Отряд; Отряд-2; Отряд-3; Отряд-4 - Алексей Евтушенко

По дисплею побежали полосы, и карта–схема сменилась другой картинкой.

Это было телевизионное изображение внутренней части двигательного отсека, а именно – мощного фундамента–платформы с громоздящейся на нем гиперпространственной установкой, отдаленно напоминающей снятый с колес паровоз – «кукушку».

И там, на самом верху какой–то матово отсвечивающей полусферы, в непринужденной позе сидел бывший Временный Правитель Нового Даррена и капитан спецназовцев Улстер Ката собственной персоной и нагло улыбался прямо в объектив.

– Это он!! – одновременно воскликнули несколько вейнов, Карсс и Майер.

– Да, это я, – согласился Ката. – Наконец–то вы меня нашли, а то я, признаться, хотел уже сам подать вам весточку о себе.

Кто–то дал команду компьютеру увеличить изображение, и теперь лийо бывшего Правителя занимало чуть ли не весь экран, и всем стали хорошо видны его обтянутые сероватой кожей скулы и темные глаза, блестевшие лихорадочным нехорошим блеском.

– Лихо, – пробормотал Дитц.

– Что это значит? – шагнул к экрану полковник–вейн. – Именем Чрезвычайного Совета сообщаю вам, что вы арестованы. Предлагаю сдаться добровольно – только в этом случае вы можете рассчитывать на суд и на саму жизнь. Иначе, предупреждаю, вы будете просто застрелены как опаснейший преступник. Выбирайте.

– Вы непоследовательны, полковник, – усмехнулся Ката с экрана. – И к тому же толкуете о каких–то взаимоисключающих вещах. Сначала спрашиваете, что это значит, при этом лично мне совершенно непонятно, что вы имеете в виду, потом объявляете о моем аресте, хотя я не вижу вокруг никого, кто мог бы этот самый арест произвести или осуществить, так сказать, физически, и, наконец, я не вижу тех, кто, как вы утверждаете, мог бы меня застрелить. Уверяю вас, что здесь я совершенно один.

– Послушайте, Ката, – вмешался в разговор тощий штурмовик, видя некоторую растерянность своего коллеги. – Мы уже знаем, где вы, и вам, поверьте, теперь не скрыться, потому что все коммуникации под нашим контролем. Перестаньте валять дурака и сдавайтесь. К вам сейчас будет выслана группа…

– Нет, это вы послушайте меня! – прервал тощего вейна Улстер Ката, и его лицо исказила гримаса ярости. – Послушайте, уясните и запомните. Не я у вас в ловушке, а вы у меня. Здесь, – он повел рукой вокруг себя, – десятки килограммов взрывчатки. И взрыватель у меня. Вот он, – и Улстер Ката продемонстрировал плоскую коробочку. – Стационарный дистанционный взрыватель, хорошо вам известный. Мне стоит лишь нажать кнопку, и… никто никуда и никогда уже не полетит, потому что сдетонируют емкости с горючим и СП рассыплется среди звезд великолепным фейерверком. Терять мне нечего – имейте это в виду.

На несколько мгновений в Центре управления воцарилась ледяная тишина – присутствующие с трудом переваривали услышанное.

– Вы блефуете, – высказал неуверенную догадку полковник–вейн.

– Попробуйте это проверить, – усмехнулся Ката. – Уверяю, что это будет ваша последняя в жизни проверка.

– Ну ладно, ладно, – в примиряющем жесте поднял руки тощий штурмовик. – Чего вы хотите?

– Чего я хочу… Это просто. Мне нужна планета.

Кислородная планета, и без всяких там ирюммов или кого бы то ни было.

– Послушайте, – проскрипел мужчина–ирюмм, – мы вам уже объясняли, что…

– Я вам не верю! – заорал Улстер Ката и вскочил на ноги. Некоторое время камера послушно показывала его перетянутую форменным ремнем талию, потом прыгнула вверх, и на экране снова появилось лицо. – Сколько раз мне повторять одно и то же?! Все, я не могу больше!! У меня нет больше ни сил, ни времени!!!

Он умолк. Были хорошо видны крупные капли пота, выступившие у него на лбу и висках.

– Значит, так, – уже тише и спокойнее продолжил Улстер Ката. – Я великодушен и щедр и дам вам два часа. За это время вы должны принять решение. Вообще–то два часа – это очень много, потому что выбора у вас попросту нет. Но, повторяю, я щедр и великодушен, как и подобает Правителю. До свидания, господа.

С этими словами он быстро спустился вниз и скрылся за какой–то дверью, которая автоматически отворилась перед ним.

– Удалился в двигательный отсек, – сообщил присутствующим ирюмм.

– Там нет разве камер слежения? – спросил вейн–полковник.

