Хозяйка сердца звёздного капитана (СИ) - Сью Санна

— Я знал, что не ошибся в тебе, и рад, что ты получишь дополнительную силу. Тебе она понадобится.

— Для чего? Нашему миру что-то угрожает?

— Всем мирам всегда что-то угрожает. Но дело не в этом. Всё дело в том, что тебе досталась уникальная женщина с уникальной способностью, тебе придётся за ней приглядывать. А ещё ты в ответе за маленького миротворца, который вырастет великим, если вы правильно будете его направлять. Мальчик приведёт вашу Вселенную к благоденствию и расцвету. А ещё ты теперь в ответе за всех, кого называют осколками.

— Я?

Вот эта новость меня поразила до глубины души. С какой стати? Тая и Платон — понятно.

Но зачем мне дядины осколки, даже если он их бросит?

— Что с даром Шиираном? — спросил я.

— Он не вернётся в ваш мир. Он получил предложение, от которого не смог отказаться. И ты сам понимаешь, что твоя половина никогда не сможет отвернуться от тех, кто живёт на планете осколков. Милосердие, которое в вашем времени многие утратили, в ней живо и сильно. Готовься становиться правителем изгоев и определять их дальнейшую судьбу.

Спасибо, дядя, удружил! Я очень отчётливо себе представил задачи на ближайшее время и понял, что скучать мне не придётся.

— Что ж, от предопределения не убежишь.

— Верно. Больше не держу.

Феникс и статуи пропали, и тут же за спиной загудела воронка перехода. Я упал в нее спиной, не оборачиваясь.

Мы вернулись в горный Храм одновременно, но только я один в полном сознании.

Мать беззвучно шевелила губами, явно кому-то что-то обещая — руки её были сложены в символы клятвы.

Платон сидел в медитативной позе и улыбался.

А Тая лежала на полу, раскинув руки и ноги. Грудь её мерно вздымалась. Воздух вокруг неё потрескивал, и на видимых участках кожи проступала карта каналов. Если её не усилить специальным даурианским составом, она вскоре пропадёт. Но, думаю, ни моей половине, ни племяннику это усиление не понадобится. Побывавшим в измерении Пси дополнительные стимуляторы не к чему. Мы получили великую мощь. Я по себе это чувствовал.

— А где наставник? — первым пришёл в себя Платон и заметил отсутствие дяди Ши.

— Он не вернётся.

— А почему? Ему там больше понравилось?

— Сын, ты что-то знаешь о даре Шииране? — мать тоже очнулась и озаботилась потерей одного из нашей группы избранных.

Между её бровей залегла тревожная складка. Не думал, что ей есть дело до кого-то, кто для неё посторонний.

— Да, знаю. Вегатвораги предложили ему то, чего в нашем мире у дяди никогда не будет. Он принял их предложение и остался.

— А мне тоже там понравилось! — легко проникся поступком наставника Платон. — Там всё говорящее, даже солнце и трава. Там весело.

— Да? А у меня только белый туман был и змея, — Тая пришла в себя последней и встала на ноги. — Но знаете что? У меня для вас есть хорошие новости. Обратно нам не придётся добираться пешком. Мы полетим на «Разящем».

Я посмотрел на Таисию внимательно. Что-то в ней неуловимо изменилось. Наверное, взгляд и тон. Они стали твёрже и увереннее. Что же за способность такая в ней открылась? Даже интересно, к чему мне готовиться.

Глава 26

Таисия

Мне хотелось задать кучу вопросов. Платону: о том, что сын видел в другом измерении, что чувствовал, что ему сказали? Ра: как же мы теперь без дара Шиирана, кто будет учить нас с Тошкой энергетическим премудростям? Да бог даже с нами! Что без него станет с осколками и Фениксом?

Правда, об этом спрашивать при даре Вииаре нельзя, она же не в курсе, кем является дар Шииран. Но мне хотелось и бабуле Ви задать вопрос: где там обещанное Тошке семейное знание? Вдруг она о нём забыла из-за пережитого стресса? Будущая свекровь почему-то, с тех пор как я очнулась, выглядела подавленной и на себя не похожей. Дара Вииара хмурилась, кусала губы и постоянно поглядывала на купол, будто надеялась, что он выплюнет что-то важное.

Купол молчал и изображал из себя звёздное небо.

