Обязан жить. Волчья яма - Борис Силаев

Это было лучшее доказательство причастности Джентльмена к убийству Забулдыги. Теперь необходимо отвести от Джентльмена подозрения. Во что бы то ни стало выиграть время… День… Два… За эти часы…

Андрей открыл дверь ключом в комнатушку Неудачника. Здесь было душно, окно закрыто, пахло селедкой, табаком и лежалыми вещами. Не раздумывая, Андрей сунул под подушку найденные часы и вышел на лестницу. Больше ему тут была делать нечего.

Держа в руках пустой поднос, Наташа присела за столик Фиолетова.

— Да, у нас иногда происходят странные вещи, — поколебавшись, сказала она. — Меня ничуть не удивляет, что вы заинтересовались рестораном… Но какая гарантия, что папа будет выпущен на свободу?

— О! — приятно изумился поручик. — Вы не так беспомощны… Браво! Я даю вам эту расписку.

Фиолетов быстро набросал на листке из блокнота несколько слов.

— Этого вполне достаточно, слово русского офицера, Натали. А завтра ожидайте папу.

Девушка сунула записку за вырез платья и задумалась.

— Хозяин у нас обычный… Никто к нему не ходит, да и сам сидит все время дома… Если уж говорить о странных вещах, то… Буфетчик… Замкнутый. Злой… Часто куда-то пропадает. День его нет, а то и два… Я как-то задержалась в пришлось ночевать тут в зале. Ночью слышу — дверь открывается, и входит он…

— Буфетчик? — улыбнулся Фиолетов.

— Да. Я страшно перепугалась, вся замерла… В комнату он к себе никого не пускает, словно сокровища царские бережет. Иногда постучишь к нему по работе, так сразу не откроет. Вещи передвигает, крышкой сундука хлопает, точно прячет что-то.

— А где его комната?

— На втором этаже… Третья дверь.

— Спасибо, Натали, — Фиолетов отпил из стакана. — Идите, вас ожидают.

Он проследил за ней взглядом и медленно поднялся из-за стола. Словно прогуливаясь, прошел через зал и скрылся за шторой, отгораживающей ресторан от кухни. Прислушавшись, поручик торопливо взбежал на второй этаж и нашел нужную дверь. Он открыл ее отмычкой и ступил в комнату Неудачника. Щелкнув зажигалкой, осветил ее бледным огоньком. Из темноты проступили очертания кровати, тяжелого комода и вешалки с одеждой.

Фиолетов подергал увесистый замок на комоде, небрежно перебрал вещи на столе и подошел к постели. Заглянув под матрац, сбросил подушку. Часы матово заблестели в складках простыни. Поручик схватил их и поднес к зажигалке. Он завертел находку в пальцах, разглядывая со всех сторон, ногтем нажал на крошечный золотой выступ, и верхняя крышка отскочила на тугой пружине. Фиолетов увидел витиеватые буквы: «М. С. ЛЕЩИНСКИЙ».

Офицер чуть вслух не засмеялся и сунул часы в карман галифе. Он закрыл дверь и сбежал по ступеням в залу. С довольным видом прошагал между столиками, улыбаясь женщинам, — высокий, стройный, смуглый, с черным ромбом на рукаве, в котором белели вышитые серебром череп и скрещенные кости.

— Вы скоро закрываете? — спросил он у хозяина.

— Думаю, через час. Вы еще побудете у нас?

— Безусловно.

«У меня осталось два дня, — прикидывал в уме Фиолетов, — и я должен… Какая громадная сумма! Если золотом и драгоценностями, то… Сволочи! Кругом беспардонный грабеж и негодяйство, я буду отдан военно-полевому суду… И в назидание всем… ведь у нас казнят и вешают только в назидание другим! Меня приговорят к расстрелу или каторжным работам… Кажется, всей истории с альбомом конец. Мы нашли его, он где-то здесь, рядом… Какие колоссальные деньги готов был отдать полковник за эти снимки, и вот он их завтра получит… Даром. Я сам положу их ему на стол. Спасет ли это меня? Нет!.. Что же спасет меня? Какая безумная цена за три сотни фотографических снимков…»

— Господа! Господа! — закричал из дверей хозяин ресторана. — Заведение закрывается! Приглашаем и в следующий раз… Господа!!

Фиолетов и буфетчик вышли из подъезда и молча зашагали по темной улице.

— Зря вы со мной связались, — наконец проныл буфетчик. — Жрать надо? Дело легкое — тому бутылку, этому рюмку…

— Как тебя зовут? — спросил поручик.

— Петров, господин офицер. Петров Василий…

— Я не фамилию, — усмехнулся Фиолетов. — Ты кличку говори.

— Я не понимаю… Гос.. — Буфетчик остановился и попятился в темноту.

— Попробуй только бежать, — спокойно проговорил поручик. — Застрелю на месте. Как кличут по-воровски?

— Неудачник, — тихо прошептал буфетчик.

— Боже, не в бровь, а в глаз, — засмеялся поручик. — Рассказывай дальше. Все рассказывай!

— Я сидел у красных, — дрожащим голосом забормотал Неудачник. — В тюрьме сидел за воровство… Потом бежал… И вот здесь… Все, господин офицер.

— Святая душа, — весело воскликнул поручик. — А о торговле человеческими головами? Восемь тысяч за голову!

— Господи, о чем вы?! — с ужасом спросил Неудачник. — Я ничего не знаю. Я не виноват…

Фиолетов достал из кармана золотую луковицу часов и, нажав на кнопку, качнул часы на цепочке. В тишине мелодично пробили первые такты царского гимна.

— Узнаешь? — задал вопрос поручик.

Неудачник мучительно вслушивался в мелодичные удары, стараясь разглядеть в темноте лицо офицера.

— Ну, вспомнил? Где ты их видел?

— Вспомнил, — чуть слышно ответил Неудачник. — Это часы Забулдыги.

— А где Забулдыга?

— Он повесился.

— Нет, его убили и ограбили.

— Не может быть! — закричал Неудачник. — Это такой… Да не поверю ни за что!!!

— Тихо! — оборвал его Фиолетов. — Его убили и затем повесили на стропилах. А дом подожгли… Кто это сделал?

— Не могу знать, — выдохнул Неудачник.

— Забулдыгу ограбили, — жестко продолжал Фиолетов. — Взяли вот эти часы… Деньги, которые были при нем… И еще одну вещь. Это альбом с фотографиями большевиков. За каждый снимок и адрес контрразведка давала восемь тысяч. Между прочим, ты мог бы одеться поприличнее. Ходишь черт знает в каком тряпье.

— Не мучьте меня, — с тоской проговорил Неудачник. — Я ничего не понимаю!

— Напомнить? — спросил Фиолетов. — Ты убил и ограбил Забулдыгу! Ты завладел альбомом! Ты поддерживал связь с контрразведкой!

— Пощадите, — взмолился в отчаянии Неудачник. — Клянусь как перед богом… Невинный я…

— Вот эти часы, — медленно произнес Фиолетов. — Эти часы, Неудачник, я нашел в твоей комнате. У тебя нет выхода. Ты попался…

Неудачник стоял у стены и беззвучно плакал, закрывшись ладонями, только вздрагивали плечи и тряслась голова.

— Эк тебя… — неодобрительно сказал поручик. — Есть одна возможность выкрутиться…

— Никого я не убивал и часов не брал, — пробормотал прыгающими губами Неудачник. — Господин офицер… Истинный крест…