Войны языческой Руси - Валерий Шамбаров

Омортаг перенацелил свои армии на мадьяр. Болгары совершили несколько походов на Днепр, попутно опустошили земли тиверцев и уличей. Никаких успехов они не добились. Венгры, тюрки и славяне отбросили их. Но греки смогли облегченно вздохнуть, болгары оставили их в покое. Впрочем, главный выигрыш достался вовсе не Византии, а Хазарии. Воины Омортага связали сильнее врагов, отвлекали и трепали их. А каганат тем временем нанял печенегов, денег у купцов хватало. В 822 г. на мадьяр обрушился удар с востока. Их смяли в боях, разорили кочевья, им пришлось бросить обжитые места и отступить на запад, за Днепр.

С тиверцами и уличами они вместе отбивались от болгар, и между ними установились прекрасные отношения. Но для других славянских племен венгры стали сущим бедствием. Решили, что с соседями нечего церемониться. Потеряли стада и имущество — значит, надо награбить новое. Да и вообще пусть признают своими господами и платят дань. А византийцы соглашались покупать славянских невольников — тоже хороший способ подзаработать. Посыпались набеги на волынян, полян. Ибн-Русте и Гардизи описывали, что мадьяры «поработили славян, которых считали своими рабами и от которых получали продовольствие», «накладывали на них такую тяжкую дань, как будто славяне находились в положении военнопленных». Сообщали, что «венгры… ходят к гузам, славянам и русам, и берут оттуда пленников, везут в Рум (Византию) и продают».

Но и те народы, которые помогли евреям одержать победу, оказались не в лучшем положении. Аланам и касогам новая власть не дала ни свободы, ни поблажек. Наоборот, увеличила дань. Они возмутились, восстали, но их усмирили свирепыми карательными рейдами. А хазар «реформаторы» освободили от воинской повинности, зато обложили большими налогами. Не можешь уплатить — продавали в рабство. Сами иудейские купцы не были воинами. Это занятие было не для них. Чтобы держать в повиновении народ, они сформировали гвардию из профессиональных наемников-хорезмийцев, их называли ал-арсии. Численность корпуса колебалась от 7 до 12 тыс. человек.

Евреи с коренным населением не смешивались, жили обособленно, и арабы четко разделяли хазар на «черных» и «белых». А к рычагам управления в каганате дорвались «мудрецы», то бишь каббалисты. В Хазарии они получили полную возможность перестраивать государство в соответствии со своими «тайными знаниями», темными магическими учениями. Фигура великого кагана объявлялась священной, земным подобием Бога. Простым смертным запрещалось даже видеть его. Он выезжал из дворца три раза в год, и весь народ должен был лежать ниц. Любого, кто бросит случайный взгляд на «живое божество», немедленно казнили.

Но власть его была нулевой. Он не принимал никакого участия в государственных делах и сидел безвылазно во дворце, как в золотой клетке. У него было 25 жен и 60 невольниц, специально отобранных по красоте, вот и развлекайся, сколько хочешь. А если каган старился, его убивали. Это имело важный магический смысл. Царь олицетворял собой государство, и нельзя было допустить, чтобы оно ослабело. Его участь была плачевной и в тех случаях, когда Хазарию постигли стихийные бедствия, голод, поражения. Мудрецы «исследовали признаки», и если приходили к выводу, что каган не угоден Богу, его тоже убивали.

Даже умерщвленному монарху воздавали «божественные» почести. Строили большой погребальный дворец. В какой из многочисленных комнат похоронен каган, являлось тайной. Всем слугам, участвовавшим в погребении, сразу рубили головы. Приближаясь к этому дворцу, каждый был обязан слезть с коня, идти пешком, почтительно склонив голову. Но с другой стороны, каган как бы и не умирал. На его место сажали нового из того же рода Ашина, он получал тех же жен и наложниц и тот же статус «живого божества».

Настоящий же правитель сохранил за собой скромный титул «бек». Он должен был входить к великому кагану только босиком, вползал на аудиенцию на четвереньках, приносил дрова и разжигал очаг, как простой слуга. Но арабы называли этого правителя более точным титулом — царь. Именно он управлял всеми делами, руководил армией. Он распоряжался и судьбой великого кагана, сколько ему можно жить, и когда умереть. При царе действовал совет из 4 тыс. вельмож. Это были крупные олигархи, и они-то определяли политику Хазарии. А основой политики отныне стало получение прибылей. Через Итиль шли на запад караваны с восточными шелками, пряностями, благовониями, драгоценностями. А в страны Востока Хазария начала поставлять меха и рабов.