Ещё я хотела поинтересоваться, куда мы полетим, покинув Веггу — в том, что я смогу сделать появление «Разящего» реальным прямо на поляне, как только мы на неё выйдем, я не сомневалась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Но я не успела определиться с самым важным вопросом и задать его, потому что на площадке стало резко светлеть. Это заставило нас насторожиться. Тучи, которые создавали завесу, отделяя место силы от остальной планеты, исчезали прямо на глазах. Однако ни у кого не возникло сомнений: вернувшийся дневной свет не предвещал ничего хорошего. Вместе с тучами исчезал и древний Храм. Гору затрясло, будто в эпилептическом припадке, так что стало сложно устоять на ногах. А потом площадка начала трескаться, и белые вкрапления элекролиса полетели брызгами во все стороны.

Одна из трещин разверзлась бездной, и внутрь чёрного камня рухнули арка с чашей. Синий огонь взметнулся напоследок к куполу и исчез.

— Уходим! Платон, бегом в слим. Наше время вышло! — скомандовал Ра и подхватил рюкзаки.

— Погоди, дай мне минуту. Я должна передать вам знак и лучше это сделать здесь и сейчас,

— очнулась от непонятной рефлексии дара и кинулась к Тошке, — расстегните костюмы, мне нужна область сердца.

— Мама, не время! Мне кажется, мы и без тайных знаний получили достаточно! — рявкнул на мать Ра, а мне её внезапно стало жалко.

Женщина, может, впервые в жизни решила поделиться чем-то ценным, а он не спешит принимать.

А будущая свекровь уже склонилась перед Тошкой и принялась что-то рисовать на его коже искусственной рукой.

— Не волнуйся, Таамн, больно не будет, только тепло. Но тебе пригодится этот знак.

Я рванула застежку своего комбинезона и, подлетев к капитану, расстегнула и его костюм тоже.

— Ра, быстро сделаем, как просит мама, и уйдём, — сложила я брови домиком и умоляюще глянула на него, — ну же...

Мой самый лучший мужчина во Вселенной нехотя кивнул, взял меня за руку, и мы встали на

колени, чтобы даре Вииаре было удобнее рисовать тот самый знак и на наших телах.

Внезапно меня накрыло трепетом. Наши позы навеяли мыли о благословении родителями молодых... Я бы даже прослезилась, но грохот нарастал, и в гору стали один за одним проваливаться стеклянные саркофаги. А со стороны винтовой лестницы раздался скрежет камня — волосы зашевелились от того, что я всего на миг представила, как мы тоже летим в пропасть, и от трепета не осталось следа.

— Скорее! — видимо, Ра представил себе то же самое.

Его мать как раз закончила с Тошкой и спешила к нам.

— Потерпите! Вам я не буду снимать боль! Нет времени, — сказала дара отрывисто, будто задыхаясь, и быстро-быстро нарисовала синим лучом, вырвавшимся из указательного пальца, какую-то закорючку на груди Ра, а потом принялась за меня, — внизу объясню, что это такое!

Почувствовав запах паленой кожи, я закрыла глаза, вцепилась в руку Ра и прикусила щеку, готовясь к испытанию. Боль была резкой, но короткой. Она обожгла, как укус осы, и оставила после себя зуд. Я ожидала худшего. Опустила взгляд на ожег, но Ра рывком поднял меня на ноги и, застегнув костюм, подхватил в слим Тошку — на этот раз он нёс его на груди, потому что спину занимали рюкзаки.

— Быстро, быстро! Вы вперёд, мы замыкающие, — подгонял капитан нас с дарой не только голосом, но и руками.

Мы и сами понимали, что нужно шевелить ногами. Нас очень хорошо стимулировал грохот

— Храм неумолимо разрушался.

Кажется, с первого пролёта винтовой лестницы мы буквально слетели, опираясь на стены. Мы перепрыгивали через ступеньку, рискуя сломать ноги, и спешили покинуть, переставшее быть гостеприимным место силы вегатворагов.

По ощущениям, спустились мы раза в три быстрее, чем поднялись. Нас гнала разрушительная волна, которая придавала силы ногам и заставляла наплевать на поцарапанные ладони, которыми мы скользили по стенам. Ну и ещё, наверное, сыграло роль обогащение энергией из мира по ту сторону воронки.