во-во, я бы тоже очень предупредительно и вежливо разговаривал, пригони мне на починку машину, в которой час назад кого-то положили. Ну, ладно. – Малахов взял со стола стакан, понюхал, залпом выпил и поднялся. – Бывайте, господин Степанов. Постарайтесь не покидать место проживания – возможно, нам понадобится задать еще пару вопросов.

Лесник проводил Малахова до машины, закрыл за отъехавшей машиной шлагбаум и задумался. Спать почему-то больше не хотелось, возвращаться в разгромленную избушку – тоже. Надо было, конечно, убраться, но сейчас убираться хотелось еще меньше. «А схожу-ка я на Ведьмин Луг», – решил вдруг Степанов.

На Ведьмином Лугу – узкой, но длинной заливной полянке, протянувшейся посреди леса вдоль русла речки, – лесник третий год подкармливал небольшое стадо косуль. Подкармливал, разумеется, сам, по собственной инициативе, отлично понимая, что, скажи он об этом хоть кому-нибудь, на его косуль немедленно найдется множество охотников, чего Степанов желал в последнюю очередь. За три года он добился неплохих результатов, и пугливые животные уже его почти не боялись, следили за ним, прядая ушами, когда он выносил к кормушке ведра с брюквой, и только неохотно отходили, когда он подходил слишком близко. Степанов все надеялся, что косули однажды позволят кормить их с рук.

Лесник скоро собрался, тепло оделся, надел охотничьи лыжи, прихватил старенький, но безотказный карабин и пошел в лес. Идти обычной дорогой, однако, ему не хотелось – как раз где-то там вчера подстрелили лося, и Степанову было неприятно выходить на это место. Поэтому он пошел напрямую через овраг. Через полчаса он пожалел об этом решении: дорога оказалась сложной даже для бывалого лесника, и, выбравшись из оврага, он порядком вымотался. Вышел на небольшую полянку, остановился, переводя дух. Окинул полянку взглядом, присмотрелся и замер: то, что он поначалу принял за сухой сук, торчащий из снега, при пристальном рассмотрении оказалось человеческой рукой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});