– Есть, но он, видимо, каким–то образом их отключил или испортил. Изображение не поступает.

– К черту изображение! – воскликнул тощий штур–мовик. – Что будем делать?

– Классический случай, – прокомментировал Дитц. – Бунт на корабле. Отважный, но слегка сумасшедший капитан с факелом в руке проникает в крюйт–камеру и грозится оттуда взорвать корабль к чертям собачьим вместе со всеми и с самим собой, если взбунтовавшийся экипаж откажется подчиняться его безумным приказам. Например, плыть туда – не знаю куда. Очень я любил в детстве рассказы о пиратах и морских путешествиях, знаете ли, – пояснил он удивленно воззрившейся на него принцессе Стане и другим. – Я же предупреждал, что нужно отсюда сматываться.

– Этот Улстер Ката действительно имеет какое–то повреждение мозга, – сказал мужчина–ирюмм и оперся на собственный хвост. – И лично я ему об этом уже го–ворил. Мы не знаем поблизости ни одной подходящей планеты, кроме той, которую для вас подготовили, но он не верит.

– А если все–таки лететь на вашу? – спросил Велга. Землян и сварогов уже успели ввести в курс дела, и вкратце им была известна печальная история вейнов и то, что за этим последовало. – Как он узнает, что его обдурили?

– Например, потребует, чтобы ему на дисплей передавались все данные о подготовке к полету и о самом полете прямо с центрального компьютера. А это значит, что он сразу поймет, куда мы направляемся, – первоначальные координаты ему слишком хорошо известны.

– Введите ложные данные, – пожал плечами лейте–нант. – Я ни хрена не понимаю в компьютерах, но мне кажется, что им можно дать любую команду. Или я не прав?

– Вы правы, конечно, но…

– Я вообще не понимаю, о чем спор, господа! – подала голос принцесса Стана. – Скажите… э–э… навигатор, – обратилась она к ирюмму. – На каком принципе основывается действие вашей гиперпространственной установки?

– Боюсь, что вы не поймете…

– Отчего же? Мы уже сотни лет путешествуем в гиперпространстве.

– Ах да, действительно… В общем, оно основано на принципе свертывания физических полей по всем четырем осям, после чего возникает пятая ось, вдоль которой, собственно говоря, мы и движемся и…

– Я поняла. То же самое, по–моему, и у нас. Скажите, вам известно, что происходит, если включить гиперпространственную установку до того, как корабль наберет необходимую скорость?

– Э–э… а… о боги! Конечно же! Правильно! Но…

– Что «но»?

– Но ведь он тогда погибнет?

– Кто он?

– Улстер Ката.

– Ну и что?

– Как это «ну и что»? Он ведь серьезно болен и заслуживает лечения, а не смерти.

– Ну вы даете! – вслух восхитился Валерка Стихарь. Остальные просто открыли рты и вытаращились на человеколюбивого ящера.

– Стоп, о чем вы говорите? – пришел наконец в себя полковник–вейн. – Я ничего не понимаю!

– Видите ли, полковник, – взял его под руку капи–тан Грапп. – Дело в том, что гиперпространственная установка при включении создает вокруг себя особое поле. Если это поле возникает при определенной скорости движения, то все хорошо, но если скорость окажется недостаточной, то… как бы это вам попроще объяснить…

– Ни одна живая клетка этого не выдержит, – объяснила женщина–ирюмм. – Тот, кто по несчастной случайности или небрежности окажется в радиусе действия поля, будет просто в прямом смысле вывернут наизнанку.

– Что неоднократно доказано опытным путем, – с удовольствием добавила принцесса Стана.

– Погодите, а как же мы? – забеспокоился Карл Хейниц. – Мы все? Мне что–то не хочется быть вывер–нутым. Предпочитаю обычную пулю на Восточном или любом другом фронте.

– Не волнуйтесь, – ободряюще улыбнулся капитан Грапп. – У поля есть определенный радиус. Мы находимся достаточно далеко от двигательного отсека.

– Так просто, – разочарованно протянул тощий штурмовик. – А я хотел предложить включить генераторы тяготения, как в случае с нашими союзниками.

– Не пойдет, – возразил один из инженеров–вейнов.

– Почему?

– Генераторы набирают мощность хоть и быстро, но не мгновенно. Он успеет привести в действие взрыватель.

– А если не успеет, то кнопка сама нажмется под собственной тяжестью, – поразмыслив, предположил Майер.

– И то верно! – удивился инженер. – Я как–то и не подумал. Спасибо.

– Не за что.

– Кстати, – продолжил инженер, – а если Ката заметит, что вы включаете установку? Какой–нибудь звук или вибрация… Насколько я понимаю, не бывает машин или механизмов, которые работали бы совершенно бесшумно или незаметно.