Такие товары для перепродажи можно было купить. Но не лучше ли взять в виде дани? Один из хазарских царей писал, что после победы иудаизма Бог благословил их страну «на разбой других народов» [63]. Раньше Хазария довольствовалась подчинением ближайших соседей. Дани с них тюркским бекам хватало. Но не иудейскому правительству. Оно начало подминать все племена, которые оказались в пределах досягаемости. Важную роль в этих операциях играли купцы-рахдониты («знающие путь»). Они приезжали в далекие края, торговали, основывали фактории. Изучали обстановку, завязывали дружбу с местными вождями, подкупали и старались склонить их принять подданство кагану. А если не получалось добиться этого «добром», следовала военная экспедиция. Шаг за шагом хазары расширяли свою державу вверх по Волге. Покорили буртасов, мордву, черемисов, мурому.

Каганат нацелился и на славян. Для наступления на них было решено построить опорную базу — крепость Саркел на Дону. Хазарский царь обратился в Константинополь, просил прислать хороших инженеров. А положение Византии оставалось тяжелым. Иконоборческие кампании ослабили и расшатали ее. Арабы отобрали у нее Крит, Сицилию, побеждали в Малой Азии. Императоры искали союзников где угодно. Не теряли надежды, что Хазария возобновит нападения на арабские тылы, были готовы на любые уступки. Дали привилегии иудейским купцам, в греческих городах снова разрослись их кварталы. На запрос об инженерах император Феофил немедленно откликнулся, в 834 г. направил лучших специалистов во главе с Петроной Каматиром. Причем Каматир обнаружил, что значительная часть населения на Дону — христиане, запроектировал в Саркеле строительство церкви.

Но византийцам их заигрывания не принесли ничего хорошего. Евреи были отнюдь не «варварами», которых можно использовать в собственных комбинациях. Наоборот, они сами играли на греческих трудностях. Любезности императоров благосклонно принимали, а с ответными не спешили. Стоить храм в Саркеле запретили, привезенные для него колонны и капители были брошены в степи, где их и нашли археологи в 1935 г. [6] Выступать против арабов каганат тоже не намеревался. Зачем ссориться с главными торговыми партнерами?

В результате халиф Мутасим отнял у Византии второй по величине город Аморий. Болгары узнали, что Константинополь исподтишка натравливает на них мадьяр, и разорвали мирный договор. А в дополнение к старым врагам греки получили еще одних — русичей. Ведь Византия была союзницей мадьяр, покупала у них славянских пленников. Теперь она стала и хазарской союзницей, помогала строить крепость. Расплата была суровой. Многочисленный флот «народа рос» напал на черноморское побережье Малой Азии. Десанты овладели городом Амастридой, разграбили прибрежные районы от Синопа до Босфора, одна из эскадр прорвалась на юг, опустошила остров Эгину.

Но уже вскоре славянам стало не до Византии. На них двинулись хазары с подвластными аланами и касогами, наемными хорезмийцами, печенегами. Память о жестоких сражениях дошла до нас в русских сказках, где на людей нападает страшное многоголовое Чудо-Юдо, жжет и уничтожает селения, захватывает красных девиц. Сохранилась и старинная былина про битву с могучим великаном Жидовином, приехавшим «из этой земли из Жидовския в степи Цецарские под гору Сорочинскую», чтобы поработить Русь [62]. Великан убивает всех богатырей, и лишь Илье Муромцу с огромным трудом, призвав на помощь Господа, удается одолеть его. Но на самом деле до победы было ох как далеко!

Первыми под удар попали северяне, и войну они проиграли. Археологические данные показывают — если в VIII в. множество славянских селений существовало по Северскому Донцу и на Дону, то в IX в. здешние жители были вынуждены отступить западнее, на Десну и Сулу [24]. А на Дону, Донце, Осколе начинали строиться хазарские крепости. Саркел был только первой ласточкой, дальше каганат обходился уже без византийских инженеров. Сейчас ученые выявили около 300 этих крепостей. Они представляли собой мощные белокаменные замки из обтесанных меловых блоков, располагались на высоких берегах рек на расстоянии 10–20 км друг от друга и составляли единую систему.

Для службы в них хазары набирали отряды из древних сарматских племен Кубани и Приазовья. Они входили в союз касогов, но отличались от кавказских народов, у них все еще сохранялись сарматские традиции, среди воинов было много женщин. Возле хазарских крепостей находят захоронения молодых девушек, но чаще воительниц зрелого возраста, лет сорока-пятидесяти. Их погребали с конями, с оружием — саблями, кистенями, копьями, в полном снаряжении. А воевать эти дамы умели очень хорошо. Каждая из них носила особый пояс, украшенный разным числом бляшек. Они соответствовали количеству убитых врагов. У кого два, у кого пять, у кого полтора десятка.