Долгий дозор - Александр Уралов

Егор подошёл к одному из уцелевших, тянущих вверх руки. Калаш тот откинул в сторону, подальше от себя. Там же валялся и нож. На грязном лице блестели безумные глаза. Из носа ручьями текла кровь. На груди болталась пыльная стеклянная призма, внутри которой темнел отрезанный человеческий член.

Ага… держим на мушке… ларинги на режим переводчика — быстрее же!.. Главное — короткими фразами…

— Кто такие? Кто?! Говори быстро! Быстро говори!!! Говори и я сохраню тебе жизнь! Кто вас послал? Комбинат?! А?!! Говори!!!

— Господин, не убивайте меня, господин!.. — захрюкал в ушах монотонный перевод. — Мы просто хотели дань взять… мы люди из клана Прокопа-аги… Прокоп-ага, он… не стреляйте, господин, клянусь, я буду служить вам…

— Прокоп-ага с вами? Говори! Жизнь сохраню! Говори!!!

— Он был в схроне… господин… господин!.. Не надо! Не надо!!! Не на…

Егор выстрелил ему в лицо.

И пошёл добивать раненых и собирать трофеи.

Слава Господу-Аллаху, простая шатун-банда… сброд. Погулять захотелось. Не от бедности, не от несчастья какого, а просто походить по пустыне, удаль свою звериную показать, садистские инстинкты удовлетворить — кровью упиться всласть…

* * *

А и хороша плёнка, ох, и хороша! Регенерирует, конечно, регенерирует, — погляди только, как гвоздь из себя выталкивает, а песчинки да мелочь уже почти все осыпались, — но регенерирует только в пределах места, куда на основу натянута или по площадям набрызгана. Хорошо, что Зия с Саввой старосте Володе целый баллончик с этой плёнкой отдали! Зря Егор на старосту ворчал. У нас в Городе такой плёнке просто цены нет!

— Говно наши «комары», всё-таки! — хмуро сказал Савва. — Старьё. Прошлый век. Так элементарно на фугас нарваться… слов нет!

Они сидели в фургоне грузовичка. Мерцали экраны «комаров», выведенные на стены. Сами «комары» болтались над барханами в радиусе полукилометра, внимательно оглядывая окрестности. На одном из экранов длинной полосой чадила воронка на том месте, где был схрон. Любопытные ген-тушканчики прыгали где-то на пределе видимости «комаров», не решаясь подойти ближе к месту боя. В небе к трупам уже приглядывались, нарезая круг за кругом, три здоровенных стервятника. За ближайшим барханом принюхивались несколько песчаников. Савва возился с печью, раздражённо пытаясь настроить её на оптимальный режим.

— Саввушка, и где же я тебе возьму что-то поновее? — весело ответил Зия, обрабатывая Егорову физиономию. — Схрон есть схрон. На то он и придуман на этой дороге. Не надо было кругаля давать — пёрлись бы от каравана напрямую, на Комбинат!

— Я к тому, что у «комаров» наших только и есть, что видео…

— А нюхалку мы им настраивать не можем, Саввушка… не та модель.

— Вот я и говорю — старьё!

— А что, есть и с нюхалкой?! — живо заинтересовался Ромка-джи, терпеливо дожидающийся своей очереди на врачевание, — расшиб о борт колено, когда с грузовика слетел на помощь Егору.

— А как же! Конечно, есть! — весело ответил Зия. — Однако, Егор… ну ты, блин, и сполох-десант! На кой чёрт было шатуну ухо отрезать, а? Ещё с прошлого раза тебя спросить хотел, да постеснялся.

— На память, — зашипев от боли, ответил Егор. — Все так делают.

— Не шипи, сейчас закончу…

— Сами мы виноваты, вот что! Не обратили внимания, что дорога-то хоженая!

— Это точно. Слава Господу-Аллаху, всё благополучно обошлось. Да ещё и трофеев набрали!

— А почему у «комаров» нет иглы с ядом? — жадно спросил Ромка-джи, — Я бы их снабдил жалами… раз! — и готово! Или парализаторы! Каждому по капельке, но чтобы все вместе на врага наваливались, как мухи или песчаные собаки!

Егор вздохнул. Кисть здорово ныла, да ещё и пальцы неприятные тонкие иголочки начали покалывать… это онемение проходит. Блин, Ромка-джи сейчас начнёт донимать Савву…

— Нету и нету. И хрен с ними! — пропел Зия, смазывая Егору пальцы какой-то приторно пахнущей дрянью. — Зачем нам это? У нас Егор-шайтан сам-один всех врагов по клочкам разбросает… только укажи!

Егор против воли улыбнулся. Зия всё-таки хороший мужик… и от мази его легче становится, да!

— Ухо-то, поди, Маринке подаришь? — с непонятной интонацией спросил Зия.

— Ещё чего! Кто же девушкам такое дарит? — удивился Егор. — Нет… хранить буду… на воинскую память! Не у всех поверженных уши берут, а только у тех, кого своими руками убил, а не фугасом или подствольником… в общем, в ближнем бою убил, переиграл врага. Не то, что, к примеру, «комаром» с ядом… — ехидно добавил он, не удержавшись.

— И много их у тебя, ушей этих? — прогудел Савва.

— Девять… это десятым будет.

— А у меня пять… вместе с нынешним! — сразу же похвастался Ромка-джи.

— Эх… ниндзя Господа-Аллаха… — проворчал Савва. — Озверел народишко. Окраина, пустыня!

— Да, идеи гуманизма на фронтире всё-таки не в ходу! — пробормотал Зия, осторожно ощупывая онемевшую кисть руки Егора.

— Почему не в ходу? Просто они действуют в пределах рода… деревни… региона, наконец! — возразил Савва. — Чёткий свод устоявшихся правил и законов… в отличие от московской расхлябанности. Иначе не выжить. Так, готово! Через три-четыре минуты можно ужинать. Ну, долго вы ещё там возиться будете?

Позвонить надо, кстати… успокоить Маринку и муллу-батюшку, мол, у нас всё в норме и всё цело… и даже трофеи есть!

* * *

После того, как простились они с караваном, полдня уж прошло, а то и чуть больше, обнаруживается ползущий пешком вслед за ними Ромка-джи… да ещё врёт напропалую, что, мол, староста его сам отпустил… шайтан-врунишка!

Да ещё и дядько Сашу надул. Сказал, что Савва просил не звонить ему по этому поводу. Режим связь-молчания держать. Мол, идти всего ничего, пару шагов, а грузовичок его за ближайшим барханом дожидается.

В общем, кругом наплёл семь вёрст до небес, и всё пустыней! Изоврался. Наверное, только потому дядько Саша и поверил, что караван уже недалеко от Куяша был. Все куяшские мужики в радостном нетерпении подпрыгивают. Да и наши, Городские заранее радуются. Почти пришли! Отмахнулся дядько Саша от надоедливого пацана — иди, шайтан приставучий, иди, раз договорился!

Ну, остановили, конечно, грузовичок, назад повернули, забрать парня. Не оставлять же его одного в пустыне! Егор тогда здорово рассердился, а зря! Не иначе, Господь-Аллах Ромку-джи надоумил, это точно! А то сегодня, — вполне возможно, — схлопотал бы Егор пулю в лоб и читали бы сейчас над ним поминальную молитву, в горячий песок закапывали. Нет, что уж греха таить, зря он на Ромку-джи ворчал! В бою каждый ствол — благо.

Нет, хорошо, просто здорово, что он с нами! И, ведь, свою Лильку бросил, за ними пошёл!

Вот, наверное, она сейчас сердится! И красавица Маринка ждёт не дождётся, когда Егор вернётся… и прибытие каравана домой её не так радует, как всех…

Маринка!

Егор улыбнулся, засыпая… скатываясь по широкой спирали… туда, где прохладные руки Маринки легли ему на плечи… и светило незлое ласковое солнце.

А на экранах размеренной рысью, гуськом след в след, тенью прошли трое крупных карачи… остановились на секунду около одного из трупов… и снова пошли. И видел их только Ромка-джи, дежурный с 02–00 до 03–30.

И снились Егору чудесные творения Вседержителя — озёра. Савва, — храни его Господь-Аллах за это! — накануне вечером видео показывал… три прекрасных сестрёнки: Иртяш-озеро, — тогда ещё не полувысохшее болото с жирным вонючим и благословенным илом, — и два озера поменьше — Малая и Большая Наноги — полтораста лет назад…

…и белые, какие-то нереально прекрасные, неземные видения — «яхты» — на их синих-синих волнах!

* * *

В скрипящем фургоне пахло ген-кумысом и сухим тленом. Через дырочки в потолке тонкими пыльными лучиками выпаливало солнце. Лучики синхронно качались — в такт шагам грузовичка. Ромка-джи упросил-таки Савву дать ему самостоятельно порулить, и теперь, млея от счастья и вспотев от напряжения, старался вести грузовик спокойно и плавно. Оставшаяся часть экспедиции — все трое — расселась в жарком фургоне на дорожных контейнерах и потягивала через трубочки холодную кислую благодать.

Егор устроился лучше других — спина уютно привалилась к печи. Время от времени печь бормотала: «Напитки готовы!» — и мелодично звякала. Каждый раз Егор, повернув голову, тихо командовал: «Продолжить режим!» — и печь принималась мелко вибрировать, продолжая держать охлаждёнными шесть стаканчиков. Спине было приятно.

Какие там напитки! Савва с Зией сцепились.

Руками размахивают, машинально поглядывают на экраны «комариного» обзора, орут, показывают друг другу кукиши и прочие неприличные жесты и фигуры… а ген-кумыс у них в стаканчиках давно уже нагрелся. В порыве раздражения Савва иногда встаёт и, нависая над ехидно улыбающимся Зией, тычет пальцем в один из экранов, вытаскивая на свет какие-то картины и формулы, раздражённо отмахиваясь от звукового сопровождения файла. Зия только хмыкает и в две коротких фразы ответа заставляет Савву побагроветь. Тогда Савва уже который раз принимается орать: